Елена Арсеньева - Звезда королевы

— Только то, мадам, что женщина, одетая так, как одеты вы, не может законным путем обладать подобными драгоценностями. На эту загадку есть две отгадки…

— Они мои! — запальчиво выкрикнула Мария.

— Есть две отгадки, говорю я, — невозмутимо продолжал Виданжор. — Первая: вы их украли!

— Нет! Нет, я же говорю вам! — Мария в ярости вскочила.

Виданжор помедлил: он явно наслаждался гневом посетительницы.

— Вторая: безделушки и впрямь ваши, но вы решили скрыть ваше имя и звание. Не так ли?

Мария с маху села. Она почувствовала облегчение — все же ростовщик готов ей поверить! — и невероятную злость на себя. Как можно было не предусмотреть такой простой вещи! Он трижды прав, этот Виданжор: откуда у бедной девчонки, похожей на помощницу привратницы, такой изысканный набор драгоценностей? Счастье, если удастся убедить Виданжора, что верна именно его вторая догадка.

— Вы очень проницательны, — покорно кивнула Мария, смиряясь со своим поражением. — Я, кажется, перестаралась со своим маскарадом.

— О нет! — усмехнулся Виданжор. — Истинную даму сразу видно!

Мария благосклонно улыбнулась, подумав с ненавистью: «Конечно, ври больше! То-то ты сразу обошелся со мной как со шлюхой!»

— Надеюсь, — доверительно подался к ней ростовщик, — вы простите, если я попрошу вас доказать, что моя догадка верна?

— Как это? — растерялась Мария.

— Очень просто, — небрежно взмахнул рукой Виданжор и, вынув из стола изрядно распухший от частого употребления гроссбух, раскрыл его на чистой странице. Потом обмакнул в чернильницу одно из тщательно очиненных перьев, лежавших на подставке. — Вам придется всего лишь сообщить мне ваше имя и звание, а я впишу их в нашу бухгалтерскую книгу.

— Вы шутите? — неуверенно улыбнулась Мария. — Мне сказали, что в ломбарде «Mont de Рiété» клиентам гарантируется анонимность.

— И вам сказали истинную правду, сударыня… или вас следует титуловать иначе?.. Ну, остановимся пока на этом, воля ваша. Итак, мы и в самом деле не разглашаем тайн наших клиентов и не суем нос в обстоятельства, которые вынудили их обратиться к нашим услугам. И только в случаях исключительных, вот как ваш, когда у дирекции возникают вполне понятные сомнения, а сумма чрезвычайно велика, мы просим клиентов нарушить свое инкогнито. Но и в этом случае, мадам, вы ничем не рискуете, уверяю вас! Квитанция вам будет выдана на любое вымышленное имя; ну, Сюзанна, ну… — он пощелкал пальцами, как бы в забывчивости, — Манон, Дениз… А истинное ваше имя вы сами, собственноручно, впишете в нашу книгу, и клянусь, я не буду смотреть, я могу вообще выйти, пока вы будете писать? — и ваша тайна останется в полной неприкосновенности.

Виданжор подсунул Марии перо и гроссбух. Мария криво усмехнулась. Нашел тоже дурочку? «Ваша тайна останется в полной неприкосновенности» — держи карман шире! Как будто он тотчас после ухода загадочной клиентки не сунет нос в эти записи? Ох, ну что же делать, что же делать-то?

— А иначе никак нельзя? — с тоской спросила Мария, но Виданжор непреклонно покачал головою:

— Никак, мадам. Однако имейте в виду: когда вами будут возвращены деньги — а я нисколько не сомневаюсь, что это произойдет точно в срок! — страница с вашим именем будет вырвана из этой книги и сожжена на ваших глазах!

Мария в сомнении смотрела на гроссбух. Бумага в нем была тускло-коричневатая от старости. Этой книге не меньше ста лет. Верно, в ломбарде «Mont de Рiété» и впрямь придерживаются добрых старых традиций? Можно не сомневаться, что сюда записывали именитых должников чуть ли не со дня основания ломбарда; судя же по толщине книги, страницы из нее вырывали не так уж часто. Верно, именитые клиенты не всегда оказывались в состоянии выкупить свое добро, а значит, уничтожить память о визите сюда… вот и страничке с именем баронессы Марии Корф суждено будет остаться в анналах «Mont de Рiété».

— Ладно, — буркнула она сердито, — давайте вашу книгу! — И более не колеблясь ни секунды, быстро написала все, что требовалось, на отдельной страничке, затем потрясла над нею песочницу и тотчас захлопнула гроссбух.

— Чернила размажутся, — недовольно свел кустистые брови Виданжор.

— Ничего, — отмахнулась Мария. — Кому надо — прочтет!

Виданжор лукаво прищурил один глаз, давая понять, что оценил юмор; потом поднялся, открыл один из шкафов и с усилием выгреб оттуда на стол пять небольших, но, видимо, весьма увесистых мешочков.

Мария смотрела на них как завороженная. Ого! Ничего себе! Она и не думала, что денег окажется так много! Теперь еще вопрос, как их дотащить до дому, придется, конечно, взять фиакр, а там дождаться темноты…

— И еще одно, мадам, — прервал ее мысли Виданжор, который опять уселся на свое место и пристально смотрел на Марию, постукивая пальцами по тоненькой планочке, окружавшей его стол. — Мы кое-что забыли.

— Да? Что же? — рассеянно спросила Мария — она только что решила, что увяжет мешки в свой шейный платок и понесет их как бы в узелке… только придется, конечно, ухо держать востро: вряд ли попадется вдруг опять такой благородный воришка, каким оказался переносчик?

— Мы забыли обсудить проценты, — вкрадчиво напомнил Виданжор.

— Ах да, проценты!.. — Мария с досадой откинулась на спинку кресла. — Сколько…

Она не договорила, слова застряли у нее в горле: пальцы Виданжора с силой надавили на кромку стола, а вслед за этим из массивных подлокотников кресла, в котором сидела Мария, выскочили какие-то металлические полубраслеты, которые сомкнулись на ее запястьях, а гораздо больший обруч обхватил ее талию, накрепко приковав к креслу.

— Вы, кажется, хотели спросить, сколько процентов мы берем, — усмехнулся Виданжор, так невинно глядя на Марию, что она на какое-то мгновение утратила ощущение реальности, решила, что случившееся лишь померещилось ей, рванулась, но ледяное прикосновение обручей вернуло ее к действительности; потрясенная Мария вновь поникла в кресле-капкане, не в силах вымолвить ни слова.

— Обычно немного, — продолжал Виданжор как ни в чем не бывало. — Но если сумма превышает тридцать тысяч ливров — как в вашем случае — процент всецело зависит от договоренности с клиентом, с которым мы имеем дело. Скажем, с мужчин, старух и строптивых дамочек обычно берется сто процентов… — Он потянул планочку на краю стола, и кресло Марии слегка отъехало назад, одновременно накренясь вперед, и у нее захватило дух, когда она увидела, что каменная плита под ногами медленно уходит, открывая зияющий провал, откуда резко пахнуло гнилью, а из беспредельной глубины донесся шум стремительно бегущей воды: это был люк, открывающийся в сточные воды Парижа, бегущие по каналам, проведенным под городом. И в это самое мгновение Мария ощутила, что железная хватка на руках и талии ослабевает: браслеты и пояс размыкались, чудилось, еще миг — и она опрокинется в бездну, и зловонные потоки унесут ее тело в Сену!..