Дороти Шелдон - Школа любви

— Не сомневаюсь. — Фэй убрала блокнот и ручку в портфель и закрыла его на замок.

— Уважаемые пассажиры, — раздался из громкоговорителя приветливый голос стюарда, — наш самолет идет на посадку. Просим всех пристегнуть ремни…

Фэй проверила ремень безопасности и отвернулась к иллюминатору. Всем своим видом она давала понять, что не имеет ни малейшего желания продолжать дискуссию. Саймону было не по себе: какая-то пустота и досада не давали покою. В его адрес выразили явное осуждение, а он не мог найти слов в оправдание.

Ощущение того, что Фэй Баркли закрыла ему рот своей последней фразой, угнетало Саймона, и ему было непонятно, почему это так расстраивает его. Во второй раз ей удалось ловко вывести его из состояния равновесия, но теперь он очень хотел, чтобы она изменила мнение. И чтобы проявила хоть немного интереса к его персоне.

Саймону было любопытно узнать, какие мысли витают сейчас в голове мисс Баркли, о чем она думает, как относится к нему. Какие планы строит на предстоящие дни? Наверняка ей не терпится приняться за работу и сосредоточить на ней все свое внимание. О чем еще может мечтать такая карьеристка, как она? Скучная, правильная, целеустремленная…

Иметь дело с необычными людьми, сталкиваться с интригующими ситуациями Саймону нравилось. Но решительные действия он предпринимал, только когда видел смысл в дальнейшем развитии событий. А интерес к Фэй Баркли, по-видимому, никогда не превратится в нечто более серьезное, да и ее отношение к нему вряд ли изменится.

Только выйдя из здания аэропорта в Рокгемптоне, Фэй позволила себе рассмотреть Саймона Гарднера. О Боже! В офисе, одетый в деловой костюм, Саймон Гарднер всегда выглядел отлично, а сейчас, одетый в шорты цвета хаки и спортивную рубашку с коротким рукавом он был просто неотразим — ни дать ни взять красавец с рекламного плаката. Мужественные сильные руки, загорелая кожа — Фэй, конечно, не могла видеть этого раньше. Черные волосы Саймона были аккуратно зачесаны назад, выразительные серые глаза скрывались за дорогими солнцезащитными очками. Да, он олицетворял собой мужскую красоту, и рядом с ним Фэй ощущала себя ничтожной замухрышкой.

А вообще-то все это не имеет значения. Ведь она, Фэй Баркли, приехала сюда не для того, чтобы очаровывать Саймона Гарднера. Ее задача — поразить его и Уэстмора компетентностью и умом. Вот только бы справиться, с отказывающимися слушаться мыслями и заставить себя перестать думать о Супермене! Сейчас она должна сконцентрировать все свое внимание на предстоящей работе.

Как же это сложно!

— Очень рад вашему приезду. Как вам здесь нравится?

— Здесь просто потрясающе, — произнес Саймон, поднимаясь с кресла навстречу Роджеру Уэстмору.

— Эрни, дорогой, не мешай мне общаться с гостями, — обратился Уэстмор к крутящейся возле ног собаке.

Аккуратно подстриженный, идеально ухоженный фокстерьер заглядывал хозяину в глаза и повиливал коротким хвостом. Казалось, этот симпатичный пес радуется всему, что его окружает, и готов поделиться дружелюбием и хорошим настроением.

Фэй любила собак. Ужасно милые и добрые, бесконечно преданные, эти животные всегда находили с ней общий язык. Эрни напомнил ей о другом фокстерьере — Монморанси, друге трех джентльменов, путешествующих в лодке. Книгу английского писателя Джерома К. Джерома она прочитала еще в детстве. Вспомнив вдруг о тех далеких днях и о том удовольствии, которое доставило ей чтение веселой, увлекательной книжки, Фэй едва заметно улыбнулась.

— Можете приезжать сюда в любое время, — продолжал басить Уэстмор. — Только помогите мне избавиться от этой курицы, на которой я женат.

Изо всех сил Фэй попыталась сдержать себя, не выдать неприязни, всколыхнувшейся в ней, когда она услышала, как грубо отозвался о своей жене этот самодовольный упитанный тип. О женщине, с которой жил бок о бок несколько лет и которую когда-то, наверное, любил.

— Познакомьтесь с мисс Фэй Баркли. Мисс Баркли одна из наших ведущих специалистов. Фэй, Роджер Уэстмор.

Клиент был одет еще более фривольно, чем Саймон: в спортивные трусы, напоминающие боксерские. Эксцентричная личность — это еще мягко сказано, пронеслось у Фэй в голове.

Она протянула ему руку.

— Рада познакомиться с вами, мистер Уэстмор.

— Называйте меня Роджером. — Он энергично и бодро пожал руку Фэй. — Здешние просторы и пейзажи заставляют забыть о формальностях.

— Вы счастливый человек, господин Уэстмор.

— Пожалуйста, называйте меня просто Роджером, — нетерпеливо повторил Уэстмор. — Саймон верно подметил: природа здесь потрясающая. После беседы вам обязательно следует прогуляться и осмотреть окрестности. Ну, и искупаться, конечно же.

Он выдвинул для себя кресло и сел за стол, над которым высился большой зонт, заботливо укрывающий от палящих солнечных лучей.

— Семейная жизнь… — Уэстмор скривился. — Рискованное занятие.

Фэй раскрыла блокнот, а Саймон откинулся на спинку удобного плетеного кресла.

— Ваш брак просуществовал двадцать пять лет. Ведь что-то удерживало вас рядом друг с другом на протяжении довольно длительного периода, — произнес он.

Фэй обрадовалась: Саймон не стал автоматически и безоговорочно принимать точку зрения клиента.

— Все дело в моих деньгах, — заявил Уэстмор.

— И в детях, наверное, — высказал предположение Саймон.

— Дети уже живут самостоятельно.

— Итак, чего вы хотите? — спросила Фэй. — Быстрого завершения процедуры или…

— Мне не важно, насколько быстро мы сможем справиться с этим, — перебил ее Уэстмор. — Главное для меня — не потерять все, что я имею, то, ради чего пришлось всю жизнь горбатиться.

— А ваша жена? Она работает?

— Черт возьми, конечно же, нет! Если не считать работой разбазаривание моих денежек.

— И воспитание твоих детей. Это принимается во внимание? — вступил вдруг в разговор женский голос.

Фэй подняла голову. За спиной Роджера Уэстмора стояла немолодая уже, но все еще не утратившая красоты темноволосая женщина.

— А ты не забыл случайно об организации нескончаемых вечеринок, принятии важных гостей? А кто, интересно, удовлетворял все твои прихоти и потребности? Кто пекся о твоем здоровье? — Женщина посмотрела на Фэй, явно рассчитывая найти у нее понимание и сочувствие.

Не зная всех фактов и подробностей семейной жизни этой супружеской пары, находящейся сейчас на грани развода, Фэй, конечно, больше симпатизировала миссис Уэстмор. Ее собственная мать всю жизнь приносила себя в жертву, стремясь угодить мужу. Его привычки, желания и устремления всегда стояли на первом месте, отодвигая на задний план даже заботы о единственной дочери. Углубившись в воспоминания о детстве, Фэй тяжело вздохнула. Несомненно, она понимает миссис Уэстмор и способна сочувствовать ей.