Стефани Лоуренс - Уступи соблазну

Джарвиса не было — во всяком случае, пока не было.

С этим человеком надо было постоянно держаться настороже, он мог быть откровенно опасен, но Мэдлин не считала себя слабой и безмозглой девочкой. Она была самостоятельным человеком, сама распоряжалась своей жизнью, и какое бы решение она ни приняла, это будет ее собственное решение.

— Я сегодня встретил Пентеруэлла, — сказал ей Джеральд Ридли. — К нему тоже приходил этот агент. Не то чтобы Пентеруэлл имел намерение продать акции, но, как и меня, его интересует, что за этим стоит.

— После нашего разговора я проверила еще раз, и все, что услышала, свидетельствует о том, что дела идут хорошо и даже ожидается дальнейшее улучшение. Возможно, этот лондонский джентльмен просто считает нас наивными?

— Что ж, — фыркнул Джеральд, — очевидно, у него нет мозгов, иначе к этому времени он уже должен был бы понять, что нужно как следует призадуматься.

Мэдлин улыбнулась и слегка кивнула на прощание, но слова сквайра заставили ее задуматься. Джентри были не единственными владельцами рудничных акций. Она медленно прохаживалась по танцевальному залу, размышляя над этим, когда неожиданно рядом с ней возник Джарвис и взял ее руку в свою.

Он улыбнулся ей своей хищной тигриной улыбкой — и, поднеся ее руку к губам, поцеловал ее.

— Сибил отказалась от поездки и заставила меня ехать одного. — Он оглянулся по сторонам. — Я забыл, что в провинции вечера начинаются раньше. — Джарвис снова взглянул на Мэдлин. — Но теперь, когда я здесь, мы можем танцевать.

Музыканты как раз начали играть, и, когда Джарвис потянул ее к месту для танцев, Мэдлин снова вернулась к реальности и уперлась.

— Нет. Я хочу сказать, я не танцую.

— Почему нет? — Он удивленно выгнул брови, но не перестал тянуть ее. — Не ожидаете же вы, что я поверю, будто вы никогда не учились?

— Конечно, училась. Просто…

Она зажмурилась, когда Джарвис ловко повернул ее и спокойно привлек к себе. Два поворота в руках Джарвиса, и…

— Не важно, — покачала она головой, когда он с удивлением взглянул на нее.

Он улыбнулся, посмотрел вперед и закрутил ее — буквально закрутил. Мэдлин никогда не танцевала — не имела возможности танцевать — с такой непринужденной грацией, никогда не могла задавать темп партнеру, как делала сейчас — не укорачивая шаг, не обуздывая движений, не ограничивая своей естественной манеры.

Когда они кружили по залу, без всяких усилий обходя другие пары, но двигаясь так плавно, что было ощущение не скорости, а только безграничной свободы, Мэдлин казалось, что се душа стала легкой и куда-то летит.

— Ну, вот видите. — Джарвис заглянул ей в глаза и улыбнулся. — Вам нравится.

Музыка закончилась; Джарвис сделал крутой разворот, который, как он заметил, нравился Мэдлин, и остановился. Ее откровенное наслаждение танцем, что-то, что она позволила ему увидеть, было для него изысканным удовольствием.

Он значительно продвинулся по сравнению с тем, где находился, когда впервые остановил на ней свой взгляд; тогда он не был способен заглянуть за отгораживающую их преграду, а теперь… В такие, как этот, моменты ему удавалось мельком, но четко разглядеть за ней женщину.

И с каждым новым взглядом эта женщина становилась все более интригующей.

— По-моему, пора ужинать. — Бросив быстрый взгляд поверх голов, Джарвис взял Мэдлин за руку. — Идемте?

Он с явной надеждой ожидал ее согласия, а Мэдлин удивленно взглянула на него, но потом все же кивнула, и ее следующие слова объяснили Джарвису почему.

— Мальчики сказали мне, что в Лондоне существует учрежденный вами некий джентльменский клуб. И если они правильно поняли, у этого клуба весьма необычное назначение.

Он улыбнулся и принялся отвлекать ее — в этом он был чрезвычайно искусен.

С ее вопросами и его ответами, касающимися клуба «Бастион» и истинного характера его прошлой службы Короне, они провели ужин, поглощенные достаточно серьезным разговором. Когда они вышли в коридор и направились обратно в бальный зал, Джарвис не мог вспомнить другого ужина, который доставил бы ему большее удовольствие.

Почему из всех женщин только с ней одной ему было так легко разговаривать, Джарвис не знал, но ее сообразительность и широкий кругозор позволяли ему свободно обсуждать темы, которых он, как правило, избегал. Просто позволить себе расслабиться и говорить не думая, не контролируя своих слов, — в этом было еще одно изысканное удовольствие.

— Вы уверены, что этот ваш шеф Далзил прав и в правительстве еще остается один последний предатель? — спросила Мэдлин.

— Да. — Взяв ее под руку, Джарвис свернул в сторону от бального зала. — Цели бы вы были знакомы с Далзилом, то не сомневались бы. Он, разумеется, не из тех, кто способен на выдумки, но и у всех нас остальных есть доказательства, что этот последний предатель существует. Джек Уорнфлит подобрался ближе всех — он почти поймал приспешника этого человека, — но предатель убил своего подручного, не желая, чтобы тот оказался в руках у Далзила.

Идя рядом с Джарвисом и размышляя над возмездием Далзила, Мэдлин смотрела перед собой, но на самом деле ничего не видела. Джарвис догадался об этом, потому что она не выразила протеста, когда они дошли до оранжереи и он раздвинул ведущие туда двери, а молча, слегка нахмурившись, прошла в них.

— Этот предатель — что о нем известно?

— Существует предположение, что у него есть какие-то связи с военным министерством. Кроме этого, имеется описание его внешности: это высокий, хорошо сложенный, темноволосый джентльмен из высшего общества.

— Из высшего общества?

Мэдлин обратила лицо к Джарвису, когда, закрыв дверь, он повернулся к ней.

— Он убил своего пособника в Воксхолле на торжественном представлении, происходившем в присутствии монарха. Единственными, кто мог получить билеты, были члены высшего общества, и молодая леди, которая видела его, совершенно уверена в его общественном положении. — Джарвис замолчал, глядя в глаза Мэдлин. — Как считает Далзил, последний предатель — это один из нас.

— Неудивительно, что Далзил так твердо настроен разыскать его.

Ее суровый вид навеял Джарвису образ настоящей карающей валькирии.

— Конечно. Недовольно о Далзиле.

Его бывший командир сослужил свою службу, и теперь они находились одни в крытой садовой оранжерее, далеко от бального зала.

Джарвис потянулся к Мэдлин, и она с недоумением оглянулась вокруг себя.

— Вы нарочно отвлекли меня.

Мэдлин уперлась руками ему в грудь и отодвинулась, чтобы взглянуть ему в глаза.