Лиз Филдинг - Я выбираю тебя

— Анжелика — моя младшая сестра. — Салли подошла к нему, заглянула в миску, проверяя, как там сорбет. — Та, что любит животных.

— А Эль?

— Вот большое ухо! Эль — сокращение от Лаванда; это моя старшая сестра. Но советую не называть ее полным именем, она не любит.

— Та, у которой три дочки.

— Всем еще нет пяти лет.

— Ужас какой!

— Посмотришь на нее — и кажется, что все просто… И муж ей во всем помогает. — На лицо ее набежала мимолетная тень. — Он очень ловко меняет подгузники.

— Молодец.

— Да… — Он снова заметил тень. Салли тряхнула головой. — Бабушку тоже зовут Лавандой, но все называют ее Лалли.

Сальвия — шалфей, Анжелика — дягиль, Лаванда, Бэзил — базилик… Тема примерно ясна.

— Нет, я люблю пирог со стейком, только не ожидал, что придется ужинать в компании лекарственных растений.

Салли поморщилась:

— Сегодня лекарственные растения плотоядны. «Пусть съедят мясо его в сию самую ночь, испеченное на огне; с пресным хлебом и с горькими травами пусть съедят его»[1].

Наверное, она хотела его развеселить, но Александер разглядел под ее улыбкой смесь самых разных чувств.

— Судя по той легкости, с какой вы цитируете, можно предположить, что вы делаете это не в первый раз, — заметил он.

— Так нас прозвала учительница, когда я еще училась в начальной школе. Кстати, мою мать звали Лилия.

Александер отметил про себя прошедшее время, но вслух ничего не сказал. Он и так узнал о Салли Эймери больше чем достаточно.

— Почти полный набор. А полное имя Фенни, наверное, Фенхель?

— На самом деле просто Фенни. Никто не станет звать маленькую девочку Фенхелем. Но общую мысль вы уловили. Ее сестер зовут Эстер и Марджи.

— Эстрагон и Майоран! Интересно, как бы их назвали, если бы они были мальчиками?

— Генри.

Он ухмыльнулся:

— Пролеска? «Травка доброго короля Генриха»?

— В травах вы разбираетесь, хотя на самом деле Генри — семейное имя по линии ее отца. Слушайте, извините, что не предлагаю вам более экзотического ужина, но завтра у меня трудный день. К тому же вид у вас неподходящий для того ресторана, в котором мне хотелось бы показаться. Так что выбирайте: либо ужин с лекарственными растениями, либо ничего. — Увидев, что он собирается пожать плечами, Салли воскликнула: — Не надо! — Опустив голову, Александер заметил, как выросла дыра на плече.

— Если вас так раздражает моя футболка, могу ее снять, — предложил он, с трудом подавляя улыбку.

— Нет! — воскликнула она более пылко, чем было необходимо. — Забудьте вы о футболке. Вот, попробуйте… — Она выключила миксер, достала из стакана две пластиковые ложки, попробовала сама, а вторую ложку протянула ему. — Что скажете?

Когда он нагнулся, чтобы зачерпнуть смеси, его взгляд задержался на вырезе шелковой кофточки, в котором виднелась ее грудь. Сейчас ему меньше всего хотелось думать о сорбете.

— Ну? — спросила она, когда он не спеша облизнул ложку.

— Как будто переливается на языке.

— Ответ верный, — сухо сказала она.

Пусть Салли полуодета, она вернулась в образ «предпринимательницы года». Такое поведение немного сбивало с толку. Во время коротких наездов домой он выбирал себе в спутницы беззаботных тусовщиц, которые хотели только одного — веселиться. Наверное, он отстал от жизни. Пора расширить кругозор…

— Достаточно сладко? — спросила она. — Учтите, сорбет подают с капелькой ликера «Крем де Кассис» на дне бокала. Он добавит сладости и цвета. И с ягодами на коктейльной шпажке.

— Недостающее придется представить? — Сейчас его голова была занята совершенно другими мыслями. Как будут выглядеть ее волосы, если распустить их по плечам, как приятно будет гладить ее шелковистую кожу… — Какие ягоды?

— Малина и черника.

— Чудесно, — сказал он, облизывая ложку. — И… хотя жаль, что нельзя попробовать ликер и ягоды наяву… я бы ничего не добавлял. А знаете…

— Что? — спросила она после долгой, сосредоточенной паузы, явно ожидая, что он предложит еще один «волшебный» ингредиент.

— Готов поспорить с вами на сумму арендной платы за неделю, что сорбет разойдется задолго до огуречного мороженого.

— У вас предубеждение против несладкого мороженого, — сухо заметила Салли и снова включила смеситель. — Представьте, сколько там будет разных сортов. Избыток сладкого вызывает пресыщение.

— Вам-то опасаться нечего, — заметил Александер, прислоняясь к рабочему столу.

— Что, простите?

— Сальвия, или шалфей, принадлежит к семейству яснотковых и широко применяется в медицинских и кулинарных целях; листья обладают сильным остро-пряным запахом, пряным горьким вкусом… — Салли, разрываемая между облегчением и раздражением, развернулась к нему. — Лаванда, также из семейства яснотковых, широко применяется в парфюмерной промышленности, а ангелика из семейства зонтичных… Ваша младшая сестра похожа на ангела?

— Только если вы — брошенный пес. — Она хмуро покосилась на него. — Ну да, вы же ботаник!

— Так получилось. На самом деле я фармаколог, но специализируюсь на лекарственных растениях.

— Риа тоже отлично разбирается в травах. Она делает изумительный бальзам на основе лаванды…

— Без него я не уезжаю из дома. Нам есть чему поучиться у прошлого, а также у первобытных обществ.

— Значит, вот чем вы занимаетесь? — спросила Салли. — Находите растения, которыми люди пользовались много веков, привозите их домой и пытаетесь выяснить, что в них такого особенного?

— Растения исчезают с ужасающей скоростью. Мы теряем многие, так и не узнав об их существовании. Время работает против нас.

— Наверное, лекарственные растения куда важнее, чем редкие сорта орхидей.

— Гораздо важнее, — согласился он, но тут же расплылся в широкой улыбке. — Зато они далеко не такие эротические!

— Наверное, когда вы едете по главной улице, вас провожают взглядами, — сказал Александер два часа спустя, когда Салли открыла задние дверцы микроавтобуса, чтобы загрузить туда мороженое.

— На это и расчет, — ответила она, любуясь работой Джели. Микроавтобус был черный; на обоих бортах в рамочке из шариков ванильного мороженого красовалось название фирмы: «Сладкий шарик». В верхнем углу взрывался разноцветный салют, переходивший на крышу. — И вам нетрудно будет ехать за мной. — Она открыла морозильник.

— Ехать за вами? — он взял у нее большой контейнер.

— Домой… — Они снова оказались в опасной близости друг от друга. — К ужину? — Опасно близко! Стоит ей пошевелить пальцами, их руки соприкоснутся. Если она дотронется до него, он снова ее поцелует…