Шеннон Уэверли - Неожиданный поворот

Он не ответил, продолжая пристально смотреть на распахнувшиеся вагонные двери и вливающийся в них поток пассажиров. По пепельной щеке скатилась капля пота.

Джилл встревожилась не на шутку. Разве так волнуются перед визитом к врачу? Есть, очевидно, еще какая-то причина.

— Эйден? — спросила она неуверенно. — Что с тобой?

— Сам не знаю, — произнес он так тихо, что она с трудом расслышала. — Но я бы не хотел… я бы не хотел…

Поезд тронулся и вскоре исчез вдали. Эйден, учащенно и тяжело дыша, провожал его глазами.

Спустя несколько минут подошел другой состав, на сей раз идущий в нужном направлении. Джилл сжала его руку, стараясь беззаботно улыбаться.

— Поехали, Эйден, поехали. Последнее испытание, — пошутила она.

Он что-то пробормотал, по его лицу снова скатилась капля пота.

Двери раздвинулись, они вошли в ярко освещенный вагон, и Эйден опустился на первое попавшееся место у входа на самый кончик скамьи, весь перегнувшись вперед, в позе спринтера, изготовившегося на старте к бегу.

Ах, если бы можно было проникнуть в его голову! Сам Эйден, конечно, и словечком не обмолвится о том, что в ней происходит. Он полностью замкнулся в себе, перекрыв все ходы и выходы.

Поезд дернулся, затем тронулся с места и постепенно перешел на плавный ход. Ей показалось, что Эйден что-то проговорил, но что? Шум колес заглушал все остальные звуки.

— Нет!

Вот теперь она ясно его расслышала. Взглянув на него, она подумала, что ему плохо.

— Сойдем! Сойдем немедленно!

— Мы сойдем, Эйден. Через десять минут. Каких-нибудь десять минут — и мы уже у врача!

Эйден закрыл глаза и еще крепче вцепился руками в скамейку. В лице его не осталось ни кровинки.

— Вот оно… Вот… Давай сойдем!

— Через десять минут. На остановке.

— Мне не нужен… Врач не нужен мне… — бормотал он, дрожа всем телом.

— Знаю. Это мы уже проходили.

— Нет, ты не знаешь. Врач не нужен, потому что я сам все вспомнил.

— Вспомнил? Что же ты вспомнил? — еле выговорила испуганная Джилл.

— Последнюю часть ребуса. Ту единственную часть моей жизни, которой недоставало в воспоминаниях. А теперь давай сойдем с этого проклятого поезда.

По счастливому совпадению поезд как раз в этот момент затормозил и остановился. Это была не их остановка, но Эйден пулей вылетел из вагона, вытянув за собой и ее.

— Эйден, нам ведь не здесь выходить!

— Все равно где.

На платформе он согнулся пополам, хватая широко раскрытым ртом воздух. Но через минуту выпрямился, задышал спокойнее, хотя глаза оставались безумными, да и губы поражали своей бледностью.

— Извини, — сказал он.

— Какие могут быть извинения! — Ее еще била дрожь от волнения. — Пойдем погуляем, и ты мне все расскажешь.

— Не хочу гулять.

— Прошу тебя, Эйден. Что бы это ни было, ты должен мне открыться.

— Не могу. Все что угодно, только не это!

— Почему?

— Ты… ты… ты увидишь меня, поймешь, что я за штучка.

— О, Эйден! — Губы Джилл задрожали. — Я хочу увидеть и понять. Что бы там ни было, я все равно останусь с тобой.

Он долго, пристально всматривался в ее лицо.

— Вряд ли.

Но, еще не закрыв рот, пошел с ней рядом. Спустившись с платформы, они пересекли зеленую полосу насаждений и направились к видневшейся у шоссе небольшой зеленой полянке.

— Это накатилось на меня, когда поезд подходил к последней станции, — начал Эйден. — Впрочем, нет. Скорее, несколькими ночами раньше, в сновидениях.

— Предчувствие чего-то страшного, о котором ты рассказывал, да?

— Да.

У Джилл заныла душа. Дорога к железнодорожной станции напомнила ему, очевидно, другую дорогу — в аэропорт Веллингтона.

— Крушение самолета! О Боже! Ты вспомнил крушение самолета.

Но Эйден ошарашил ее:

— Не самолета, а поезда! Крушение поезда!

Джилл остановилась как вкопанная. Внезапно из хаоса обрывков мыслей в ее сознании всплыл первый день пребывания Эйдена дома после больницы. Он тогда также заговорил о крушении поезда, а не самолета. Но она решила, что он ошибся.

— Крушение поезда? Когда? Где?

Они замедлили шаг.

— Мне тогда было восемь лет, а поезд шел из Портленда в Сан-Франциско. Родители мои за два года до того развелись, отец вернулся на побережье — он был оттуда родом, — а мать осталась в Портленде — собственно, даже не в нем, а в маленьком городке к западу от Портленда. Домик у нас был маленький и невзрачный, но позади него рос замечательный лес. Когда дома, — он запнулся, подбирая нужное слово, — становилось уж совсем невыносимо, я убегал в лес и бродил там часами, надеясь заблудиться. Но так и не заблудился.

Эйден расслабил узел галстука, снял его и сунул в карман.

— Я жил в основном с матерью и ее новым мужем — вскоре после развода она вышла замуж вторично, — а школьные каникулы проводил у отца.

— Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и провел рукой по затылку.

Они дошли до полянки и уселись на бордюрный камень.

— А родители ехали с тобой?

Он покачал головой, а Джилл про себя возмутилась: такого мальчонку пустить одного в дорогу длиною в тысячу миль и даже более того!

— Ты ехал один?

Положив голову на руку, Эйден стал растирать лоб кончиками пальцев.

— Нет, я был не один.

Джилл с облегчением вздохнула, но Эйден добавил:

— Со мной была сестренка.

Лицо Джилл выразило беспредельное изумление.

— Ни разу не слышала о сестре. У тебя есть сестра?

— Была. — Гримаса боли исказила красивое лицо Эйдена.

Джилл похолодела от страшного предчувствия. Лучше бы, пожалуй, ей не слышать продолжения.

— Ее звали Бекки, — решительно произнес он. — Она была на четыре года моложе меня, тоненькая как тростиночка, хорошенькая, на меня совсем не похожа: я темный, а она — как и наша мать — светловолосая. Из тех детей, на которых оборачиваются на улице.

Голос его стал мечтательным, мягким, словно он отвлекся от реальности и воспарил куда-то ввысь.

— Несмотря на разницу в возрасте, мы с Бекки очень дружили. Из-за развода родителей и всего прочего.

Он сделал продолжительную паузу, предоставив Джилл додумывать остальное: двое маленьких детей ищут друг в друге опору в рушащемся вокруг них знакомом мире.

И тут до нее дошло.

— Выходит, тебе родители доверили малышку? Но ты ведь и сам еще был ребенком.

— Ничего страшного на самом деле. Я привык следить за Бекки. Стоило мне прийти из школы — и мать спихивала ее на меня, чтобы иметь возможность убраться, сбегать на рынок, приготовить ужин к моменту возвращения мужа с работы.