Ли Уилкинсон - Моя милая распутница

Улыбаясь им из–за конторки, она весело сказала:

— Добрый вечер! Боюсь, что сегодня скверный вечер… Да ведь это мистер Дэлговэн, не так ли? — удивленно спросила она.

— Да. Добрый вечер, миссис Лоу!

— Не ожидала, что увижу вас здесь в такую погоду.

— Я оказался у вас именно из–за погоды, — грустно улыбнулся он ей. — Ехал домой, но из–за метели пришлось остановиться. Решил тут переночевать.

— А у нас нет ни одного свободного номера! Но ехать дальше в такую ночь было бы безумием. Разумеется, вы можете занять диван у камина и пользоваться семейной ванной, если это вам подойдет.

— Прекрасно подойдет, спасибо.

— Я дала бы вам комнату нашего Дагги, но он приехал домой на Рождество и привез с собой подругу, — виноватым тоном продолжала женщина. — Как насчет этой молодой дамы?

Бросив взгляд на ее руки и отметив, что на тонких пальцах не было колец, Росс Дэлговэн сказал:

— Мисс Ричардсон заказала номер.

Миссис Лоу открыла журнал.

— Ричардсон… Ричардсон… А, вот… Боюсь, что мы должны перед вами извиниться, мисс Ричардсон. Сегодня вечером оказалось, что у нас остался только маленький семейный номер люкс на первом этаже. Он состоит из двух комнат и ванной. — Она поспешно добавила: — Но, поскольку это мы совершили ошибку, мы с удовольствием позволим вам снять его за ту цену, которую вам назвали… У вас есть багаж?

— Только самые необходимые вещи.

Миссис Лоу взглянула на плюшевых медвежат, изображенных на сумке, которую все еще держал Росс Дэлговэн.

По щеке Кэти снова потекла капля воды, и Росс ее вытер.

Из–за этого интимного жеста у миссис Лоу сложилось ложное впечатление, и она предложила:

— Может быть, вы могли бы вместе занять этот номер?

— Я не могу просить мисс Ричардсон…

— Если там две комнаты, я не возражаю…

Они одновременно сказали эти слова и оба замолчали.

— Если я покажу номер, вам наверняка будет легче решить. — Мисс Лоу провела их через маленький коридор и открыла дверь справа. — Здесь центральное отопление, но в этой спальне я затопила камин… Гораздо приятнее в такую ночь, не так ли?

В комнате, в которую она их привела, было действительно тепло и уютно. Двуспальная кровать со старомодным лоскутным одеялом, высокий комод, платяной шкаф, а перед камином — низкий стол и два удобных кресла. Около камина они увидели плетеную корзину с дровами. За занавеской была еще одна маленькая комната, с двухъярусными кроватями.

Миссис Лоу взглянула на высокого Росса Дэлговэна и неуверенно сказала:

— Боюсь, что эти двухъярусные кровати — для детей, но они все равно удобнее, чем диван. А здесь ванная… Почему бы вам пока не устроиться перед камином и не согреться? Я принесу вам ужин.

Она быстро вышла.

Положив сумку Кэти на резной комод, Росс Дэлговэн поднял четко обозначенную бровь и спросил:

— У вас возникла какая–нибудь проблема из–за предложения миссис Лоу? Если да…

Понимая, что он спросил скорее из вежливости, она ответила:

— Нет, нет, конечно, не возникла.

— В таком случае… — Он помог ей снять пальто, после чего снял свое и повесил оба на вешалку.

На нем были брюки и коричневато–зеленая куртка, надетая поверх бежевой рубашки. Его наручные часы казались дорогими, а полуботинки, судя по всему, ручной работы. Вообще весь его вид говорил о богатстве и силе, а непринужденность подразумевала спокойную уверенность в себе.

Вынув из кармана мобильный телефон, он сказал:

— Вы извините меня? Надо позвонить людям, которые меня ждут, и сказать, что я остановлюсь здесь на ночь. Чтобы они не беспокоились.

— Конечно.

Пока он звонил, она подошла к камину и села возле него.

Он уже разговаривал с женщиной, отзывавшейся на имя Марли.

— Значит, увидимся завтра. Пока!

Кэти спросила себя, не женат ли этот мистер Дэлговэн на этой Марли? И понадеялась, что нет. Но тут же строго напомнила себе, что его семейное положение — не ее дело.

Положив телефон обратно в карман, Росс подошел к ней и заметил:

— Похоже, ваши туфли промокли. Почему бы вам не снять их и не согреть ноги?

Ей именно так и хотелось сделать. Она сняла туфли, поставила их возле каминной решетки, чтобы они просохли, и протянула стройные ноги к огню.

С минуту оба молчали. Он пристально глядел на пламя, а Кэти украдкой рассматривала его. На этот раз она заметила в нем некоторую надменность и чувственность.

У него был красивый рот, с аскетической верхней и страстной нижней губой, и густые ресницы — длинные и изогнутые. В сочетании с таким мужественным видом этот рот и эти ресницы производили потрясающий эффект.

Внезапно он поднял глаза.

— Теперь вам теплее?

— Гораздо теплее, — ответила она.

— Сколько времени вы провели в дороге?

— Я выехала из Лондона утром. И хотя останавливалась только для того, чтобы съесть сэндвич и выпить чашку кофе, я гораздо дольше ехала до границы с Шотландией, чем ожидала.

— Так вы из Лондона?

— Да.

— А куда направляетесь?

— В Кэрнгормс. В маленькое местечко под названием Луинг.

На его лице промелькнуло выражение, которого Кэти не смогла понять.

— Да, я хорошо его знаю. Вы правильно сделали, что остановились. Это довольно далеко. Как я понимаю, вы катаетесь на лыжах?

— Да, но, к сожалению, не очень хорошо. А вы?

— Я родился и получил воспитание на окраине Кэрнгормса, поэтому зимой практически не снимал лыж.

— Боюсь, что мой опыт ограничен детскими каникулами в Альпах.

— Похоже, вам было весело.

— Да.

Не подумав, она сказала вслух то, о чем думала:

— Вы родились в Шотландии, но у вас не такой уж и сильный акцент.

— Мой отец из Шотландии, но мать была англичанкой. Когда мне было четырнадцать лет, а моей сестре — одиннадцать, наши родители развелись, и мать переехала в Лондон. Я оставался у отца и его второй жены до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать лет и я не поступил в Оксфорд. Окончив учебу, я переехал в Лондон и с несколькими друзьями занялся информационной технологией. Но всегда собирался вернуться в Шотландию, хотя по–прежнему живу в Лондоне. Надо закончить кое–какие дела…

— В какой части города?

— У меня квартира на Белмонт–сквер.

Он жил в Мейфейре! Кэти показалось, что это подтверждало ее первое впечатление: этот человек очень состоятельный. Ей захотелось разузнать о нем побольше, но она соблюдала осторожность, стараясь не задавать слишком личных вопросов.

— И часто вы приезжаете в Шотландию?

— Четыре или пять раз в год.

— По делу или ради удовольствия?

— Можно сказать, ради того и другого.

В дверь постучали, и миссис Лоу вкатила в номер столик на колесиках, на котором стоял их ужин.