Мэдлин Хантер - Праведник поневоле

Они подошли к фруктовому саду, где ветви деревьев прихотливо переплетались на фоне неба, как сеть паутины, и Верджил посмотрел Бьянке в лицо – она держалась храбро, но глаза ее блестели от страха.

Чтобы подбодрить, Верджил крепче прижал ее к себе. Он напрягал слух, ожидая уловить звук приближающегося экипажа, но не услышал ничего, кроме шума волн.

– Как ты узнал о моем брате, Уидерби?

– Он жил затворником и не женился, будучи виконтом. Обычное дело. Без сомнения, и многие другие тоже догадывались об этом. А о Манчестере и мистере Кларке я узнал совершенно случайно: как-то раз, года два назад, я увидел, как Милтон сначала зашел в книжную лавку, а потом вышел оттуда с письмом. Я справился у букиниста о человеке, только что побывавшем у него, и выяснил, что это был мистер Кларк. Чтобы разговорить продавца книг, мне пришлось потратить один фунт. Так мне стало известно, что письма к нему приходят из Манчестера. Прелестная тайна! Ее было необходимо разведать. Вообрази мое потрясение, когда я узнал, как он унизил достоинство своей семьи тем, что стал работать на этой фабрике, да еще и завел этого любовника.

– Стало быть, наша с тобой дружба для тебя ничего не значила: ты просто бессовестно использовал ее в своих целях.

Уидерби вспыхнул.

– Я оказал тебе услугу: ведь только благодаря мне ты получил титул.

– Мне не нужен титул такой ценой.

Державшийся впереди всех Найджел внезапно остановился и посмотрел на восток.

– Слава Богу, – пробормотал он.

Верджил с Бьянкой тоже обернулись. По дороге катил экипаж. Вначале он казался едва различимой точкой на горизонте, но, приближаясь, с каждой минутой становился все больше и больше.

Уидерби напрягся, в его глазах промелькнула паника, но тут же, глубоко вздохнув, он овладел собой. Рука с пистолетом безвольно опустилась.

– Кто это? – спросил он безучастно с видом человека, которому необходимо знать, что его ожидает, чтобы успеть ко всему подготовиться.

– Хэмптон и Бершар. Сент-Джон предоставил нам один из своих кораблей, чтобы добраться сюда. Возможно, он тоже с ними. – Верджил бросил взгляд на дом, где оставалась миссис Гастон. – Полагаю, мой брат настоял, чтобы и его взяли с собой, хотя я предлагал ему остаться в Кале.

– Значит, почти все Общество дуэлянтов в сборе.

И не только. Когда экипаж подъехал к дому, издалека можно было различить фигуру Данте – он сидел на козлах рядом с кучером. Хэмптон, Бершар и Сент-Джон вышли из коляски, но внутри оставался еще один человек. В открытом окне вырисовывался его горбоносый профиль.

Члены Общества дуэлянтов при виде Уидерби не выказали никаких эмоций, однако Верджил заметил в их глазах смятение и понял, что они сделали необходимые выводы.

Адриан подошел к Уидерби и взял из его руки пистолет.

– Тебе он пока не нужен. Если ты выберешь пистолеты, получишь его назад.

Бьянка теснее прижалась к Верджилу. Она с тревогой заглянула ему в глаза, и его сердце болезненно сжалось. Уидерби отрицательно покачал головой:

– Я сделаю это лишь в том случае, если вы позволите уйти миссис Гастон, иначе судебного разбирательства не избежать, и тогда, Леклер, правда выплывет наружу – о твоем брате, о графе, обо всем, клянусь тебе.

Услышав это, Данте с горящими глазами выступил вперед.

– О нет, она не должна уйти просто так!

Верджил отпустил Бьянку и отвел Данте в сторону.

– Если эта стерва вернется в Англию, и мы дадим показания под присягой, предоставив доказательства их вины, будет опорочено не только имя твоего брата, но и репутация других людей. Твое имя тоже будут трепать. Я не могу допустить этого, и если цена молчания – ее свобода, я готов заплатить.

– А я? Это не только твое дело.

– Ты хорошенько обо всем поразмыслишь и согласишься со мной.

Лицо Данте стало жестким.

– Я буду с ним драться. Это мое дело.

– Не только твое, но и Пен.

– Он мой, черт возьми!

– Данте, ты плохо стреляешь, а если Уидерби выберет шпаги, у тебя и вовсе не остается шансов. Он убьет тебя.

– Но он может убить и тебя.

Верджил обернулся и взглянул на Уидерби, лицо которого оставалось совершенно бесстрастным.

– Не думаю.

Адриан вошел в дом и задержался там, чтобы объяснить миссис Гастон, каково ее положение. Верджил пытался угадать, что именно он говорил ей. Когда они показались на пороге, лицо миссис Гастон горело, а темные глаза Адриана сверкали.

Веллингтон выбрался из экипажа и смерил миссис Гастон презрительным взглядом:

– Надеюсь, мадам, я не увижу вас более в Англии.

Румянец миссис Гастон приобрел пунцовый оттенок. Железный герцог махнул рукой в сторону дороги:

– Советую вам отправиться на запад. Не могу обещать, что, если наши с вами пути когда-либо пересекутся, я снова буду вести себя как джентльмен.

Миссис Гастон уже пришла в себя и с высокомерным видом, не оглядываясь, направилась к конюшне, где ждал нанятый Найджелом экипаж.

Веллингтон, едва сдерживая ярость, повернулся к Уидерби:

– Скажите ему, пусть выберет оружие.

Адриан обеспокоенно вскинул глаза, затем решительно подошел к нему и подозвал Верджила.

– Вы не должны этого делать, – сказал Верджил. – Какую причину вы можете назвать? Это лишь даст дополнительную пищу для пересудов о министре иностранных дел.

– Черт вас возьми! А какую причину назовете вы?

– Честь моей сестры.

– К дьяволу! Никто вам не поверит.

– Мне все равно.

– Вы не должны, ваша светлость, – с чувством проговорил Адриан, стараясь быть как можно более убедительным. – Кто-нибудь из нас, но не вы.

– Не кто-нибудь, а я.

Верджил, сощурив глаза, с отвращением посмотрел на Уидерби.

– Хорошо, но если вам не повезет, Леклер, он мой.

Сент-Джон, переговорив с Уидерби, подошел к мужчинам.

– Шпаги, – сказал он, затем достал из экипажа оружие.

Верджил вернулся к Данте:

– Побудь здесь с Бьянкой, не оставляй ее одну. Ты сделаешь мне это одолжение?

– Черт тебя подери, Вердж…

– Я прошу это сделать ради меня, брат, не ради тебя.

Данте не выразил согласия, но и не отказал. Тем временем остальные направились к фруктовому саду, а трясущийся от страха и унижения Найджел немного успокоился и поспешил скорее спрятаться в доме.

Веллингтон, Уидерби и члены Общества дуэлянтов скрылись за деревьями. Бьянка стояла, вытянувшись в струнку, в двадцати шагах от Верджила.

Он раскрыл ей объятия, с трудом сдерживая чувства, перед которыми меркли даже такие понятия, как долг и справедливость.

Подбежав, Бьянка бросилась ему на грудь.

– Ничего не говори, – прошептала она, подставляя ему губы для поцелуя. – Молчи. Я не потеряю тебя. Мое сердце знает.