Новогодний переполох в академии «Милагриум» - Алиса Селезнёва

плохо! ‒ в запале повысила голос Габи. ‒ Драконы сейчас мегапопулярны. Если бы ты был драконом, Мелинда бы сразу получила десять очков плюсом этим вечером.

‒ А что такого особенного в драконах?

‒ Ну… Я, конечно, не могу знать наверняка, но дракон ‒ это как бы два в одном. И мужик в доме, и скотина в хозяйстве.

‒ Понятно… ‒ немного растеряно пожал плечами Альберт, ‒ но, боюсь, сейчас уже ничего не поделаешь. Моя госпожа не указала эту деталь, когда произносила заклинание и перечисляла список моих качеств, однако, как она и хотела, я знаю более тысячи комплиментов, умею танцевать фокстрот, вальс, танго и твист. А ещё я неплохо готовлю…

‒ Надеюсь, ты не русал? ‒ нетерпеливо перебила его Габи, ругая саму себя, что не подумала шепнуть котлу с зельем про дракона.

‒ Нет, но…

‒ Хвала Мерлину! А то русалы сейчас совершенно не модные, как, впрочем, и вампиры.

‒ Ясно…

‒ Ты уж не обижайся, но я привыкла говорить всё начистоту. ‒ Габи встала на задние лапы и развела передние в стороны. ‒ Я за Мел любому пасть порву.

Альберт с чувством кивнул.

‒ Ааа… ‒ протянула незадачливо Мелинда, кое-как справившись с с волнением. У неё по-прежнему не укладывалось в голове, что именно произошло. Стоял себе котёл ещё минуту назад, а теперь в нём говорит и улыбается какой-то не дракон и не русал.

Заметив её замешательство, Альберт преспокойно вылез из котла и подошёл к ней почти вплотную. Только после его приближения, Мелинда заметила, что весь пол классной комнаты был выпачкан золотисто-жёлтой жидкостью. Несколько капель того же цвета и густоты блестели и на стенах.

‒ В общем-то, не особо важно, являюсь я драконом или нет. ‒ Идеальный во всех смыслах мужчина чуть склонился перед напрочь перепуганной девушкой и, взяв за руку, осторожно коснулся её костяшки своими губами. ‒ Я могу быть популярным и без крыльев.

Сердце у Мелинды сначала замерло, а потом забилось так быстро, словно собиралось бежать спринт.

−А ты не уничтожишь мой мир, когда я отвернусь?

Альберт опять рассмеялся и прижал её ладонь к своей щеке:

‒ Только, если ты попросишь об этом, госпожа моя, но мне, признаться, совсем не хочется уничтожать твой мир. Вероятно, он не менее прекрасен, чем ты.

‒ Я тоже не хочу его разрушать, ‒ призналась она шёпотом и почувствовала, что краснеет.

Часть 10

‒ Так и будете друг на друга пялиться или всё-таки делом займётесь? ‒ возмутилась Габи, громко прищёлкнув языком. ‒ До начала бала времени осталось шиш да маленько, а вы тут не пойми, что устроили. Мел ещё одеваться часа два будет.

Услышав своё имя, Ноиламгип вздрогнула и послала в сторону фамильяра убийственный взгляд. Порой она вообще не понимала, где её кошка набралась столь вульгарных жаргонизмов.

‒ Я сейчас поднимусь в свою комнату, переоденусь и вернусь, а ты, Альберт, побудь, пожалуйста, здесь.

‒ Зачем же тебе уходить, госпожа моя? Я сейчас мигом домчу твоё платье. Где, говоришь, оно лежит?

‒ Оно висит в шкафу, на плечиках, только…

‒ Прекрасно.

Альберт громко хлопнул в ладоши, и в руки Мелинды прямо с потолка ухнуло красное платье её матери вместе с поясом, белой маской и золотыми туфлями. Хорошо, хоть последние угодили на пол, а ещё спустя секунду в аудитории не пойми откуда взялась сине-голубая ширма, которая стеной отгородила девушку от недавно созданного ею мужчины.

‒ Переодевайся, госпожа моя, и ни о чём не беспокойся. Тебя никто не потревожит.

Мелинда ахнула, но форму всё же сдёрнула, забросила ту на ширму, облачилась в платье, сама застегнула молнию на спине, расправила подол и… только после этого поняла, какую ошибку совершила. Платье Пэтти было ей велико. Неистово велико, причём как в талии, так и в груди. А ещё от долгого висения в шкафу в некоторых местах оно выцвело, а в других ‒ потемнело.

‒ Ты там уснула что ли? ‒ взвизгнула от нетерпения Габи. Мелинда вздохнула и с шумом отодвинула ширму. Глаза Альберта при виде её округлились.

‒ Ничего другого взамен этому у меня нет, ‒ хныкающим голосом призналась девушка. ‒ Я не подумала примерить его раньше, и теперь право не знаю, что делать.

‒ Не беда. Не забывай, что я идеален во всех отношениях и отлично умею колдовать.

Ровно на мгновение Альберт коснулся красного рукава, и платье на Мелинде село как влитое. Цвет наряда при этом стал ярче и благороднее, а сама материя ‒ мягче и легче. Платье словно только вчера забрали из магазина, и даже золотая вышивка на рукавах и по вороту засияла так, будто собиралась конкурировать с солнцем.

‒ Класс, ‒ одобрительно закивала Габи. ‒ Я теперь даже не жалею, что ты не дракон. Вот бы ещё что-то с её головой сделать.

Мелинда снова тяжело вздохнула, затем сняла с излюбленных кос резинки и аккуратно взъерошила волосы, пытаясь придать тем хоть какой-то маломальский объём.

‒ Позволь мне, госпожа моя. ‒ Альберт вновь приблизился к девушке и лишь на долю секунды провёл ладонью по её макушке. Прямые и тонкие, как солома, волосы тотчас преобразились и легли на плечи блестящими локонами.

‒ Была б мужиком, влюбилась! ‒ с чувством подытожила Габи. ‒ Теперь Люси стопудово позеленеет от зависти.

‒ Люси ‒ это закадычная подруга моей госпожи?

‒ Скорее, наоборот. Её закадычная вражина.

‒ Не болтай лишнего! ‒ прикрикнула на кошку Мел, а затем обратилась к Альберту: ‒ Прошу, перестань называть меня госпожой, а то люди подумают что-нибудь недоброе. Называй меня Мел или Мелиндой.

‒ Как пожелаешь, госпожа моя, то есть Мелинда.

Самый идеальный мужчина на свете улыбнулся самой обезоруживающей на свете улыбкой, и у девушки, его создавшей, странно затрепетало сердце.

Часть 11

‒ Ну идите уже, а то точно опоздаете. ‒ Габи буквально вытолкала парочку за дверь, ‒ оторвитесь как следует, а я пойду в сад и погоняю мышей в компании уличных кошек, а то все мои знакомые фамильяры такие душные и совершенно не умеют веселиться. Хорошо, что я билингв.

‒ Действительно, ‒ Альберт опять расплылся в улыбке во весь рот и коснулся указательным пальцем теперь уже своего наряда. Тот из зелёно-голубого стал чёрным и более строгим по покрою. Правда, изысканные жабо и рубашка остались прежними.

‒ Туфли,