Вирджиния Хенли - Страстная женщина

— Как мило! Буду с нетерпением ждагь приглашения. Шрусбери не сводил с нее глаз.

— Ты еще не сказала, что примешь его.

Бесс улыбнулась:

— Приглашение я принимаю, а предложение — отвергаю.

— Посмотрим, — отозвался Шрусбери с самоуверенностью истинного аристократа.

Бесс развернула коня и галопом поскакала прочь. Близость Шрусбери вызвала мучительное томление внизу живота, а соски ее давно затвердели под малиновым шелковым бельем.

— Чтоб им провалиться! Эга мерзавка Энн Герберт недурно пристроила свою дочь! Она выдает ее за наследника Шрусбери!

Марселла подняла брови.

— Ручаюсь, это дело рук Толбота и Уильяма Герберта. Графиня Пемброк здесь ни при чем.

— Достаточно уже одного того, что она графиня! В невестки благородному Джорджу Толботу годится только дочь графа!

Роберт Бестни, секретарь Бесс, принес почту, заметив, что сегодня пришло сразу несколько писем.

— Кстати, о Шрусбери… — продолжала Бесс, перебрав конверты и обнаружив среди них тот, который был украшен гербом графа и графини Пемброк. Вскрыв конверт, она просмотрела письмо и негодующе воскликнула:

— Черт бы их побрал! Мало того, что их дурнушка дочь выходит замуж за Фрэнсиса Толбота, так еще и курносый Генри Герберт женится на Кэтрин Толбот, старшей дочери Шрусбери!

— Они просто стремятся сохранить свое состояние, — проницательно заметила Марселла.

— Но о второй свадьбе Шру не упомянул ни единым словом!

— Шру? — изумилась Марселла.

Бесс почувствовала, как румянец заливает ее щеки.

— Так я прозвала графа Шрусбери. Гертруда Толбот — бессердечная тварь! Ее дочери Кэтрин всего десять лет от роду! Какой стыд!

— Когда речь идет о таком громадном состоянии, как у Шрусбери, его следует оберегать, заключая браки как можно раньше. Ты же всегда была практичной, Бесс. Странно, что на тебя нашло?

Бесс сморщила нос и чистосердечно призналась:

— Просто меня гложет зависть — оттого, что не мои дети породнились с Толботами. — Дочитав письмо, Бесс воскликнула:

— Энн Герберт пишет, что не может дождаться визита в Чат-сворт! Боже милостивый, сюда соберется весь высший свет! — Бесс вдруг просияла:

— Все эти аристократы позеленеют от зависти, увидев мой дом! Роберт, скорее позови сюда Джеймса Кромпа, Фрэнсиса Уитфилда и Тимоти Пьюзи. Зубчатый парапет должен быть завершен до конца месяца, а со двора убран весь строительный мусор!

В пришедших в тот же день письмах от Нэп Дадли и Уильяма Парра, маркиза Нортхэмптона, сообщалось, что они приглашены на свадьбу и не прочь побывать в Чатсворте. Письмо от мужа Бесс оставила напоследок, но в нем обнаружила самые ошеломляющие новости. Ее величество королева Елизавета собиралась на север, чтобы присутствовать на двойной свадьбе, и намеревалась остановиться в Хэддон-Холле, всего в двух милях от Чатсворта!

— Не могу поверить! Я буду принимать у себя королеву и всю ее свиту!

Созвав садовников и всю многочисленную прислугу, Бесс объяснила, какое им предстоит испытание. Посовещавшись с егерем, она выяснила, что в соседних лесах полно всякой дичи. Затем Бесс осмотрела синие ливреи лакеев, постельное белье, серебро и фарфор, проверила запасы в винном погребе и наконец уселась за стол, чтобы составить длинный список провизии и пряностей, которые Синтло предстояло купить в Лондоне и отправить в Дербишир. Музыкантам она велела разучить новые танцы и песни, поскольку самым излюбленным развлечением придворных, кроме азартных игр, были балы.

Отделка всех трех этажей Чатсворта уже завершилась. Бесс знала, что с ее особняком не сравнится ни один другой на севере. Конечно, замок Шеффилд просторнее, в нем больше слуг и дорогой мебели, собранной несколькими поколениями Толботов, но Чатсворт свидетельствовал о безукоризненном вкусе Бесс.

Убедившись, что в ее роскошном доме царит полный порядок, она занялась своим гардеробом. Бесс хотелось выглядеть как можно эффектнее и перещеголять всех гостей. Призвав к себе старшую швею, она поручила ей сшить новые платья — не только для себя, но и для матери, сестры и тетки.

Осмотрев отрезы золотой и серебряной парчи, которая давно примелькалась при дворе, Бесс удрученно покачала головой:

— Нет, для моих персидских сапфиров нужна другая оправа.

— Твоей груди вполне достаточно, дорогая, — заметила Элизабет.

— Пожалуй, я остановлю выбор на сапфирово-синем платье с большим декольте.

— Парчовом или бархатном, мадам? — уточнила швея.

— И та и другая ткань слишком тяжела для лета. Мне подойдет платье из тафты — она так загадочно шуршит!

— А ты не боишься, что все решат; будто ты охотишься за мужчинами, дорогая?

— Мама, Бесс наряжается прежде всего для женщин. По сравнению с ней они всегда кажутся дурнушками.

— Спасибо за помощь, Джейн, — рассмеялась Бесс.

— Прикажете подбить рукава серебристой тканью, леди Сент-Лоу? Она прекрасно сочетается с насыщенным сапфировым оттенком.

— Нет, широкие рукава мне не нужны. Пусть лучше будут пышные у плеч, с подбоем из кремового шелка. — Бесс взяла альбом и кусочек угля. — Платье должно быть сшито по последней моде — сейчас покажу… — И она нарисовала платье с высоким воротником, который охватывал шею полукругом и прикрывал затылок. — Кремовый шелк оттенит яркий цвет моих волос. Пожалуй, воротник можно отделать голубыми бриллиантами в тон сапфирам. — Бесс вздохнула. — Вот если бы еще расшить сапфирами все платье! Но такую роскошь может позволить себе только Елизавета.

— Белье тоже должно быть сапфировым или кремовым, мадам?

На миг Бесс задумалась, а потом лукаво усмехнулась:

— Лучше какого-нибудь неожиданного цвета — например, нефритово-зеленого.

Швея растерянно заморгала, но не посмела возразить хозяйке.

— Ваши замшевые бриджи для верховой езды уже готовы, мадам, — добавила она.

— Чудесно! Я сейчас же примерю их. Попросите Сесили принести мне самые высокие черные сапоги и облегающий камзол с медными пуговицами.

Облачившись в мужской наряд, Бесс с восхищением смотрела на свое отражение в большом зеркале.

— Бесс, надеюсь, ты не появишься в таком виде на людях? — насторожилась ее мать.

— Этот наряд просто создан для езды в мужском седле. — Широко расставив ноги, Бесс провела ладонями по мягкой замше, облегающей бедра.

Элизабет нахмурилась:

— Леди не подобает ездить верхом в мужском седле.

— А кто сказал, что я леди? И где написано, что женщине нельзя носить бриджи и сидеть на лошади по-мужски, объезжая свои владения?

Ее прервал стук в дверь. На пороге стоял Роберт Бестни:

— Простите за беспокойство, мадам, но Кромп ждет вас внизу и просит срочно спуститься.