Маргарет Майо - Перечеркнуть прошлое

— Я не вижу, где бы мы могли пришвартовать катер.

— Это просто. Я живу здесь.

Брайс указал на один из элегантных особняков.

Вот те раз! Нужно быть фантастически богатым человеком, чтобы жить в таком дворце. Почему тогда он промолчал о своем богатстве? И почему Хелен ничего не сказала?

Брайс заметил, как изменилось у Лары лицо, и рассмеялся.

— Я живу в переоборудованном сарае для катеров и лодок.

Лара проследила за его рукой: позади прекрасной яхты она увидела небольшое строение.

— Вы имеете в виду… вы арендуете сарай?

— Жилье входит в оплату труда, — признался он несколько застенчиво.

— Работа, должно быть, нешуточная.

Лара заметно повеселела.

— Вообще-то я паяю и лужу лодки, катера, яхты. Водные средства передвижения — моя давняя страсть. Хозяин владеет целым флотом, так что работы предостаточно.

— Ваш босс, должно быть, сказочно богат.

Особняк казался самым огромным на берегу. Возможно, его хозяин не такое уж чудовище, раз позволяет Брайсу пользоваться маленьким домиком бесплатно.

Брайс помог ей выбраться, и руки их соприкоснулись. Лара почувствовала острое физическое желание. Она поспешно опустила глаза в надежде, что Брайс ничего не заметил. Тем более что он уже указывал ей на деревянные ступеньки.

— Как здесь хорошо! — восторженно воскликнула Лара, оглядываясь. — Никогда бы не искала лучшего места.

Стены и потолок в домике Брайса были обиты деревом, пол — тоже деревянный, покрытый небольшими яркими ковриками. Гостиную от кухни отделяла стенка, широкая лестница вела в верхнюю галерею, где размещались спальня и ванная комната. Для одного человека просто рай.

— Налейте себе чего-нибудь, пока я посмотрю насос. Я не задержусь.

— Может, я смогу помочь? — с надеждой предложила Лара.

— Испачкаете такие красивые руки. Это мужская работа.

Девушка уперла руки в бока.

— Это что, мужской шовинизм? Вы забываете о моих братьях. Я выросла среди мужчин и могу выполнять любую мужскую работу.

— В самом деле? — Ее гнев развеселил его. — Запомню, а сегодня посидите и озарите мою берлогу красотой. Я скоро вернусь.

Лара вышла на веранду и посмотрела вниз на Брайса. Он скинул рубашку и склонился над двигателем, при каждом движении под загорелой кожей играли мускулы. Широкие плечи, узкие бедра — красивая мужская фигура, от одного взгляда на которую у нее учащался пульс. Лара быстро вернулась в комнату.

Почему люди стремятся строить огромные дома с множеством комнат, которыми редко пользуются? — думала она, вновь обходя владения Брайса. Здесь достаточно места для жизни и убираться легко.

В кухне — все необходимое: огромный холодильник с морозильной камерой, посудомоечная и стиральная машины, микроволновка и печь с двумя конфорками. Не кухня, а мечта.

Поглощенная размышлениями, Лара не слышала, как Брайс поднялся по лестнице и вошел. Она со всего размаху налетела на него.

Чтобы не упасть, Лара инстинктивно выставила руки вперед и почувствовала ладонями тепло и упругость мужской груди. И снова желание окатило ее душной волной — жгучее, неистовое, зажегшее ее тело, словно фитиль.

Так бы и стояла всю жизнь, лаская его обожженными ладонями, глаза в глаза. Она увидела, как его голова наклоняется вперед, и с замиранием сердца ждала неизбежного.

Сквозь стиснутые зубы вырвался стон, и Брайс отступил назад.

— Зачем вы это сделали? — прохрипел он.

Изумленная Лара подняла на него глаза.

— Сделала что?

— Дотронулись до меня, черт возьми!

Тело у Брайса пылало, пульс бился неровными толчками. Надо выправлять ситуацию, иначе Лара возненавидит его до конца дней. Разумеется, он безумно желал заняться с ней любовью, прижать это восхитительное тело к себе, но… терпение — его союзник. Даже если придется остужать инстинкты ледяным душем каждый день.

— Я не дотрагивалась до вас, — выпалила Лара, — я просто боялась упасть.

В гневе она была прекрасна: синие глаза сверкали, щеки раскраснелись, тело дрожало.

Брайс постарался выровнять дыхание и отвести глаза.

— Вы слишком долго не двигались, — хмыкнул он, — я уж подумал, не приглашение ли это. — Он говорил неправду, но лучшее средство обороны нападение. — Если такую дружбу вы имели в виду, то почему честно и откровенно не признать это?

Лара раздраженно потрясла головой и отвернулась, опираясь руками на стол и не удостоив его ответом. Она вся пылала от гнева, и в этом его вина. Брайс проклинал себя за глупость. Надо было отскочить, когда она натолкнулась на него, но все произошло слишком внезапно, он просто не успел опомниться.

— Катер готов? — гневно спросила Лара.

Хватит с нее его общества! Она хочет домой!

— Почти, — отозвался Брайс, — я поднялся за глотком воды. Не желаете?

Героически пытаясь привести в порядок разбушевавшиеся гормоны, он открыл холодильник и достал ледяную банку с соком.

— Нет, благодарю.

Голос прозвучал тихо и сдержанно — явный признак неодобрения.

— Если захотите — напитки в холодильнике.

Брайс покинул кухню, успев заметить ее ненавидящий взгляд. День не заладился с самого утра, и все из-за этого Роджера. Если бы этот мерзавец не расстроил ее…

Господи, ну почему, пройдя через развод, он все еще хочет вернуть эту женщину? А может, Лара преувеличивает и он — хороший парень? Просто она не была готова к замужеству. Такое случается.

Брайс залпом осушил банку и, отбросив ее в сторону, постарался сосредоточиться на работе. Надо забыть о Ларе хоть на время — при малейшей мысли о ней уровень тестостерона в крови зашкаливает. Лучший выход — отвезти ее обратно к Хелен. Никакой дружбы все равно не получится, пустые хлопоты — она угрожающе привлекательна.

Помпа наконец заработала. Брайс вымыл руки и поднялся по ступенькам, заблаговременно предупредив свое появление покашливанием.

Лара читала журнал. Для мужчин! Или притворялась, что читала. Она подняла глаза, взгляд был холоден и безучастен.

— Готово?

— Мне нужно принять душ.

Разочарование в ее глазах заставило его быть кратким. Вестники примирения не появлялись.

Холодный душ не помог, в голове продолжали бродить сексуальные фантазии. Он вышел из ванной с полотенцем на бедрах и, не удержавшись, заглянул за балюстраду.

Лара ходила по комнате. Услышав звук открываемой двери, она обернулась, и лицо у нее исказилось. Она быстро отвернулась. Впрочем, недостаточно быстро. Всякий раз, как она пыталась отказаться от своих желаний, выражение глаз выдавало ее с головой.