Училка для маленького бандита (СИ) - Черничная Даша

— Когда я шла на свидание, но тоже надумала всего себе, но Клим… он был очень галантный, обходительный. Совсем не такой козел, каким показался в ресторане, предлагая мне содеражание. Он слушал меня. И слышал, Лерка. А я болтала и не могла остановиться, будто кто-то открыл кран.

Вздыхаю и поднимаю взгляд, смотрю на панорамные окна, за которым яркими цветами пылает осень.

— Это был потрясающий вечер. Он разжег костер, кормил меня необычными деликатесами, укрыл пледом, чтобы я не замерзла. Я вообще забыла о том, кто я такая, и о том, кто он такой.

Качаю головой, выбрасывая из головы теплые воспоминания, и поднимаю взгляд на подругу.

Лерка смотрит на меня с разинутыми от шока ртом и глазами, полными ужаса.

— Да ты втюрилась в него! — шипит на меня.

— Что? Нет!

— Кому ты трындишь? Соберись, тряпка! — тянется ко мне и отвешивает подзатыльник. Не больно, но отрезвляюще. — Ты влюбилась, как последняя клуша! Веста, он не тот мужчина, которого можно любить. Очнись, детка! Он плохой, а тебе нужен хороший, правильный мальчик, который будет носить тебя на руках! Шиловский даже не красный флаг! Черт, это желтый корабельный флаг, который натурально предупреждает: на борту холера, не приближайся!

— Что ты несешь, Лерка!

— Перестань драматизировать. И не стоит идеализировать этого мужика, Веста. Для твоего же блага. То, что он не обидел тебя, не значит, что с ним можно завести шуры-муры.

— Я и не собиралась, — пожимаю плечами. — Он отпустил меня.

Лера смотрит на меня пристально, не верит.

— Он растопчет тебя, Веста. От тебя не останется ни рожек, ни ножек, ни сердца, ни души. Подруга, уж не знаю, зачем он делал все эти странные многоходовки, но раз он отпустил тебя, то просто выдохни и забудь все как страшный сон. Ты теперь свободна — живи и не оглядывайся назад.

— Да, наверное, ты права, — вяло соглашаюсь с подругой.

Как-то быстро я изменила свое мнение насчет мужчины. Непостоянство мне не свойственно, но отчего мозг так поплыл? Ведь я в курсе, кто он и что держаться от него надо подальше, но меня так повело…

Так некстати и не вовремя моя интуиция отказала.

— Мы виделись в последний раз, Лерка. Так что уже не важно, что там я себе нафантазировала. Сын его меня больше не трогает, ушел и Клим.

— Продолжаем жить, как жили? — Лера кладет свою руку на мою и сжимает ее, а я киваю.

— И не оглядываемся.

Я заканчиваю рабочий день, на пару часов задерживаюсь в школе, чтобы проверить накопившиеся самостоятельные работы и заполнить нужные документы.

В итоге из школы выхожу около шести вечера, непривычно поздно даже для меня, и иду по тротуару в сторону остановки.

На месте, где когда-то подъехал ко мне Шиловский, я сбавляю шаг, вспоминая ту встречу.

Не оглядываться назад!

А зря… потому что если бы оглянулась, то увидела руку, которая зажала мне рот и затянула в незнакомую машину.

Глава 20

Большой бандит

— Клим, Стругачев просил о встрече с тобой.

Кривлюсь и отвечаю Лёне:

— Стругачев попутал? После того, что он провернул, в городе никто не захочет с ним связываться.

Помощник говорит задумчиво:

— Шеф, я тут по-тихому разузнал… В общем, Стругачев набрал к себе людей.

— Нормальные к нему не пойдут, — размышляю вслух. — Значит, либо залетные, либо отморозки.

— Почти все сидевшие.

— У меня больше половины мужиков с историей, — замечаю.

— За распространение, дебош, воровство…

— А там? — выгибаю бровь, догадываясь.

— Чернуха. И число народа, что к нему присоединяется, растет с геометрической прогрессией. Он пока не борзеет, но до меня доходят слухи, что его приспешники начинают творить дичь.

— Что ему от меня нужно?

— Сотрудничества хочет. Возможно, в долю.

— Пошли его. Ни о каком сотрудничестве и речи быть не может. Тем более о доле, — отвечаю спокойно. — Но руку на пульсе держать надо. Мы не должны допустить, чтобы его шайка разрослась.

— Понял, шеф.

Лёня продолжает обсуждать со мной рабочие вопросы, когда звонит его телефон, и он отвлекается на звонок.

Отвечает односложно в какой-то момент начинает бросать на меня взгляд, хмурится, потом отключается.

— Клим, снова Стругачев звонил. Просил о встрече.

Хмурюсь.

— Ты же отказал ему, к чему это борзота?

— Он сказал, что у него есть что-то, что тебя заинтересует и простимулирует.

— Что там? — внутри все каменеет, предчувствие обычно меня не подводит.

— Обещал прислать фото.

Телефон Лёни издает звук входящего сообщения, и он спешно разблокирует его, смотрит в экран и говорит тихо:

— Твою мать…

После протягивает мне телефон, на экране которого открыта фотография. Какое-то темное помещение, обшарпанный стул, на нем сидит перепуганная Веста.

— Нельзя было, я ведь говорил, шеф! — чуть ли не стонет Лёня.

Я же сжимаю зубы, чтобы не разнести к чертям свой кабинет. Сука, все-таки вынюхали. И ведь не было ничего с ней. Думал, вовремя отпустил, но эти сволочи все-таки узнали как-то.

Вот только как?

— Лёня, у нас крыса, — говорю спокойно.

Помощник поднимает на меня хмурый взгляд.

— Тоже об этом подумал. И это кто-то из ближнего круга.

— В твоих же интересах разобраться с этим как можно скорее.

— Понял. Стругачеву что ответить?

— Назначь встречу, — поднимаюсь со своего места и иду на выход из кабинета, Лёня за мной. — Скажи, что, если она пожалуется мне на плохое обращение, об их своре уже завтра забудут, потому что никого в живых не останется.

Хочется разбить эту морду в кровь. Тварь. Позарился на мое.

А я тоже… хорош. Вовку охраняют и сопровождают, а ей я не дал никакой защиты, ведь посчитал, что в этом нет необходимости. Не было ничего.

Не спас.

Злость на себя такая сильная, что хочется перегрызть глотку самому себе. Но Стругачев, какой бы отбитый ни был, не сделает ей ничего плохого, иначе все это бессмысленно.

Я собираю своих, расставляю по точкам и еду в кабак, где иногда происходят такие встречи.

— Шеф, что ему нужно взамен? — Леонид не отстает от меня ни на шаг.

— Уверен, он узнал о поставке.

— Значит, в долю хочет.

Киваю.

Иного тут не дано.

Сажусь за стол, торможу себя. Это будет быстро.

Когда в отдельную вип-комнату заходит Стругачев со своей шестеркой, я спокоен. Рядом со мной Лёня, а весь ресторан заполнен моими людьми.

Весты с ними нет. Значит, она или в машине, или где-то в другом месте.

— Приветствую, Клим Миронович, — урод расплывается в мерзкой ухмылке. — Рад наконец встретиться с вами.

— Можешь начинать, — расслабленно отпиваю из стакана.

— Время — деньги, понимаю. — Стругачев остается стоять, как и его приспешник. — У меня тут кое-что ваше. Случайно нашел, на улице, представляете?

Держу маску спокойствия на лице, не подавая виду, как мне хочется его вальнуть.

— Дай, думаю, завезу вам. Но взамен, как вы понимаете, хотелось бы благодарности.

— Подробнее.

— В порту без дела болтаются восемь ваших контейнеров. — Улыбается, падла. — Они пустые, а зачем вам столько? Мне бы, скажем, половина не помешала.

Контейнеры пустые лишь по документам. Но по факту все они стоят с товаром, и Стругачев знает это. Четыре контейнера не стоят жизни и здоровья Весты. Проблемы здесь две.

Первая: только часть из этого принадлежит мне, остальное моим партнерам.

Вторая: если я отдам ему четыре контейнера без боя, то Стругачев сядет на подсос и будет вечно доить меня.

— Один контейнер.

— Э-э, нет, Клим, — смеется. — Неужели жизнь этой прекрасной девочки стоит столько?

Вытаскиваю сигарету из пачки, закуриваю, улыбаясь:

— Витя, мне кажется, ты возомнил о себе слишком много.

— Я хочу соразмерную плату за девку.

Сука… какая она тебе девка.

— Она училка, Витя. Училка, — давлю на это, лишь бы он не понял, что она значит для меня. — Единственная причина, по которой я дал тебе шанс и согласился на разговор, состоит лишь в том, что она преподает у моего сына, а если с ней что-то случится, возникнет лишняя шумиха, которая мне ни к чему.