Дебра Маллинз - Три ночи

– Да.

Она сочувственно покачала головой.

– Прошло уже почти шесть лет, Роберт. Сейчас Люсьен совершенно другой человек.

– Вы ослеплены любовью, – фыркнул Роберт. – Посмотришь на вас, так ваша слепая преданность даст фору моей любимой охотничьей собаке.

Эвелин гордо вздернула подбородок.

– Мне уже говорили об этом.

– Что вы будете делать, когда он разобьет ваше сердце? – продолжал наступление Роберт. – Он распутник. Мы оба знаем это. Я пытался открыть вам глаза на правду.

– Давайте поговорим о правде, – парировала Эвелин. – Может быть, вы расскажете мне, что вам известно о покушениях на жизнь Люсьена?

– О чем это вы, черт возьми, говорите? – Роберт побледнел под ее пристальным взглядом. – Кто-то пытался убить Люсьена?

– Кто-то пытался убить его пять лет назад, но тогда Люсьен выжил. – Эвелин вырвала свою руку. – И кто-то еще дважды пытался сделать это после его возвращения в Лондон. Смею полагать, что вы ничего не знаете об этом, ваша светлость, не так ли?

– Вы что, обвиняете меня? – На лице Роберта отразились гнев и изумление. – Вы с ума сошли?

– Вы обвиняете Люсьена в том, что расстроилось ваше обручение. И то, с какой злобой вы и сейчас говорите об этом, свидетельствует, что вы продолжаете настаивать на его вине. А Люсьена пытается убить человек, который его люто ненавидит. Так что, возможно...

– О Господи, я хотел поговорить совсем о другом.

– Уверена, что так оно и есть.

– Не говорите со мной таким тоном! – взорвался Роберт. – Кто вы такая, чтобы разбрасываться такими необоснованными обвинениями?

– Я жена Люсьена. – Эвелин ткнула пальцем в его сторону. – И если кому-то хочется разлучить нас, пусть лучше прежде хорошенько подумает.

Роберт схватил ее за запястье и придвинулся к ней.

– Вы угрожаете мне, мадам? Предупреждаю вас, я уже не мальчишка. Меня теперь не проведешь, как прежде.

– А кто пытается провести тебя? – Неожиданно появившийся Люсьен нахмурился, заметив, что Роберт схватил Эвелин за руку. – Прошу тебя, отпусти мою жену.

Роберт отпустил Эвелин, и она кинулась к Люсьену, который ободряюще обнял жену за талию.

– Мы разговаривали о прошлом, – сказал Роберт, снова превратившись в доброжелательного, вежливого герцога.

– Прошлое было и ушло. Лучше думать о настоящем. – Люсьен улыбнулся жене. – Сейчас оркестр будет играть вальс. Не хочешь потанцевать, дорогая?

–Хочу.

Люсьен кивнул сводному брату:

– Если вы извините нас, ваша светлость.

– Конечно. – Роберт отпустил их разрешающим взмахом руки, но при этом многозначительно посмотрел на Эвелин.

– Чего он хотел? – спросил Люсьен, направляясь с Эвелин к танцевальной площадке.

– Я не совсем поняла. – Она озабоченно посмотрела на мужа. – Но будь с ним поосторожнее, Люсьен. Этот молодой человек очень зол на тебя.

– Я знаю. – Взяв руку жены, он повел ее в туре вальса. – Он винит меня за потерю своей невесты.

– Роберт сказал, что ты обесчестил ее.

– Она была шлюхой, – сказал Люсьен жестко. – Я просто показал ее ему в истинном свете до того, как он женился на ней.

– Он думает, что ты завидуешь ему.

– Напрасно. – Губы Люсьена искривились в саркастической улыбке. – Зачем мне титул, если я уже имею все, чего хотел.

– Все? – Эвелин искоса посмотрела на него из-под ресниц, а затем медленно облизнула губы.

Люсьен с силой втянул в себя воздух.

– Возможно, не все, – пробормотал он, притягивая ее чуть ближе к себе.

– Придется исправить это сегодня же вечером.

– Обязательно исправим.

Танцуя с мужем, Эвелин увидела покидающего зал герцога. С его уходом владевшее ею весь вечер напряжение спало. Она расслабилась в объятиях Люсьена и, пока он умело кружил ее в танце, с удовольствием флиртовала со своим мужем. Танец превратился в обольщение, которое было тем более волнующим, что оба знали, какое удовольствие ожидает их позже в спальне.

– Находиться в твоих объятиях на виду у всего света – в этом есть что-то скандальное, – прошептала Эвелин, когда смолкла музыка.

– Учти, что отныне все вальсы за мной.

– Хорошо. – Она улыбнулась. – Не хочется, чтобы ты из-за какого-то танца бросал вызов кому-либо.

Люсьен коснулся губами ее руки.

– Отныне все мои встречи на рассвете будут только с тобой, любовь моя.

Она игриво улыбнулась.

– Не забудь свой пистолет.

Глава 21

На следующее утро, едва наступил рассвет, их разбудил громкий стук в дверь.

– Черт, кто бы это мог быть? – пробормотал Люсьен спросонья.

Эвелин поближе придвинулась к мужу, пристроив голову на его груди.

– Скажи им, чтобы убирались.

Люсьен погладил ее по спине. Стук в дверь возобновился.

– Наверное, что-то срочное, раз они собираются выбить дверь. – Он поцеловал ее за ухом. – Я быстро.

Эвелин сонно попыталась удержать мужа, когда он вставал с кровати, но в ее руках остались только простыни, сохранившие тепло его тела. Открыв глаза, Эвелин с восхищением наблюдала за тем, как он нагишом прошел к платяному шкафу и достал свой халат.

Снова раздался стук.

– Сэр! – прокричал кто-то за дверью. – Вы проснулись, сэр?

– Да, будь ты проклят! Погоди минуту. – Стук прекратился, и Люсьен, надевая халат, с улыбкой подмигнул жене. – Я сразу же вернусь.

Она улыбнулась в ответ.

– Я буду ждать.

Посмеиваясь, он направился к двери и открыл ее.

– В чем дело? – прокричал он.

В открытую дверь Эвелин могла видеть Элтона, который, несмотря на ранний час, был полностью, одет. С ним был еще кто-то, кого она не могла видеть из-за широкой спины Люсьена. Она закрыла глаза и, улыбаясь, предалась размышлениям о том, как скоро удастся Люсьену отделаться от слуг, чтобы они снова могли заняться более важным делом.

– Сэр! Мисс Хлоя исчезла!

– Исчезла? Что ты имеешь в виду?

От этих слов повеяло ужасом. Подпрыгнув в кровати, обнаженная Эвелин стала лихорадочно заворачиваться в простыню, пока Люсьен допрашивал слуг. Наступая на концы простыни, Эвелин кое-как слезла с кровати и увидела рядом с Элтоном гувернантку Хлои.

– Ее нет в кроватке, сэр, – говорила мисс Эджертон дрожащим от переживания голосом. – Я встала попить воды, а когда подошла взглянуть на девочку, обнаружила, что ее нет!

– Вы искали ее в доме?

– Нет, сэр. – Элтон протянул лист бумаги. – Мы нашли это на ее подушке.

Эвелин поспешила к Люсьену, не обращая внимания на то, что не одета.

– Что там написано?

У Люсьена потемнело лицо.

– В записке сказано, что если я снова хочу увидеть нашу дочь, то должен сегодня в полдень принести в указанное здесь место двадцать тысяч фунтов.