Империя предрассудков - Панна Мэра

Прошло ещё минут пятнадцать, а стихия и не думала утихать, только продолжая нарастать. Я вновь посмотрела наружу. «Что ж, если мы погибнем, это будет весьма логичным завершением дня», – подумала я.

Кругом был лишь бесконечный мрак, который тянул ко мне свои корявые ручищи, стараясь достать из кареты и погрузить в темноту, и скорее всего навечно. Больше никаких криков кучера, только голос бушующей стихии. Карета продолжала замедляться, хотя никаких признаков поселения и в помине не было, как вдруг совсем остановилась.

– Да что же это? – возмутился Александр, вновь открывая окошко и высовываясь на мороз.

– Что случилось? – прокричал он также недовольно.

– Ваше Высочество, простите меня ради бога, не могу я больше управлять лошадьми! – стараясь перекричать ветер, умолял кучер.

– От чего же?

– Я пальцев не чувствую. Будто их нет, – я вздрогнула от услышанного. Без кучера мы доберёмся разве что до ближайшего кювета.

Тем временем совсем стемнело. Я не видела даже голов лошадей в нашей упряжке, не говоря уже о дороге.

Внезапно Александр встал со своего места, резко отворил дверь кареты и вышел на улицу.

– Что вы делаете? – вскрикнула я от неожиданности.

– Ждите здесь, – бросил он и скрылся во мраке примерно там, где сейчас находился кучер.

Прошло ещё несколько секунд в тишине, которую нарушал привычный свист ветра, и вдруг дверь снова отворилась, однако в карету вернулся не Александр, а наш извозчик. Выглядел он ужасно, лицо было онемевшим, бледным. Ресницы и брови заиндевели, а руки были синющие, как грозовая туча в августовский день. Я схватила его за руки, которые он держал впереди себя, словно был не в силах опустить их.

– Боже, ваши руки, – я скинула свою муфту, и принялась растирать кисти мужчины.

– Не, не, не нужно, Ваше Благородие – еле шевеля губами произнес мужчина.

Его руки были совершенно каменные, будто я тёрла не кожу живого человека, а глыбу льда.

Карета вновь тронулась, и мы, хоть и не так быстро, но все же поехали дальше.

Я же поспешила вернуться к пострадавшему. И только когда, наконец, почувствовала, что кожа его стала не ледяной, а умеренно холодной, быстренько надела на его запястья свою муфту и оставила кучера в покое.

– Так должно быть лучше, – улыбнулась я.

– Спасибо вам большое, Ваше Благородие, я перед вами в долгу, – смущённо произнес мужчина. Я даже представить себе не могла, как ему было неловко сидеть со мной в карте, да ещё и согреваться норковой муфтой.

Мне тоже было слегка не по себе, но я старалась вести себя как можно более уверенно:

– Пустяки, лучше скажите, далеко ли ещё ехать?

– Если я ничего не спутал, мы почти добрались. А его Высочество сейчас замечательно справляется с каретой, надеюсь, лошади его не подведут.

Мне не хотелось этого делать, но мое чутье подсказывало мне, что мы вот-вот проскочим спасительную деревеньку, поэтому я распахнула окно и внимательно уставилась в темноту, в надежде увидеть признаки жизни.

– Как он? – крикнул Александр, увидев мою высунутую голову.

– Все в порядке. Он греется.

– А вы как? – вдруг спросил он.

Не ожидала подобного вопроса, учитывая, что я меньше всего пострадала в этой ситуации.

– Со мной тоже все хорошо. Я надеюсь увидеть знаки того, что мы на верном пути.

– Надеюсь, вы правы, Ваше Благородие, иначе согревать вам придется уже двоих мужчин, – его комментарий был чистым наглежем, но все же если у Александра есть силы шутить, значит не все так плохо.

Ветер оставил от моей модной прически одни руины, а ресницы затвердели, превратившись в сосульки, но я всё равно продолжала осматривать мелькающие впереди холмы и низины. Ну хоть один домик! Если мы не найдем пристанище, то в лучшем случае нас ждёт ангина, а в худшем – смерть от обморожения.

И вдруг на дальнем холме я увидела теплое свечение.

– Ваше Высочество, смотрите! Свет! – я не могла поверить своему счастью.

– Где же? – тут же отреагировал он.

– Вон там, на холме. Ну же! Смотрите! Там и не одно окно. Похоже, это целая усадьба.

Ещё раз хлестанув лошадей, и потянув их за поводья, князь без особого труда развернул упряжку, задавая курс на холм. Похоже, радостная весть придала ему сил. Он держал строго прямо, несмотря на продолжающееся безумство ветра и лошадей, которые уже с трудом слушались, спотыкались, брыкались и проваливались в снег.

– Надеюсь у них привлекательная обслуга, – ах да, чувство юмора и самолюбие тоже было при нем.

Глава 23

Уютное потрескивание полешек и умиротворяющее тепло от пламени в камине заставляло мои глаза невольно смыкаться. А приятная жара от огня пробиралась в самые дальние уголки тела, которые ещё помнили ночной мороз.

Хозяйка этого дома – очень пожилая дворянка радушно впустила нас в дом, и вряд ли даже поняла, что перед ней сам Великий князь.

О том, что она была небогата, говорило количество обслуги в доме. Одна кухарка да дворовой, который очевидно был и дворецким, и садовником, и лакеем, и кучером. Госпожа увела Александра в его покои, и с тех пор он не спускался.

Я вновь задумчиво посмотрела на огонь:

Удивительно. Я пережила этот день. Но даже несмотря на это, внутри все равно была боль. Эх, если бы я могла позволить себе сбежать из дворца! Хотя куда было идти? Домой? В пустую деревню, в которой отцу приходится сводить концы с концами? Мое жалование – единственный источник дохода в нашей семье. Я не могу просто сбежать. К тому же сегодняшний день только еще раз доказал, что вокруг куда больше проблем, чем я могла себе даже вообразить.

Внезапно я услышала за спиной приближающиеся шаги. Я было решила, что это дворецкий возвращается в свои покои, но спустя мгновение человек нагло свалился на кресло рядом.

– Александр Николаевич, я думала, Вы уже спите, – произнесла я вместо приветствия.

– Это взаимно. Не спится? – поинтересовался он.

– Я пока не пыталась, хотя огонь к тому располагает, – на секунду я задумалась, стоит ли продолжать, но пламя будто загипнотизировало меня, и с языка сорвалось: – Я думаю.

– И о чем же? –