Стефани Лоуренс - Уступи соблазну

Других неженатых членов в клубе не осталось; он был последним, кого дома — в огромном особняке на Гросвенор-сквер — не ждала леди.

Он мысленно вернулся к свадьбе Джарвиса, к встрече с друзьями, вспомнил их слова и совет, который они в шутку дали ему, и улыбнулся этим воспоминаниям. Но затем у него в голове прозвучали последние слова Чарлза, и улыбка Кристиана исчезла.

Чарлз и все остальные неправильно истолковали его предыдущее высказывание. Он вовсе не говорил, что для него влюбиться — непростое дело, он говорил, что ему не суждено так просто найти достойную жену. И для этого существовала одна очень простая причина.

Он мог доказать, что в этом Чарлз не прав. Для Кристиана влюбиться оказалось самым простым делом, самым легким и естественным на свете — насколько он мог помнить. Но трудность состояла в том, что леди, на которой он мечтал жениться, была уже замужем.

Закрыв глаза, Кристиан откинул голову на спинку кресла. Воспоминания чередой проносились перед его мысленным взором — все то, что случилось, все то, что он не в силах был изменить.

Издалека до него донесся звон колокольчика на входной двери; краем сознания Кристиан следил за шагами Гасторпа, который шел к двери, чтобы ответить на звонок… но затем прошлое затянуло его обратно, заключило в нежные объятия и окутало ароматом жасмина.

В настоящее его вернули стук в дверь и последовавшее за ним появление Гасторпа, и Кристиан открыл глаза.

Мажордом плотно закрыл дверь, а потом повернулся лицом к Кристиану.

— Прибыла леди, милорд, и хочет вас видеть. Она не назвала своего имени, но дала эту записку.

Сделав Гасторпу знак подойти, Кристиан лениво размышлял, у кого из светского общества могло возникнуть желание поговорить с ним и какой леди пришло в головуфазыскивать его здесь. Прислуга на Гросвенор-сквер побоялась бы открыть его местопребывание, тем более первому встречному. Когда он взял сложенный листок пергаментной бумаги с серебряного подноса, который держал Гасторп, почерк записки привел его в смятение.

Мгновение Кристиан просто смотрел на записку, а затем на него нахлынули чувства, и он, очнувшись от летаргии, мысленно дал себе звучную пощечину.

Его пальцы зашевелились, и он кончиками их провел по своему имени, не по тому из давнего прошлого, а по титулу, которым с тех пор обзавелся.

Еще не развернув листок, Кристиан уже почувствовал аромат жасмина, и это была не фантазия и не плод воображения.

Он сжал записку и едва не выронил, словно она обожгла ему пальцы.

Сделав глубокий вдох, Кристиан медленными движениями, сдерживая себя, разгладил бумагу и, прочитав несколько строчек записки, откинулся в кресле, остановив невидящий взгляд на камине.

Кристиан не знал, что чувствует; в нем бушевали эмоции, и в этой путанице переживаний невозможно было разобраться. Он глубоко вдохнул, набирая воздух в грудь, и постепенно его как тисками сжало ледяное внутреннее напряжение.

Судьба двигалась непостижимыми, бесконечно загадочными путями.

— Милорд?

Гасторп кашлянул.

Кристиан услышал, как говорит, заглушая стук в груди:

— Я сейчас спущусь к леди, Гасторп. Попросите ее подождать.

Примечания

1

Правление оловянных рудников.