Сюзанна Энок - Украденные поцелуи

– Так что за потрясающая новость?

– Ах да… – Пен рассмеялась. – Представляешь, прошлой ночью вдова миссис Деверо сбежала с Реймондом Бичером.

– О, это ужасно!.. Но как же… – Лилит в изумлении уставилась на подругу. – Ведь миссис Деверо на десять старше мистера Бичера.

– А когда граф, его отец, узнал об этом, он сразу же лишил его наследства, – сообщил Джереми Джиггинс, когда девушки подошли ближе. – Бичер на редкость глуп.

– Он величайший из глупцов, – подхватил Лайонел Хенрик, граф Нэнс. Он улыбнулся Лилит и поднес к губам ее руку. – Добрый вечер, мисс Бентон. Вы прекрасно выглядите.

Лилит чуть присела.

– Благодарю вас, милорд. Вскоре зазвучала музыка, и граф тотчас же вывел Лилит на середину зала, на первый вальс этого вечера. «Возможно, теперь, после смерти герцога, именно на него падет выбор отца», – подумала Лилит. Граф Нэнс был высок и отличался приятной наружностью, к тому же его светло-каштановые волосы были подстрижены по последней моде. Но увы, она почти ничего о нем не знала. Во всяком случае, знала гораздо меньше, чем о маркизе Дансбери.

Лилит едва заметно нахмурилась и окинула взглядом зал. Дансбери еще не появлялся. Возможно, и не появится, так как подобные вечера – не в его вкусе. В другое время отсутствие маркиза очень бы ее обрадовало, но сейчас ей хотелось увидеть его. О смерти герцога Уэнфорда, казалось, еще никто не знал, и она должна была выяснить, что же произошло, как закончилась поездка маркиза.

– Ужасная погода стоит в этом году, не правда ли? – с улыбкой начал разговор граф Нэнс.

Лилит поспешила улыбнуться в ответ:

– Да, очень холодно, милорд. Но надеюсь, что еще потеплеет.

– Я тоже надеюсь. – Граф усмехнулся. – Иначе зима начнется… еще до наступления зимы.

Лилит заставила себя засмеяться и тут же подумала: «Где этот проклятый Дансбери? Он раздражает меня даже своим отсутствием».

Тут граф откашлялся и, наклонившись к ней, прошептал:

– Может быть, вам интересно будет узнать… Моя тетушка с отцовской стороны только что закончила составлять нашу родословную. Так вот, получается, что я· – прямой потомок Эдуарда IV.

– Неужели?! – воскликнула Лилит, изобразив удивление. Она снова обвела взглядом зал, Дансбери, судя по всему, еще не появился.

Нэнс расплылся в улыбке и заявил:

– И я теперь думаю: не изменить ли мне фамильный герб таким образом, чтобы в нем отразилось это родство? Однако моя сестра опасается, что такой герб может оказаться слишком вызывающим, поскольку Йорки не пользуются всеобщей любовью. А вы как считаете?

Лилит почти не слушала графа. «Где же этот негодяй?» – спрашивала она себя снова и снова.

– Я уверена, милорд, что вы сделаете… как лучше.

– Прекрасный ответ, мисс Бентон. – Нэнс рассмеялся. – Вы могли бы стать замечательным дипломатом.

Лилит не была уверена, что последнее замечание графа является комплиментом, но на всякий случай улыбнулась. Тут он пригласил ее провести месяц в Бельгии, и ей снова пришлось улыбнуться.

– Благодарю за приглашение, милорд.

Внезапно граф нахмурился и спросил:

– Вы сегодня чем-то встревожены?

– О, нет-нет, – поспешно ответила Лилит. – Просто я… Видите ли, я немного беспокоюсь за брата. – Ей ужасно не хотелось говорить о сумасбродстве Уильяма, но не могла же она сказать: «Знаете, Джеффри Ремдейл умер, и я не понимаю, почему никто, кроме меня, не знает об этом».

Граф кивнул.

– Насколько я понимаю, вы имеете в виду его дружбу с Дансбери. Что ж, маркиз довольно родовит… Однако ни один уважающий себя человек не станет иметь с ним дело, вернее, дружить. На прошлой неделе он выиграл у меня сто пятьдесят фунтов, и я так и не понял, как Дансбери это сделал. – Граф вздохнул и добавил: – Умоляю вас, дорогая, не позволяйте ему омрачать ваше прекрасное чело, мадемуазель.

– Благодарю вас, милорд. Вы очень любезны.

– Не хотите ли, чтобы я поговорил с вашим братом?

Нэнс понизил голос. – Знаете, я слышал, что он провел несколько вечеров у Антонии Сен-Жерар, играя в карты, и что она, кажется, благоволит к нему. Я не хочу пугать вас, но отношения с ней могут повредить ему больше, чем дружба с Дансбери. Возможно, мне удастся направить вашего брата на путь истинный.

Предложение графа казалось довольно неожиданным, но Лилит решила, что Нэнсу, возможно, удастся сделать то, что не удалось ей. К тому же она сама слышала, как брат упоминал об этой женщине, а слова графа еще больше ее насторожили.

– Да, милорд, конечно. Я была бы вам очень благодарна!

Нэнс улыбнулся и проговорил:

– С огромным удовольствием выполню вашу просьбу. И пожалуйста, называйте меня Лайонелом. Ведь я просил у вашего отца вашей руки.

– Я знаю, – кивнула Лилит.

– Я слышал, что его светлость герцог Уэнфорд также получил разрешение ухаживать за вами, – продолжал граф. – Надеюсь, это не повлияет на ваше отношение ко мне.

Лилит рассмеялась, и в ее смехе прозвучали истерические нотки.

– О нет, Лайонел. Не думаю, что я могла бы серьезно относиться к его светлости. Он ведь очень старый и… – Она нервно хихикнула. – Он, вероятно, не совсем здоров…

Тут музыка стихла, и Нэнс с улыбкой сказал:

– Мисс Бентон, я в этом убежден. – Он провел ладонью по ее щеке и добавил: – И мне очень приятно, что вы тоже так думаете.

Время шло, а о смерти герцога никто так и не упомянул. Когда же в зале появился улыбающийся Рэндольф Ремдейл, Лилит сразу поняла: что-то произошло. Но что именно? Увы, на этот вопрос ей мог ответить только маркиз, а его все еще не было среди гостей.

Лилит поискала глазами Уильяма и увидела, что тот вальсирует с женщиной, которую приводил в оперу Дансбери. Она была года на три-четыре старше Лилит, ее черные, небрежно уложенные волосы выбивались из-под изящных французских костяных шпилек, а чуть раскосые карие глаза придавали ей весьма экзотический вид. Зеленое с персиковой отделкой платье выглядело довольно скромно, но она скользила по полу бального зала с такой чувственной грацией, что многие джентльмены не сводили с нее глаз. Конечно же, это была Антония Сен-Жерар.

Лилит с нетерпением ждала окончания танца. Наконец, ей удалось перехватить брата, когда он, взяв стакан пунша, возвращался к своей даме. Вежливо улыбнувшись Антонии, она тронула его за плечо:

– Мне нужно поговорить с тобой. Всего минутку.

– Лил, я занят, – пробурчал Уильям.

– Дорогой, пожалуйста… – настаивала Лилит. – Это очень важно.

Должно быть, Уильям понял это по выражению ее лица.

Передав Антонии пунш, он извинился перед ней и пошел с сестрой к ближайшей нише.

– Лил, ты ведь не собираешься настраивать меня против Антонии?