Филиппа Грегори - Королевская шутиха

Я умолчала о портрете Филиппа, который висел теперь в покоях королевы, напротив статуи Христа и скамеечки для молитвы. В каждую нелегкую минуту королева молча советовалась с ним, поглядывая то на статую Христа, то на изображение своего будущего мужа.

— Будем молить Бога, чтобы на нас это никак не отразилось, — сказал отец, мельком взглянув на миссис Карпентер. — И будем молить Бога, чтобы вместе с Филиппом сюда не пришли испанские порядки.

Мать Дэниела кивнула, но не перекрестилась, как следовало бы сделать в таких случаях. Вместо этого она наклонилась к отцу и слегка коснулась его руки.

— Забудьте прошлое, — убежденно посоветовала она. — Карпентеров в Англии уже три поколения, и все считают нас добропорядочными христианами и такими же добропорядочными англичанами.

— Если Англия вдруг превратится во вторую Испанию, я здесь не останусь, — почти шепотом сказал отец. — По воскресным дням и в праздники, посвященные святым, они сжигали еретиков. Бывало, что по нескольку сотен одновременно. И тех из нас, кто обратился в христианство и вел благочестивую жизнь, судили и сжигали наравне с остальными. Оправдаться не удавалось никому! Судили старух, которые по болезни не смогли прийти к мессе. Судили молодых женщин, позволивших себе во время причастия взглянуть в сторону. Было достаточно любого пустяка, любого смехотворного предлога, чтобы тебя поволокли на суд инквизиции. И всегда кто-то на этом богател, а кто-то продвигался к большей власти. О том, сколько у него врагов, обвиняемый нередко узнавал только на процессе. И ужасался, видя в числе доносчиков своих добрых соседей и старых друзей. Печатать и продавать книги становилось все опаснее и опаснее. На каждого ученого человека смотрели как на скрытого еретика. Я знал: за мной обязательно придут, — и потому заранее начал готовиться к бегству. Но я никак не думал, что окажусь в этом списке не на первом месте и передо мной схватят и уничтожат моих родителей, сестру жены, а потом и жену… — Отец умолк, затем уже спокойнее добавил: — Я должен был это предусмотреть. Из Испании нужно было бежать гораздо раньше.

— Отец, мы бы все равно не смогли ее спасти, — сказала я.

Этими словами он обычно утешал меня, когда я в слезах кричала, что мы должны были остаться и умереть вместе с ней.

— Ах, давние времена, — торопливо заметила миссис Карпентер, даже издали не видевшая инквизиторов. — Они не придут на английскую землю. Инквизиция в Англии? Это немыслимо.

— Очень даже мыслимо, — возразил Дэниел.

Стало тихо, как будто он произнес неприличное слово. Его мать и мой отец — оба вопросительно смотрели на него.

— Испанский принц и королева, которая наполовину испанка. Должно быть, ее обуревает решимость восстановить католическую церковь. И кто лучше Святой инквизиции поможет ей вырвать с корнем протестантскую ересь? А принц Филипп давно известен как горячий поклонник инквизиции.

— Королева слишком милосердна и не допустит сюда инквизицию, — сказала я. — Она пощадила леди Джейн, хотя все ее советники убеждали казнить «девятидневную королеву». Принцесса Елизавета постоянно опаздывает к мессе и изыскивает все способы, только бы не ходить в часовню, и… ничего. Инквизиция давным-давно осудила бы принцессу. Королева против насильственного принуждения к вере. Она считает, что рано или поздно свет Священного Писания воссияет в людских душах. Мария не станет жечь еретиков. Ей хорошо известен страх за свою жизнь. Она знает, каково страдать от ложных обвинений.

— Это пока она одна. А когда рядом окажется Филипп… — заметил Дэниел.

— Она выйдет замуж за Филиппа, но страну ему не отдаст. Она не уйдет в тень и не станет покорной исполнительницей его воли. Ей хочется быть достойной королевой, какой была ее мать. Мне думается, она без насилия и жестокостей восстановит истинную веру. Половина Англии уже рада возврату к мессе. Постепенно и другие перестанут этому противиться.

— Будем надеяться, — сказал Дэниел. — Но повторяю: мы должны быть готовыми. Я не хочу в одну из ночей услышать стук в дверь и понять, что мы опоздали и нам уже не спастись. Я не позволю себе оказаться застигнутым врасплох и не пойду с овечьей покорностью на заклание.

— Если уж в Англии станет невыносимо, куда мы отправимся?

В животе у меня зашевелилось знакомое ощущение надвигающегося страха. Ощущение, что на земле для нас нет безопасных мест. Куда бы мы ни убежали, я везде буду ждать топота ног, поднимающихся по ступеням крыльца, а мои ноздри будут ловить знакомый запах дыма.

— Сначала мы отправимся в Амстердам, а оттуда в Италию, — уверенно заявил Дэниел. — В Амстердаме мы с тобой сразу же поженимся и продолжим путь как одна семья. Твой отец, моя мать и сестры поедут с нами. Я продолжу учебу в Италии. В некоторых тамошних городах терпимо относятся к евреям. Мы сможем поселиться в одном из них и жить, не скрывая нашей веры. Твой отец будет торговать книгами. Мои сестры найдут себе работу. Семьей всегда легче выжить.

— Вы посмотрите, как он думает о будущем! — восхищенно прошептала отцу миссис Карпентер.

Отец тоже благосклонно улыбался Дэниелу, словно тот знал ответы на все вопросы.

— Мы собирались пожениться лишь на следующий год, — сказала я. — Пока что я не готова к замужеству.

— Так говорят все девушки, — заметила миссис Карпентер.

Дэниел промолчал.

Я спрыгнула с табурета.

— Можно нам с Дэниелом поговорить наедине?

— Идите в печатную комнату, — предложил Дэниелу отец. — А мы с твоей матерью выпьем еще по бокальчику вина.

Он наполнил бокалы. Я поймала довольную улыбку матери Дэниела, когда мы с ним направились в комнату, где стоял громоздкий печатный станок.

— Мистер Ди говорил так: если я выйду замуж, то потеряю дар ясновидения, — без обиняков сказала я. — Он верит, что это — Божий дар, который надо беречь.

— Пустые предположения и голословные утверждения, — усмехнулся Дэниел, отметая мои доводы.

Я думала почти так же, поэтому спорить не стала.

— Такие явления недоступны нашему пониманию, — тоном ученого заявила я. — Мистер Ди хотел бы сделать меня своей предсказательницей. Он — алхимик. Он говорит…

— Что бы ни говорил этот мистер Ди, он занимается колдовством. Если Филипп Испанский все-таки станет мужем королевы, таких, как Ди, ждут допросы инквизиции и, скорее всего, костер.

— Мистер Ди вовсе не колдун. Он занимается богоугодным делом. Бог не запретил познавать творения своих рук. Перед сеансом и после него мистер Ди обязательно читает молитву. Говорю тебе, он занимается богоугодным делом.