Барбара Ханней - Дитя цветов

— Налегай! Разве ты не голодна? Давай, Джессика! Где тарелки и салфетки? — спросил он. Дэниел разрезал пиццу, положил одну порцию себе, другую — дочери, но Джессика откусила лишь кусочек. — Что-то не так? Ведь ты обожаешь ветчину и ананасы, — поразился он.

Вместо ответа Джессика достала из оставленной на стуле школьной сумки мешочек и положила его на стол.

— Я нашла их все, — сказала она. — У меня это заняло кучу времени. — На стол вывалились три разрисованных камушка.

— Вот это да! Прекрасно! — Дэниел не мог оторвать взгляда от каменных человечков Лили.

— А ты даже не спрашивал меня о них, — упрекнула его Джессика. В ее голосе прозвучала обида.

— Наверное, просто забыл. Я рад, что они снова здесь. А теперь ешь свою пиццу, — сказал он, пытаясь скрыть грусть.

— Я не голодна, — ответила Джессика.

— Не может этого быть! Ты что, заболела? — забеспокоился Дэниел.

— Я переживаю, — ответила она.

— Почему, милая? Что-нибудь случилось в школе? — спросил Он.

Девочка снова покачала головой. На этот раз Дэниелу показалось, что она сейчас заплачет.

— Расскажи мне, что случилось. — Он волновался все больше, но говорил спокойно и нежно.

— Почему ты больше не разговариваешь с Лили по телефону? — вдруг спросила Джессика. Для Дэниела ее вопрос был подобен взрыву.

— Мы оба очень заняты, — неуверенно ответил он.

— Неправда.

— А почему тебя это волнует? Тебе же не нравилось, когда мы разговаривали, — удивился Дэниел.

— Но тебе-то нравилось, — горячо прошептала Джессика. — Тебе нравилась Лили! Ты не должен был прекращать звонить ей только потому, что это не нравилось мне, особенно если теперь ты так грустишь.

Он в шоке уставился на дочь. Что спровоцировало подобную реакцию, ведь он не показывал, как сильно переживает из-за Лили? Все эмоции держал в себе. Ради Джессики.

— Когда я жила в Сиднее, я старалась вести себя так, чтобы все думали, что я счастлива, — произнесла девочка. — Но я притворялась. Все время — и в школе, и дома — я грустила и очень скучала по тебе.

— Бедная девочка, — прошептал Дэниел.

— Я, правда, очень не хочу, чтобы ты чувствовал то же самое, папочка, — сказала Джессика и заплакала.

Лили собиралась идти на пляж. Она была в ужасном состоянии, но старалась не показать матери, что творится у нее в душе, ведь Ферн недавно перенесла операцию, ей нельзя волноваться.

Собрав все необходимое — очки, шляпу, зонтик от солнца, книжку, — Лили вошла на кухню, где ее уже ждала мама.

— Готова? — спросила Лили. Ферн сегодня собиралась в гости к подруге, живущей на другом берегу залива.

— Абсолютно, — ответила мать и без труда встала со стула, продемонстрировав свое прекрасное самочувствие. — Лили, ты выглядишь усталой.

— Правда? — спросила девушка.

— Да, к сожалению, это так, милая, — грустно сказала Ферн, с беспокойством глядя на дочь. — Я-то почти выздоровела, а ты, бедняжка, совершенно измотана.

— Я в порядке, мам, не волнуйся. В любом случае я собираюсь провести великолепный день на пляже, — ответила она.

— А это поможет? — Ферн внимательно посмотрела на дочь. — Ведь дело не в физическом состоянии, не в усталости, не так ли?

— Идем, хватит разговаривать, — сказала Лили нетерпеливо. Она подошла к стене и сняла с крючка ключи от машины. Девушка не хотела отвечать на вопрос матери.

— Подожди, Лили, я хочу выяснить одну вещь, — настаивала та.

— Какую? — Лили начала раздражаться.

— Скажу без лишних предисловий, — начала Ферн. — Ты же знаешь, Лили, что я — человек прямолинейный. После возвращения из Джиджи-Спрингс ты была такой счастливой, глаза горели, ты вся светилась от радости, даже говорила мне о будущих внуках и о «теоретическом отце» для своих детей. Знаю, мы просто шутили, но тебе постоянно звонил какой-то мужчина, и ты вся сияла. А потом все кончилось. Что произошло?

Наступила пауза. Лили не могла ничего сказать. Ферн обняла дочь за плечи и посмотрела ей в лицо.

— Мне не хватает блеска в твоих глазах. Что случилось, дорогая? — спросила она с нежностью.

— Он просто очень занят сейчас. Он вдовец, один воспитывает одиннадцатилетнюю дочку, восстанавливает свою скотоводческую ферму. Дел невпроворот, понимаешь? — объяснила девушка.

— Так занят, что не может найти минутку, чтобы позвонить? — удивилась Ферн.

Лили заморгала и закрыла глаза, чтобы не расплакаться.

Хорошо, я скажу правду.

— Так и быть, сдаюсь, — тихо прошептала она. — Ты победила. Мы расстались.

Мы расстались…

Два простых слова, но таких невыносимо грустных! В них столько безысходности!

— Моя бедная Лили, — прошептала Ферн. — Мне так жаль! Что пошло не так?

— Я не хочу говорить об этом, — ответила девушка.

— Но мне тяжело видеть тебя в таком состоянии, дочка, — мать продолжила разговор. — Ты ведь до сих пор влюблена в него, правда?

— Настолько, что не могу этого вынести, — призналась Лили. В ее голосе звучала боль.

— Лили, расскажи мне, как это случилось. Почему ты его отпустила? — спросила Ферн.

Я иду по твоим следам, беру с тебя пример. Ты же отпустила отца!

— Так лучше, — сказала она, решив не высказывать свою мысль вслух.

— Для кого? — спросила мать, с тоской вглядываясь в лицо Лили.

— Для дочки Дэниела и для него самого, — ответила она.

— А для тебя, Лили? Это лучше для тебя? — не унималась Ферн.

На этот вопрос ответа не было. Расставание с Дэниелом стало самым ужасным несчастьем, произошедшим в жизни девушки, для нее это даже тяжелее, чем потеря отца и Джоша.

— Все, хватит, — сказала она резко. — Я знаю, ты желаешь мне добра, но с меня хватит этого допроса! — Лили пошла к выходу. — Мы едем к Линде. Бери вещи и пойдем.

Обхватив колени руками, Лили сидела на пляже и смотрела на море. Детектив был отложен в сторону. Лили не могла сосредоточиться на чтении, потому что в голове крутились мамины вопросы.

«Ты ведь до сих пор влюблена в этого мужчину? Почему ты его отпустила? Кому от вашего расставания стало лучше?»

Она снова вспоминала тот ужасный, оказавшийся последним, телефонный разговор с Дэниелом. Лили корила себя за то, что предложила ему больше не встречаться, и повесила трубку. После этого она много раз хотела позвонить, чтобы извиниться или хотя бы узнать, как дела, но все не решалась.

Не может быть, что я оказалась такой трусихой! Что со мной? Как будто какой-то злой колдун лишил меня воли!

Что с ней случилось? Что стало с той женщиной, которая решилась одна поехать в далекую провинцию, в глушь страны на встречу с Одри Холлидей и, несмотря на всевозможные препятствия, ворвалась в жизнь Дэниела? Как можно быть такой смелой и трусливой одновременно? Вопросы все крутились в голове, и внезапно появился ответ. Девушка все поняла, к ней пришло озарение.