Джоанна Брендон - Мир в его руках

— Ты настоящий друг, — сказала Дон, подставляя ему щеку. — Спасибо, что помог мне в этом бедламе.

— Не за что. — Скотт сжал зубы так, что защемила челюсть. Его чувства к ней были более чем дружеские, но и ее верность Бренту внушала уважение. Впрочем, это не утешало. — Не забудь: если я буду нужен, не стесняйся… — Слова прозвучали как-то нелепо.

— Спасибо, Скотти! — Дон открыла дверцу машины и направилась к подъезду.

Скотт вышел проводить.

— В котором часу вы завтра уезжаете? — спросил он, беря из ее рук ключ и вставляя его в замочную скважину.

— Не знаю. Зависит от того, когда Брент заявится.

«Если он вообще заявится», — подумал Скотт, распахивая дверь несколько резче, чем требовалось.

— Ну ладно, если не увидимся… — Он едва сдержал стон, готовый вырваться изнутри. — Было чудесно встретиться. — Наклонился, прикоснулся губами к ее губам. — Может быть, навещу тебя в Нью-Йорке. — И резко отстранился.

Дон хотелось схватить его за пиджак, притянуть к себе, попросить, чтобы не уходил. Нет, она не имела на это права. Скотт заслуживает гораздо лучшего.

— Обязательно встретимся, — произнесла она шепотом. Еще немного постояла у двери, пока он заводил машину, потом вошла в подъезд и окунулась в густой, безнадежный туман одиночества.

2

«Как же пусто на душе», — с тоской подумала Дон, рассматривая с порога спальни роскошную двуспальную постель. На глаза навернулись слезы, но она их не замечала, пока рисунок покрывала, состоящий из синих и белых квадратиков, вдруг не расплылся.

«Я просто ребенок, — сказала она себе, досадно смахивая слезы. — И еще устала, — добавила, прекрасно понимая, что дело совсем не в этом. — Надо заняться чем-нибудь, и все пройдет». Завтра им уезжать, — значит, можно начать собираться. Дон привыкла не только к быстрым переодеваниям, но и таким же сборам: уже через несколько минут два чемодана с одеждой да дорожная сумка с косметикой и прочей мелочью были готовы. Но когда она дошла до вещей Брента, темп ее действий замедлился.

Комод, шкаф, аптечка… Глупо, конечно, но Дон чувствовала себя так, будто копается в чужих вещах. За последние два года они действительно стали почти чужими: он в одном месте, она — в другом, у обоих кочевая жизнь, редкие встречи…

— Это смешно! — наконец произнесла вслух и дернула за ручку нижнего ящика комода — там, ей казалось, Брент хранил носки и белье. — Эврика! — Дон вытащила груду носков. Увы, парных среди них почти не было. В поисках недостающих она дошла до самого дна ящика и вдруг обнаружила какой-то альбом. Интересно, что в нем? Он никогда ей не попадался, но жизнь с Брентом приучила ничему не удивляться. Он многого не показывал жене. «Может, и к лучшему», — с иронией подумала она. Отогнав от себя угрызения совести — мало того, что сборы прекратила, еще и в его секреты лезет, — Дон открыла альбом.

В нем оказались выцветшие газетные вырезки, фотографии самого Брента и его друзей, письма от болельщиков и компаний — одни предлагали спонсорство, другие просили разрешения использовать его имя в рекламе. Словом, история карьеры Брента Грэма: с момента, как она началась, когда ему было двадцать, и до того дня, как в свое двадцатипятилетие он получил вторую медаль чемпиона. Ее внимание привлекла заметка о несчастном случае, унесшем жизнь его приятеля, затем фотографии, которые напомнили о том, как они начали совместную жизнь в Нью-Йорке. С каждой что-то связано — смешное или печальное. Хорошо тогда было. Жалко, что это ушло. А вот страница, на которой уместился только один снимок — свадебный. Какой это был счастливый день! Хватило бы одной свадьбы, но утром Бренту предложили машину для участия и «Формуле I», а во время застолья Дон узнала, что она будет главной моделью в рекламной кампании одной крупной косметической фирмы.

Странно, после этой фотографии в альбоме — ничего. Семь пустых лет. Дон вздрогнула: вот он, истинный образ их брака — пустота. Выходит, и Брент так же считает, если забросил альбом. Не очень-то приятное открытие. Так ей и надо — нечего лезть в чужие вещи! Она резко захлопнула альбом. Из него что-то выпало. Полстранички каких-то цифр. Дон присмотрелась: да это настоящая ведомость! И какая! Оказывается Брент записывал все свои расходы на нее! Даже то, что она потратила, когда сопровождала его во время гонок… Она так хотела быть тогда с ним, думала, что нужна ему, а он подсчитывал издержки!

— Ох, Брент, что же с нами случилось? — печально прошептала Дон. Ведь все начиналось на такой высокой ноте… Вздохнув, она засунула листок обратно в альбом. Боже мой, а ведь она всегда думала, что он вообще не интересуется деньгами, этим и оправдывала его безалаберность. Выходит, он считает, что она ему должна, раз все записал с точностью до цента.

Дон быстро закончила сборы, поставила чемоданы у двери спальни, затем прошлась по квартире, потрогала замок, проверила, закрыты ли окна. Все было в порядке. Немного успокоившись, выключила свет и легла.

— А, черт! — выругался Брент, споткнувшись о чемодан.

Свет он решил не зажигать, чтобы не будить Дон, — опасался стычки с ней. Ну как ей объяснить свое отсутствие? К тому же предстоял и другой трудный разговор — от денег на запланированное путешествие ничего не осталось. Хлебнув для храбрости из серебряной фляжки, которая всегда была в заднем кармане, Брент двинулся дальше. Жена, против его ожиданий, вовсе не поджидала его с палкой в руках, а мирно спала. Слава Богу! Проскользнув в ванную, закрыл за собой дверь и только тогда осмелился включить свет.

Быстро приняв душ и почистив зубы, Брент некоторое время всматривался в свое отражение в зеркале. «Бриться или не стоит?» Потрогал подбородок, решил — не стоит. Сегодня ему с Дон ничего не светит.

— Ничего не поделаешь! — пробормотал он сквозь зубы и открыл дверь.

Дон проснулась, когда Брент залезал под одеяло. Медленно повернулась к нему, протянула руку и сонно пробормотала:

— Я так счастлива, что с тобой ничего не случилось…

Нет, все-таки она его любит, может, не так страстно, как ей самой того хотелось бы, но…

— Т-с-с, все в порядке! — Брент вздохнул с облегчением — не злится. — Пришлось повозиться, но в конце концов мы оттащили ее с дороги, а потом Жильбер вспомнил про одного друга, у которого есть трейлер, так что отвезли… — Он высыпал это все скороговоркой, успевая в промежутках между словами ткнуться губами то в одну ее щеку, то в другую, затем лоб, нос, наконец губы.

«И даже не подумал извиниться!» Дон печально улыбнулась. Брент был в своем репертуаре.

— Какое счастье — оказаться с тобой рядом вот здесь, вот так! — шепнул он, слегка покусывая мочку ее уха. — Я так соскучился!