Единственный - Люси Дарлинг

Авель опускается на несколько дюймов, так что теперь низ его живота прижимается к моей промежности, а не его член. Я не вижу Авеля, но это не заставляет его ослабить хватку на моих руках. Бьюсь об заклад, этот мужчина нависает надо мной, как зверь над добычей.

— Не хочу, чтобы ты делала что-то, чего не хочешь, и я вроде как...

— Бросаешь меня, как свою маленькую куклу.

— Господи, Энджел, — выдавливает из себя Авель.

Мне требуется секунда, чтобы сообразить, насколько неприлично это звучит. Я изо всех сил стараюсь не тереться о него. Нарастающая пульсация, не похожая ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше, продолжается между моих бедер. Это почти болезненно.

Неужели было бы так плохо, если бы он уткнулся лицом мне в бедра? Это было предложение? Я до сих пор чувствую его губы на своих. Каково было бы почувствовать это и там, внизу? Тогда мы могли бы... Нет! Я оборвала свои мысли.

— Подожди, — я извиваюсь.

— Не сопротивляйся.

— Что ты собираешься делать? — не думаю, что Авель причинил бы мне вред. По крайней мере, физически.

— Честно говоря, я ни хрена не знаю. — Я ему верю. Однако не верю, что это повлечет за собой какую-либо боль. Я также не думаю, что он пытается напугать меня. Он честен со мной. Надеюсь, что это так.

— Скажи мне, что у тебя больше никого нет.

— Что? — мой вопрос, похоже, удивляет его.

— Ты ушел, вернулся и принял душ. Я не знаю, — бормочу я, не зная, как это сказать. Это заставляет меня чувствовать себя нуждающейся и отчаявшейся. Никогда не хочу чувствовать себя так. Я видела, как многие женщины вели себя подобным образом с моим отцом. — Ты женат или что-то в этом роде? Ты с кем-то встречался? — я выпаливаю последнее. Не могу продолжать целовать его, если у него есть кто-то другой. Я бы не хотела его целовать.

— Нет никого, кроме тебя, Ангел. Я даю тебе в этом свою клятву.

— Твою клятву. — Улыбаюсь. — Мне вроде как нравится, как это звучит.

— Я не хотел, чтобы мне было холодно. — Он отпускает меня и поворачивается на бок. Авель увлекает меня за собой, наполовину укладывая на себя, прежде чем схватить одеяло, чтобы укрыть нас. — У меня была работа, и я хотел принять душ, прежде чем прикасаться к тебе. Потом ты закричала. — Теперь он звучит как тот, кого преследуют призраки.

— Извини за это.

— Мне не нравится, когда ты кричишь. — Авель сильнее прижимает меня к себе. Я провожу рукой по его груди, ощущая тонкую поросль волос и несколько сморщенных шрамов. — Спи, Ангел. — Внезапно чувствую себя измученной. — Я буду отгонять монстров. — Кажется, он так сказал. Или это было так...… Я буду отгонять других монстров.

Это не имеет значения. В его объятиях я уже чувствую себя в большей безопасности, зная, что кошмары не придут. Только не тогда, когда он так крепко прижимает меня к себе.

Они бы не посмели.

Глава 7

Черч

Энджел остается там, где я укрыл ее на ночь. Не двигаюсь ни на дюйм, чтобы не потревожить ее. Мне нужно, чтобы она заснула, а я мог продолжать обнимать ее. Кто знает, сколько времени у меня будет, пока она меня не возненавидит? Я не могу вечно скрывать от нее правду. Я действительно держу ее отца взаперти.

Никогда в жизни меня не беспокоило выполнение своей работы. Ни у одного человека, которого я привлекал к этому делу, не было чистых рук. Ни у них, ни у меня. Руки отца Энджел испачканы кровью. Не так уж много политиков не запачканы кровью. Но его поступки немного более сомнительны. Он вытворял с другими такое, что заставило устыдиться самых жестоких людей, которых я знаю.

Каков отец, таков и сын. Меня поражает, что в жилах Энджел течет та же кровь, что и у них. Что она смогла сохранить свою невинность и доброту, несмотря на то, что они были ее семьей. В конце концов, они бы сломали ее, поэтому я взял ее к себе. Не стану отрицать, что я такой же монстр, как и они. За исключением того, что я буду защищать ее. На самом деле, я бы многое совершил для нее. Если бы она попросила меня отпустить ее отца, я бы это сделал. Вот почему я не собираюсь упоминать о том, что он у меня.

И все же меня мучает чувство вины. Это незнакомая мне эмоция. Не хочу, чтобы она меня ненавидела. Тогда она попытается сбежать. Поступая так, она увидит, какой я монстр на самом деле, потому что я ни за что не смогу ее отпустить. В жизни у меня были плохие времена. Я беру ее в качестве оплаты. Потому что это то, что я должен сделать. Судьба никогда бы не отдала ее мне.

Я провожу пальцами по мягким девичьим волосам. Сколько бы к ней ни прикасался, я никогда не привыкну к тому, какая Энджел мягкая. Даже если она никогда не позволит мне делать ничего, кроме прикосновений к ней. Этого было бы достаточно. Просто лежать здесь, дышать с ней одним воздухом — это привилегия для такого, как я.

Прошлой ночью я, возможно, смог бы добиться большего. Я так сильно хотел заставить ее кончить. Услышать, как она произносит мое имя. Показать ей, какое удовольствие я могу ей доставить. Я, конечно, мог бы это сделать. Нет? Верю, что ради нее я мог бы это сделать. Может, я и не понимаю, что делаю, но я быстро учусь. Реакция ее тела на меня еще не привела меня в замешательство. Она единственный человек, который когда-либо почувствует удовольствие от моих прикосновений. Я заставлю ее желать этого. До тех пор, пока она не сможет жить без них или без меня.

Я был так близок к этому. Затем в моей голове промелькнули воспоминания обо всем, что эти же руки сделали с ее отцом прямо перед этим. Я имею в виду, что этот человек сейчас находится всего тремя этажами ниже нас. Его судьба в моих руках. Я обещал Маттео, что не оставлю на этом куске дерьма никаких видимых следов. Отчасти сдержал это обещание.

— Хм. — Энджел ложится на меня сверху, ее колени оказываются по обе стороны от меня, так что ее лоно прижимается прямо к моему животу. Я сжимаю ее бедра, отчего ее крошечные шортики задираются. Не