Эстер Роузфилд - Тропою страсти

Луиджи приблизился к ней сзади и положил руки ей на плечи.

— Ты готова завтра бросить вызов погоде, чтобы еще раз взглянуть на бухту? — спросил Луиджи. Его подбородок касался ее головы. — Думаю, нам обоим не помешает глоток свежего воздуха, даже если ветер сдует нас в море.

Еще раз безмолвно кивая, Джесс мысленно умоляла Луиджи повернуть ее к себе лицом приласкать, обнять. Но что-то уже подсказало ей, что он этого не сделает, — еще до того, как он отпустил ее и, тихо пожелав спокойной ночи, вышел.

9

Да, Луиджи был прав, им обоим требовался глоток свежего воздуха, подумала Джесс. Чего-чего, а уж свежего воздуха теперь они наглотались в избытке, мысленно усмехнулась она, пытаясь приспособиться к очередной резкой смене направления ветра. Море перед ней бурлило, переливаясь блестками пурпурного, изумрудного и синего цветов, местами такого темного, что оно казалось почти черным.

В атмосфере, установившейся в коттедже, было что-то настораживающее, напомнила себе Джесс. Вот и сейчас при виде высокой стройной фигуры Луиджи, карабкающегося по скалам, все ее желания пробудились с новой силой, но ощущение обреченности их отношений не проходило.

Прошлой ночью только остатки самолюбия удержали Джесс от того, чтобы подняться к нему в комнату. Темные круги, которые залегли под глазами Луиджи, подсказали ей, что он спал в эту ночь так же плохо, как и она. Почти ощутимое напряжение, возникшее между ними, тоже подтверждало, что отказ, которого так боялась ее гордость, никогда бы не стал реальностью, если бы этой ночью Джесс, повинуясь внутреннему порыву, пришла к нему в постель. Но все же Луиджи, можно сказать, отверг ее, когда обнимал возле камина. Она ведь не сделала ни единой попытки освободиться! Все ее инстинкты кричали ей, что Луиджи знает — стоит ему лишь попросить, и она будет принадлежать ему… и все же он ушел.

— Нет, это место не совсем то, что я себе представляю! — крикнул Луиджи, перекрывая ветер и приближаясь к ней. — Ты совсем посинела, — улыбнулся он, подходя. — Тебя пора отправить домой и засунуть в горячую ванну. Если ты не против, я приготовлю еще одну порцию порриджа.

— Нет уж! Хватит того, что я наслаждалась им на завтрак, — ответила Джесс. Подстроившись под его шаг, она пошла рядом с ним в ногу. — Я действительно не в восторге от мысли есть порридж на ужин.

То, что он приготовил для них обоих кастрюлю отличной овсяной каши, было единственным светлым пятном в это утро, полное мучительного нервного напряжения. Но нельзя же есть кашу целый день!

— А няня правда учила тебя готовить порридж?

— Да, учила. — Он, смеясь, обхватил Джесс рукой, когда особенно сильный порыв ветра бросил ее прямо на него. — Но она бы не одобрила, что ты насыпала в свою порцию сахара, няня была настоящей шотландкой и клала в порридж только соль.

— Ты все еще общаешься с ней? — Джесс хотелось как можно дольше продлить эти мимолетные беззаботные мгновения.

— Я с ней часто встречаюсь. Она вышла замуж за врача из Флоренции, и теперь они вместе выращивают племя флорентийцев — любителей порриджа.

Внезапно Луиджи остановился и описал широкий круг рукой.

— Будет просто преступлением снимать это место на черно-белую пленку. Даже в такую серую погоду оно полно живых красок. Только взгляни!

Джесс взглянула на аккуратно огороженные поля, спускающиеся от подножия скал, и увидела многоцветное лоскутное одеяло сочных красок — пурпурных, коричневых, зеленых, то тут, то там обрамленных золотом, — там, где на них наползали песчаные дюны. Джесс и Луиджи возвращались в молчании, которое почти можно было назвать дружеским, но она чувствовала, что сердце ее холодеет от невыносимого отчаяния. Как бы странно ни складывались их отношения, ее приводила в уныние мысль о том, что она скоро навсегда расстанется с Луиджи.

— Просто удивительно, что может сделать глоток свежего воздуха! — воскликнул Луиджи. Ветер со стуком захлопнул за ним входную дверь, вырвав ее из его рук.

— Да, — пробормотала Джесс. Опустив голову, она сосредоточенно снимала с себя мокрую куртку.

— Джессика, я… — В наступившей тишине девушка вопросительно подняла на него глаза и поняла, что оба они думают об одном и том же. — Лучше тебе бежать в ванную, — приказал ей Луиджи и, сбросив куртку, решительно направился в кухню.

Джесс поднималась по лестнице, погруженная в свои невеселые мысли. Есть же предел, до которого она может раскачивать эти эмоциональные качели. Только час назад мысль о том, что Луиджи вскоре навсегда уйдет из ее жизни, ввергала ее в бездну отчаяния, теперь же она не могла дождаться, когда вернется в Лондон и ее жизнь вновь войдет в размеренную колею. Некого винить, кроме самой себя, за ту щекотливую ситуацию, в которой я оказалась, ругала она себя, принимая ванну. Во всем виновата ее дурацкая гордость! Только бы Луиджи не заметил ее подавленности.

— Думаю, мы могли бы приготовить омлет с беконом и чипсы, — предложил Луиджи, когда Джесс через некоторое время присоединилась к нему на кухне. — Впрочем, для чипсов здесь маловато масла.

Джесс поняла, что он предлагает ей самой заняться ужином.

— Ты можешь поджарить картошку, — предложила она, сделав вид, что не поняла его намека. — Для этого много масла не потребуется.

— Может быть, ты сама займешься ужином, пока я приму ванну? Я умею готовить только чипсы.

Почувствовав облегчение от того, что осталась одна, Джесс обдала кипятком картошку и поджарила бекон для омлета, когда на пороге кухни появился Луиджи.

— Ты как раз вовремя, — пробормотала она, ополаскивая руки над раковиной, — для тебя все готово. — Она пошла к двери.

— Куда это ты собралась? — забеспокоился Луиджи.

— Пойду отдохну у камина, пока ты приготовишь ужин. — После этого она сразу же ляжет в постель. Это будет гарантией того, что она спокойно переживет сегодняшний вечер.

— Но я же сказал, что могу делать только чипсы.

Джесс развела руками.

— Ради всего святого, Луиджи, я уже обварила и порезала картошку, все, что от тебя требуется, — это лишь поджарить ее.

— А омлет?

— Что омлет? Это была твоя идея.

— Идея-то моя, но я не обещал его готовить, — раздраженно возразил он. — В любом случае, я, кажется, дал тебе понять, причем совершенно определенно, что не умею готовить!

— С каких это пор ты стал давать понять хоть что-нибудь?! — взорвалась Джесс. Ее нервы были уже вконец измотаны. В эту минуту она мечтала лишь о том, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от него. — Сначала ты заявлял, что умеешь готовить только порридж, потом принялся толковать о приготовлении омлетов и чипсов. Если ты способен, как теперь заявляешь, делать эти дурацкие чипсы, то нечего меня винить в том, что я предположила, будто ты можешь приготовить и омлет!