Филиппа Грегори - Королевская шутиха

— Помнится, вы говорили, что будете королевой-девственницей. Вы собирались жить как монахиня, посвятив себя не мужу и детям, а народу.

Королева отвернулась от созерцания холодной реки и таких же холодных стальных небес.

— Верно, Ханна, я так говорила. Но тогда я не знала, каково мне придется на троне. Я не знала, что титул королевы принесет мне куда больше страданий, нежели титул принцессы. Тогда меня привлекал ореол королевы-девственницы. Я не представляла, со сколькими опасностями это связано. Вечная опасность. Страх перед будущим, не оставляющий тебя ни на минуту. И всегда одна. Но хуже всего — сознание недолговечности всех своих начинаний.

Мрачное настроение не покидало королеву и во время обеда. За столом она сидела хмурая, опустив голову. Естественно, что и в большом обеденном зале стояла мертвая тишина. Никто не позволил бы себе веселиться в присутствии насупленной королевы. К тому же у придворных хватало и своих страхов. Если королева не сумеет удержать трон, можно ли рассчитывать на безопасность собственных жилищ? А вдруг Елизавета сместит ее? Тогда тем, кто восстановил католическое благочестие своих часовен и платил священникам за мессы, вновь придется менять веру. Придворные сидели, стараясь не поднимать голов от тарелок. Оживление возникло, лишь когда Уилл Соммерс встал, церемонно расправил камзол и направился к столу королевы. Конечно же, он знал, что глаза всех обращены сейчас на него. Шут изящно припал на одно колено и взмахнул платком.

— Чего тебе, Уилл? — рассеянно спросила королева.

— Я пришел предложитто вам бракко, — торжественным голосом, но смешно коверкая слова, ответил шут.

Придворные затаили дыхание.

В глазах королевы мелькнули смешливые искорки.

— Брак? С кем, Уилл?

— Я — завзятый холостякко, — продолжал Уилл, не обращая внимания на смешки, раздавшиеся из глубины зала. — Но в такой ситуатто я готов пересмотретто свои принциппо.

— В какой ситуации? — едва сдерживая смех, спросила Мария.

— В ситуатто моего предложетто, — ответил он. — Вашему величеству бракко со мной.

Даже для Уилла это была опасная грань.

— Я не ищу себе мужа, — чопорно заявила королева.

— Тогда я удаляюсь, — с необычайным достоинством произнес Уилл.

Он встал, повернулся и неторопливо побрел в глубь зала. Придворные молча ждали, чем кончится его шутка. Королева — тоже. Уилл великолепно рассчитал время. Он снова повернулся лицом к трону.

— Но неужели вы не подуматто? — спросил он, предостерегающе вытягивая свой костлявый указательный палец. — Неужели вы не подуматто, что вам придется губитто свою жизнь в бракко с сыном обычного императорро? Теперь у вас есть лучший шанссо. У вас есть я!

Зал так и покатился со смеху. Королева смеялась вместе со всеми. Уилл вихляющей походкой вернулся на свое место и вознаградил себя солидной порцией вина. Я взглянула на него. Шут приветственно качнул бокалом. Шутиха должна была понять шута. Я поняла: тяжелейшую и болезненную тему Уилл не побоялся обратить в озорную шутку. Шутить умели многие, но только он умел вырывать у своих шуток жало, чтобы они никого не задели. Даже королева, знавшая, что из-за решимости выйти замуж может лишиться страны, сумела хотя бы немного посмеяться и с аппетитом пообедать. Пусть на один вечер, но он заставил королеву забыть о противостоящих ей силах.

Я снова отпросилась навестить отца. На сей раз без заходов к Джону Ди. Я покинула двор, жужжащий от сплетен, и вышла на улицы, где зрел мятеж. Повсюду шептались о какой-то тайной армии, собираемой для войны против королевы. То в одном, то в другом доме мужчины исчезали под покровом ночи, чтобы влиться в ряды мятежников. Поговаривали, что принцесса Елизавета готова выйти замуж за добропорядочного англичанина Эдуарда Куртнэ и с радостью выйдет. Елизавета якобы обещала взойти на трон сразу же, как ее сестра будет смещена. Люди из графства Кент не позволят испанскому принцу помыкать ими. Англия — не приданое полуиспанки Марии, чтобы достаться испанской короне. Если королеве вздумалось выходить замуж, есть немало достойных англичан. Взять того же молодого и красивого Эдуарда Куртнэ, в чьих жилах, между прочим, тоже течет королевская кровь. В европейских странах достаточно принцев-протестантов, отличающихся происхождением и образованностью. Каждый из них мог бы стать прекрасным королем-консортом для Марии. Естественно, она должна выйти замуж, и как можно скорее. Ни одна женщина в мире не способна в одиночку управлять домом и хозяйством, не говоря уже о королевстве. Ей обязательно нужна твердая мужская рука. Женская натура не приспособлена для управления; женщине не хватает ума для принятия решений. Мелкие неприятности повергают ее в уныние, и ей, конечно же, не хватит выдержки и силы характера, чтобы справиться с неприятностями крупными. Но королева ни в коем случае не должна выходить за испанского принца. Не только выходить — даже думать о возможности такого брака! Подобная мысль сродни государственной измене. Все вокруг шептались, что королева наверняка обезумела от любви к Филиппу. Только этим можно объяснить ее мысли о браке с ним. Но королева, отринувшая здравый смысл ради плотских утех, не годится для управления Англией. И лучше свергнуть королеву, сжигаемую огнем запоздалых желаний, чем страдать под властью испанского тирана.

У отца были гости. На одном из табуретов восседала миссис Карпентер. Рядом с нею сидел Дэниел. Я преклонила колени, получив отцовское благословение, после чего сдержанно поклонилась миссис Карпентер и своему будущему мужу. Взрослые улыбались, поглядывая на нас, хотя чувствовалось, что им не до улыбок. Мы с Дэниелом вели себя совсем не как помолвленная парочка. Мы не были похожи на воркующих голубков. Мы больше напоминали двух котов на садовой ограде, готовых сцепиться без видимого повода.

— Я знала, что ты придешь, и решила тебя дождаться, — сообщила миссис Карпентер. — Ну, и Дэниел, конечно, тоже. Какие новости при дворе?

Дэниел хмуро взглянул на мать. Чувствовалось, ему не хотелось, чтобы она объясняла мне его поступки.

— Как подготовка к свадьбе королевы? Идет полным ходом? — спросил отец.

Он заботливо пододвинул мне табурет и налил бокал доброго испанского вина. Удивительно, но должность придворной шутихи сделала меня уважаемой персоной. Не припомню, чтобы отец пододвигал мне табурет и угощал вином.

— Двор только этим и занят, — сказала я, не вдаваясь в подробности. — Королева очень нуждается в помощнике и друге. Вполне естественно, что она остановила свой выбор на испанском принце.