Дебра Дайер - Возлюбленная колдуна

— И я тоже не верю. — Непрошеный голос Коннора шептал в ее памяти: «Я никогда не сделаю тебе ничего плохого… Ты — мое серд­це». И ей почему-то было очевидно, что эти слова искренние. Коннор никогда не причинит ей никакого вреда по своей воле. — Папа, ты не должен допустить, чтобы тетя Софи уезжала. Ты любишь ее, а она любит тебя.

Дэниэл покачал головой.

— Мне нужно время, чтобы подумать.

— Надеюсь, ты будешь думать не слишком долго, папа. Ты можешь все потерять. — Но в то время, как она произносила эти слова, на нее навалилось ледяной глыбой чувство надви­гающейся катастрофы.

Она повернулась и покинула кабинет отца. Ей было необходимо побыть одной и разо­браться в противоречивых чувствах души и сердца, нужно время, чтобы распутать свои спутанные мысли. Что она сделала — спаслась от чудовища или сама лишила себя счастья?

В коридоре за дверью ее ждала Фиона. Лаура застыла на месте, глядя на Фиону и с ужасом ожидая слов экономки.

— Он ушел, мисс Лаура.

Лаура почувствовала, как будто что-то уда­рило ее в грудь. У нее подкосились колени. Она прижала руку к стене, чтобы удержаться на ногах.

Фиона схватила Лауру за руку.

— Вы в порядке, мисс?

Лаура кивнула, лишившись голоса. — Ее горло сдавила внезапная боль. Боже мой, не­ужели она обречена жить до конца своих дней, околдованная могущественными чарами Коннора?

— Я только что зашла к нему с супом, хлебом и чаем. А его не было. — Фиона сжала в руке свой янтарный талисман. — И я решила найти вас и сказать вам.

Неужели он действительно ушел? Лаура на­правилась к его комнате, как марионетка на ниточке. Она мгновение колебалась на пороге, прежде чем нырнуть из тьмы в свет, который лился сквозь высокие окна в комнату Коннора.

Одеяла были откинуты в сторону, открывая белые простыни, на которых она лежала с Коннором предыдущей ночью. Она прикоснулась к подушке, почувствовав пальцами прохладу белой ткани.

По всему ее телу пробежала дрожь. Сомне­ния, смешиваясь с воспоминаниями, грозили погубить ее. Вот он я, всегда к твоим услугам. Она слышала его голос, чувствовала жар, вспыхнувший в ее животе и груди, вспоминала прикосновение его рук к своей коже, его теплые губы, язык…

— Коннор, — прошептала она, ухватив­шись за подушку рукой.

— Его здесь нет, мисс, — тихо произнесла Фиона, стоя у двери.

Лаура бросилась через комнату к открытой двери в ванную.

— Коннор! — крикнула она, заглядывая в ванную.

— Я искала его, мисс, — сказала Фиона, подходя к Лауре. — Но он пропал.

Лаура обшаривала взглядом пустую ком­нату, не замечая солнца, бьющего ей в глаза.

— Может быть, он внизу. Он мог… Напри­мер… — Она замолчала, не желая признавать правду. — Неужели он мог покинуть нас, не сказав ни слова!

— Так бывает. Сидхе редко остаются со смертными. Им трудно хранить свои таланты в секрете.

Лаура посмотрела на Фиону.

— Вы знали?

— Ну да. — Фиона смотрела в окно, улы­баясь, как будто видела Коннора, стоявшего в солнечном свете. — Меган рассказала об ан­геле, исцелившем ее глаза прикосновением ру­ки. И когда я расспросила ее об этом ангеле, то поняла„что она описывает мистера Коннора.

— И вы не испугались его?

— Сперва испугалась. Но потом мне при­шло в голову, что никто из Темного Народа не стал бы лечить маленькую девочку. И тогда я поняла, что он не из Темного Народа. Нет, не может быть — с его-то улыбкой и нежными руками. — Фиона покачала головой, и ее улыб­ка стала печальной. — Ну да, он был одним из Сияющих, это точно. И мы должны быть бла­годарны, что он одарил нас своим визитом.

Лаура опустилась на диван около камина, внезапно лишившись сил.

— Вы хорошо знаете легенды про Туата-Де-Дананн, да?

— Ну да. Эти рассказы передавались от поколения к поколению, чтобы память о Сидхе жила среди нас.

Лаура переплела дрожащие пальцы, поло­жив их на колени. Она смотрела на искривлен­ные остатки полена в камине — дерево, обез­ображенное огнем, который умер, не успев проглотить его полностью, оставив обуглен­ные головешки, разбросанные на кирпичах.

Она хотела знать правду, но в то же время боялась, что правда разрушит ее последние укрепления, не оставит ей никакой защиты против боли потери Коннора.

— Могло ли быть такое, чтобы принц Сид­хе взял себе в жены смертную женщину?

— Ну да. Сидхе то и дело влюблялись в ка­ких-нибудь смертных красоток.

— Значит, принц Сидхе мог своими закли­наниями завоевать женское сердце?

— Никогда!

Лаура удивленно взглянула на Фиону.

— Никогда?

Фиона постучала пальцем по губе, нахму­рившись, как будто пыталась припомнить ста­ринные рассказы.

— Я слышала сказку про лорда Сидхе, ко­торый похитил невесту; Эйлин звали ее. Он унес ее в свое царство и околдовал ее, так что жизнь в мире смертных казалась ей всего лишь сном.

— Он заставил ее забыть, кто она такая? — Лаура опустила взгляд на свои стиснутые руки, чувствуя тугой комок в груди. Часть ее су­щества хотела вверить, что чувство, которое делили они с Коннором, было настоящим. — Он околдовал ее, так что она не могла узнать себя.

— Ну да, и она ходила как во сне. Но ее муж — Ньялль его звали — победил ча­родея и освободил ее.

— Как смертный мог победить такое могу­щественное существо?

— Есть силы, которые сильнее, чем магия Сидхе. И одна из таких сил — любовь.

Слова Коннора звучали в памяти Лауры, расшатывая ее оборону: — «Это заклятье старо, как время. И гораздо более прекрасно, чем любые заклинания моего народа. Это за­клятье любви».

— После этого лорд Сидхе понял, что его заклинание может только ненадолго зачаро­вать Эйлин, но ему не удастся покорить ее по-настоящему, потому что она уже отдала сердце другому. Он понял, что любовь Эйлин и Ньялля будет питать их силы до конца их жизней.

— Почему же лорд Сидхе не заставил Эй­лин влюбиться в него?

Фиона покачала головой.

— Таких заклинаний не бывает. Лаура стиснула руки, пытаясь унять нарас­тающую в ней дрожь.

— Значит вы никогда не слышали о закли­нании, заставляющем женщину полюбить од­ного из Сидхе?

— Нет. Всем известно, что любовь должна рождаться сама. К любви нельзя принудить.

Перед мысленным взором Лауры появи­лось видение Коннора; она видела боль в его синих глазах, слышала отчаяние в его глухом голосе: «Я — человек, Лаура. Человек, кото­рый любит тебя всей душой и сердцем». Все страшные слова, которые она сказала ему, вся боль, которую она причинила, резануло ее ост­рым клинком, вонзившимся в сердце.