Летящий ястреб, рыжая лиса - Мурзель

услужливо рисовать картинки прекрасного будущего. Добротный двухэтажный дом с белыми ставнями. Веранда, увитая виноградом и украшенная цветами в подвесных горшках. Вокруг — море сочной зеленой травы, на горизонте синеют далекие горы. Они с Брайаном сидят в креслах-качалках, пьют кофе и, держась за руки, любуются заходящим солнцем…

Вудвилл, железная дорога, награда за ее голову — думать об этих досадных вещах совершенно не хотелось. Только не сейчас, когда тягучая нега заполняет каждую клеточку утомленного тела. Кэтрин провела руками по талии, погладила бедра. За недели, проведенные в седле, тело окрепло, мышцы стали упругими и налились, и на ощупь это было приятно.

Под закрытыми веками отчетливо проступил образ Брайана. Распущенные волосы шелковистым плащом укрывают плечи, смуглое лоснящееся тело прикрыто только набедренной повязкой… Древний бог, сошедший на землю — таким он запомнился ей перед Пляской Солнца.

Между ног сладко шевельнулось вожделение. С губ сорвался тихий стон, пальцы невольно скользнули вниз… Но в следующую секунду Кэтрин отдернула руку. Нет! Она не будет заниматься рукоблудием. Это неправильно. Это… как будто изменить Брайану, даже если она будет думать в этот момент о нем.

Какая жалость, что опять не удалось обвенчаться! Ну что стоило этому священнику просто пробормотать несколько слов и записать в церковную книгу их имена? И они с Брайаном уже были бы мужем и женой… И сегодня у них могла бы быть первая брачная ночь…

Отогнав нескромные мысли, Кэтрин вымыла голову и тщательно натерла тело мочалкой. Распаренная, расслабленная, с чистой кожей, источающей цитрусовый аромат — вылезая из ванны, она ощущала себя так, будто заново родилась. Она завернулась в большое махровое полотенце и долго вытиралась им, наслаждаясь прикосновениями мягкого ворса.

Одевшись в чистое, Кэтрин вернулась в номер. После ванны она чувствовала себя бодрее, и у нее хватило сил на то, чтобы разобрать сумки. Когда она заканчивала развешивать одежду в шкафу, в дверь постучали.

— Ужин, мадам. — На пороге стоял официант.

Он вкатил в номер столик на колесиках и принялся сервировать стол. Свечи, вазочка фиалок, блюда под выпуклыми зеркальными крышками — Кэтрин никогда не бывала в дорогих ресторанах, но сейчас ее обслуживали по высшему разряду, и ей даже стало не по себе.

— Спасибо, — кивнула она, когда стол был накрыт. — Вы не могли бы пригласить мистера Смита из соседнего номера?

— Будет исполнено, мэм. Приятного аппетита.

Официант скрылся за дверью, а Кэтрин подошла к напольному зеркалу. Поправила бант на блузке в тонкую голубую полоску, красиво уложила складки бежевой юбки — этот наряд ждал подходящего случая, и, похоже, этот случай настал.

Волосы были еще влажными, и Кэтрин не стала заплетать их в косу, а лишь убрала пряди с висков и сколола их на затылке. Она подкрутила фитиль на лампе, чтобы добавить света и, вглядевшись в свое отражение, с досадой щелкнула языком. Как она ни пряталась от солнца под шляпой, веснушек стало еще больше, и теперь они густой рябью усеивали лицо.

— Надо купить пудры, — пробормотала Кэтрин себе под нос, — или какого-нибудь средства от этой дряни.

— От какой дряни? — Голос Брайана заставил ее подпрыгнуть от неожиданности: она не заметила, как он вошел.

— От этих дурацких веснушек. — Она смущенно повернулась к нему.

— А мне нравится. — Брайан подошел поближе и, положив ладони на ее плечи, заглянул ей в лицо. — Ты с ними такая миленькая.

Он чмокнул ее в переносицу. Стало щекотно. Кэтрин чихнула и склонила голову ему на грудь. Какое-то время они стояли в обнимку, а потом Брайан сказал:

— Давай ужинать, Кэт, умираю от голода.

Сочный говяжий стейк, хрустящие картофельные дольки и салат из риса, ананасов и взбитых сливок услаждали взор и источали сногсшибательный аромат.

— Сколько ты отвалил за все это? — поинтересовалась Кэтрин, когда они уселись за стол.

— Да какая разница? — Брайан раскупорил бутылку и принялся разливать вино по бокалам. — Я как-то помог хозяину выбраться из одной передряги, и теперь он дает мне хорошую скидку.

Кэтрин заметила, что ее бокал он заполнил наполовину, а себе плеснул на самое донышко. Кажется, он говорил, что плохо переносит спиртное, наверное, поэтому и налил себе так мало.

— За приезд в большой город!

Они чокнулись, и Кэтрин пригубила напиток. Она не разбиралась в винах, но терпкий вкус со сладкими виноградными нотками пришелся ей по душе. После долгой дороги и горячей ванны у нее разыгрался лютый аппетит, и она принялась поглощать стейк, который оказался таким нежным, что таял во рту.

Снаружи стемнело. Керосиновую лампу Кэтрин погасила, и комнату освещали только свечи, мерцающие на столе. Брайан подлил ей еще вина, и она выпила, ощущая, как в груди растекается искристое тепло. Она взглянула на Брайана. Белоснежная рубаха выгодно подчеркивала смуглую кожу, а золотистые блики свечей поигрывали в распущенных черных волосах.

— Ты так загадочно на меня смотришь, Лисичка, — заметил он, с любопытством склонив голову набок.

«Ух, какие глазища!» — подумала Кэтрин, глядя в черные как спелые вишни глаза, обрамленные густыми ресницами. От выпитого вина немного кружилась голова. Ее взгляд скользнул на сочные губы, которые так и манили отведать их вкус.

Брайан отодвинулся от стола и похлопал себя по коленям.

— Иди ко мне!

Кэтрин не надо было просить дважды. Она обогнула стол и плюхнулась Брайану на руки. Обняв его за шею, она поцеловала его. Прохладные от вина губы, влажный горячий язык — и сердце забилось в бешеном ритме, а по телу пробежала дрожь.

Одну руку Брайан запустил в ее волосы на затылке, и Кэтрин застонала — настолько это было приятно, а вторая — опустилась с талии на бедро и скользнула по нему, сминая юбку.

Кэтрин крепко обвивала руками его шею, утопая ладонями в шелке густых волос. Задыхаясь от желания, она неосознанно ухватилась за ворот его рубахи и попыталась расстегнуть пуговицу.

Брайан отстранился.

— Подожди, Кэт! — пробормотал он. — Не надо!

— Почему? — прошептала она.

Он обхватил ее за талию и осторожно поставил на пол, а сам с силой провел ладонями от носа к вискам и сделал несколько глубоких