Мэгги Осборн - Невесты песчаных прерий

Августа Бойд приняла надменный вид:

— Я не стану подчиняться этой твари! Мы должны тянуть жребий еще раз.

Воцарилась гробовая тишина. Судя по реакции остальных невест, Перрин Уэйверли была в их обществе отверженной. Вероятно, она не лучший выбор. Но Коуди возмутило заявление Августы Бойд, которая, похоже, считала, что все должны плясать под ее дудку. Он, однако, сдержался. Правда, с великим трудом.

Молчание затянулось. Наконец Уна Норрис, одна из самых молоденьких невест, обратилась к Коуди:

— Может быть, мистер Сноу… Он поднял вверх обе руки:

— Решайте сами.

Дамы опять стали совещаться. Коуди же разглядывал мисс Норрис. Уне было около двадцати. Очень хорошенькая девушка, впрочем, хорошенькими кажутся все молоденькие женщины, пока их зауряднейшие, в сущности, черты украшает цветение юности. Остроглазая Джейн Мангер наконец сказала:

— Вы все тут знаете друг друга, поэтому, может быть, видите вещи с другой стороны. Возможно, вы так и будете вытягивать бумажки из шляпы мистера Сноу, пока мисс Бойд не одобрит ту, которой достанется крест. — Она посмотрела на Августу и приподняла бровь. — Но я считаю, что наше соглашение должно оставаться в силе. Мы решили, что нашей представительницей станет та, кто вытянет крестик.

Перрин Уэйверли подняла благодарные глаза на Джейн Мангер. После замечания Августы ее щеки пылали огнем.

Хильда Клам и Сара Дженнингс переглянулись. Сара, откашлявшись, сказала:

— Мисс Мангер права. — Она бросила беспокойный взгляд на Перрин Уэйверли и с некоторой неуверенностью в голосе продолжала: — Не сдержать своего слова в таком деле — плохое предзнаменование перед долгим путешествием.

Ясно было, что, сделав такое заявление, Джейн почувствовала неловкость. Но она все же повернулась к Перрин, глубоко вздохнула и сказала:

— Таким образом, я считаю, что выбор сделан.

— Я согласна, — не очень уверенно кивнула Хильда Клам.

Мем Грант также кивнула и ткнула локтем свою сестру. Но та сидела, сжав руки и не спуская глаз с Августы; похоже, она была на ее стороне, но ей не хватало духу, чтобы открыто заявить об этом. Мем раздраженно что-то пробормотала.

— Мы с сестрой поддерживаем миссис Уэйверли. В соответствии с договоренностью, — заявила она.

Все женщины, пусть и с неохотой, закивали в знак согласия — все, за исключением Августы и Уинни. Не проявляя совершенно никакого интереса к дискуссии, Уинни отрешенно смотрела на пламя, пляшущее за фонарным стеклом.

Перрин поднялась со стула.

— Мне никогда не приходилось заниматься такими делами, но я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, представляя наши интересы перед мистером Сноу. — Перрин бросила взгляд в его сторону. Затем посмотрела на Августу, лицо которой выражало крайнюю степень презрения, и закусила губу. — Если мне придется принимать решения, я с этим прекрасно справлюсь, — добавила она.

Августа встала и ущипнула свою служанку. Кора Троп вскочила на ноги и вручила Августе маленький расшитый бисером ридикюль.

— Вы еще пожалеете, что не прислушались к моему совету и не выбрали кого-нибудь другого, — резко проговорила она. — Я уверена: пройдет совсем немного времени, и худшие черты характера миссис Уэйверли проявятся в полной мере. Могу заранее сказать, что мы все будем страдать от последствий сегодняшнего неверного решения.

Оправив свои бархатные юбки, она откинула со лба светлые локоны и выплыла из комнаты. Кора Троп последовала за ней. Остальные невесты также занялись своими юбками, некоторые подтягивали перчатки, во всяком случае, все они избегали смотреть на Перрин.

Миссис Уэйверли стояла прямо и неподвижно как столб, сжав свои крохотные кулачки. Хотя губы ее дрожали, а щеки горели, заговорила она ровным голосом:

— Мистер Брейди был настолько любезен, что позволил нам воспользоваться этим помещением. Я уверена, что он останется доволен, если мы поставим стулья на прежнее место.

Женщины вскочили и потащили свои стулья, расставляя их в ряд, радуясь занятию, которое несколько смягчило неловкость.

— Приходите к своим фургонам завтра утром к пяти тридцати, — громко сказал Коуди, когда дамы заспешили к выходу. — Отправляемся ровно в шесть.

Он коснулся плеча Перрин Уэйверли, приглашая ее остаться.

Когда они остались наедине, Коуди подробно объяснил ей обязанности представительницы и предложил встречаться каждый вечер на несколько минут. Пока он говорил, она выравнивала ряды стульев и прикручивала фитили в лампах.

— Могу я проводить вас домой, миссис Уэйверли? — осведомился Коуди, когда они вышли из лавочки Брейди и шагнули в темноту, окутывающую главную улицу. Мимо них пронеслись и вскоре исчезли фонари на двуколке. Улица опустела.

— Нет! — резко ответила она и посмотрела на неяркий свет, горящий в витрине аптеки. Потом вздохнула и сказала уже более миролюбиво: — Спасибо, но мне всего лишь за угол.

Шелковые розочки украшали поля ее шляпки; цветы выгорели и превратились в серовато-розовые, как цвет ее губ.

— Расскажите о себе. Вы из тех, кто может за себя постоять, но почему же вы позволяете мисс Бойд оскорблять себя?

Коуди был готов откусить свой язык за то, что сказал это. Он твердо решил не связываться с этими женщинами и все же не мог не поддержать человека, от которого все отворачивались. А миссис Уэйверли была именно такой — отверженной. Хотя все согласились с тем, что она выбрана на должность представительницы, ни одна из невест не принимала ее всерьез, за исключением Джейн Мангер, которая была среди них чужой.

Перрин тотчас же замкнулась в себе. Потупилась.

— Сомневаюсь, что мои проблемы заинтересуют вас, мистер Сноу.

«Другими словами, не суй свой нос в чужой вопрос, — подумал Коуди. — И она права». Он никак не мог понять, почему его так заинтересовала эта маленькая женщина. Ведь люди, от которых отворачиваются, всегда приносят неприятности.

Она привычно стянула шаль у горла, защищаясь от холодного ночного ветра.

— Спокойной ночи, сэр.

— Спокойной ночи.

«И скатертью дорога», — добавил он мысленно, поклявшись выбросить ее из головы. Невесты — это всего лишь груз, напомнил он себе, наблюдая, как она удаляется.

Она дошла до угла и, резко обернувшись, пристально на него посмотрела; ее фигура была теперь освещена тусклым светом аптечной витрины. В несколько шагов он догнал ее.

— Иногда у людей нет выбора. — Она заявила это тоном, не допускающим возражений. Коуди мог бы поклясться, что из выцветших розочек, украшавших поля ее шляпки, высунулись шипы.

— Я считаю, что у людей всегда есть выбор, но полагаю, что иногда трудно его найти.