Виктория Холт - Чертополох и роза

Далее, поскольку начать военные действия в стране, чей король отсутствует, претило истинно рыцарским манерам Якова, он отправил лорда Лайона, по всем правилам одетого герольдом, в лагерь Генриха у Теруани, дабы заявить, что объявляет Англии войну по следующим причинам: Генрих взял в плен шотландских подданных; удерживает у себя наследство Маргариты, королевы Шотландии; убил шотландского адмирала Эндрю Бартона и всеми упомянутыми действиями нарушил мир между Англией и Шотландией.

Маргарита огорчилась. Она так жаждала показать брату, что способна влиять на мужа! А Яков, ни о чем ее не предупредив, сделался рыцарем королевы Франции, взял на себя ее дела, а свою прекрасную молодую супругу вовсе не принимает в расчет.

Маргарита проснулась. Была ночь, и, протянув руку, она легонько тронула спящего мужа. «Мы так близко, – подумала она, – и в то же время бесконечно далеко…»

Королева вспомнила торжественный въезд в Шотландию, как она меняла платье на обочине дороги, поскольку хотела выглядеть для него получше, а потом страстно полюбила мужа и какое-то время верила, что тоже любима.

А теперь выходило, что вся замужняя жизнь была лишь оскорблением для ее гордости.

Маргарита начала всхлипывать.

– Что вас мучает? – послышался в темноте голос Якова.

– О, я разбудила вас? Умоляю простить меня за это…

– Но почему вы плакали?

– Я видела страшный сон…

Яков был почти так же суеверен, как его отец, и тотчас всполошился. Он искренне верил в сны.

– Что это был за сон?

– Мне снилось, будто вы стоите на краю обрыва, и, пока я наблюдаю за вами, подбегают люди, солдаты… они хватают вас и сбрасывают вниз… Я увидела ваше тело, изуродованное и разбитое, и не могла этого вынести.

Король обнял ее.

– Вы слишком утомлены, – начал он успокаивать жену.

– Нет, но этот сон был таким живым! И он на этом не кончился. Я сидела у себя в комнате, разглядывая драгоценности – алмазную диадему и кольца; и, пока я смотрела, алмазы и рубины у меня на глазах превращались в жемчужины. А жемчуг – символ вдовства и слез!

Догадываясь о желании Маргариты отвлечь его от цели, Яков не был так поражен сном, как надеялась королева.

– Ясно, что это обычный бессмысленный кошмар. Ложитесь и забудьте о нем.

Маргарита высвободилась из объятий мужа и села на постели.

– То, что говорю вам я, разумеется, можно не принимать в расчет! – горько выдохнула она. – Вот будь я королевой Франции, вы бы послушали. Но я, увы, всего-навсего королева Шотландии… ваша собственная жена, так что меня можно все время вообще не считать человеком.

Яков устал. Он терпеть не мог подобных сцен в любое время суток, однако ночью они были вдвойне тягостны. Король лег и стал дышать так, будто уснул.

– О, вы можете притворяться сколько угодно! – разбушевалась Маргарита. – Будем надеяться, что вы увидите более приятные сны, чем я. Пусть вам приснится, будто вы читаете любовные письма королевы Франции… и сражаетесь за нее, как истинный рыцарь.

– Замолчите, Маргарита. Вы разбудите слуг.

– Ну и что! Все, что я говорю, им известно и без меня. Вы же не станете отрицать, что объявили себя рыцарем королевы Франции? Интересно, почему вы сами не отправились в эту страну вместо Лайона. Тогда у вас появилась бы возможность и с этой женщиной разделить постель.

Яков не отвечал, но Маргарита и не думала останавливаться.

– Королева Франции! – с досадой воскликнула она. – Два замужества… благодаря разводам! Леди, достойная преклонения своего шотландского рыцаря! По ей необходимо служить, оттолкнув мать собственного сына!

Яков быстро приподнялся и, обхватив Маргариту, положил рядом.

– Молчите! – приказал он, и в голосе звучали гневные нотки.

– Не замолчу! Не замолчу! – всхлипывала она.

– Вы ведете себя глупо, – попытался урезонить жену король.

– Почему? Потому что слишком сильно вас любила? Потому что хотела стать частью вашей жизни?

– Разве вы не часть моей жизни?

– Бывали минуты… и я забывала, что нахожусь здесь с единственной целью – обеспечивать вам потомство. Вы принадлежите своим любовницам гораздо больше, чем мне. А теперь эта женщина… королева Франции… призывает вас, и, вопреки советам всех министров, вы бросаетесь исполнять ее просьбы. Эта старуха… все знают, что ее звезда уже закатилась… говорит: «Будьте моим рыцарем». И вы готовы служить ей.

– Надеюсь, вы не станете ревновать к «старухе, чья звезда закатилась»?

– Я ревную ко всем, кто отнимает вас у меня.

– О, Маргарита, почему вы не можете быть спокойной… тихой.

Это окончательно вывело королеву из себя.

– Как та, другая Маргарита? – крикнула обезумевшая от обиды женщина. – Она всегда была такой спокойной, не правда ли? Такой понимающей! А почему бы и нет? Почему бы не испытывать признательность за высочайшее внимание? Но я была дочерью одного короля, прежде чем стать женой другого… и я требую… требую…

Маргарита вновь захлебнулась рыданиями. Яков гладил ее волосы и целовал в лоб. Несколько минут они лежали молча.

Потом, через некоторое время, королева спросила:

– Яков, вы и в самом деле собираетесь пересечь границу?

– Да.

– Моя невестка, Екатерина Арагонская, соберет армию и встретит вас.

– Вполне вероятно.

– Яков, когда вы двинетесь на юг, позвольте мне ехать с вами. Дайте мне поговорить с невесткой. Мы все обсудим и заключим мир. Тогда необходимость в войне отпадет.

Король продолжал хранить молчание.

– Яков, – настаивала Маргарита, – вы позволите мне ехать с вами? Разрешите поговорить с Екатериной? Она жаждет войны не больше моего.

– Да, – согласился Яков, – она не хочет войны. Как и ваш брат. Они предпочли бы подождать, пока он вернется из Франции с мощной и сильной армией. Вот тогда, жена моя, они без колебаний пересекут границу. Клянусь святым Нинианом, вы забываете, как этот человек обещал захватить наши лучшие города, если мы не расторгнем договор с Францией.

– Разумнее было не заключать союза с Францией. Вам не следовало посылать туда корабли.

– Я вижу, – мрачно заметил Яков, – вы все еще англичанка, а именно англичане всегда были врагами Шотландии.

– Как я могу быть врагом своего мужа… своего сына?

– Бедная Маргарита! Как печально, что ваши брат и муж воюют между собой! Но в этом вам надо винить своего брата.

Королева опять рассердилась.

– Нет! – крикнула она. – Я виню в этом мужа! Мужа, который, наплевав на мнение законной жены, ввязывается в войну из-за королевы Франции, поскольку та лестью убедила стать «ее Диким Рыцарем»!

– Нет, Маргарита, это не так. Я никогда не поднял бы оружие против вашего брата, относись он ко мне, как к другу.