Патриция Грассо - Во власти соблазна

– Баронесса была очень любезной. И брат Каспера тоже.

– Брат? Ты никогда о нем не говорила.

– Джордж передвигается с трудом, – объяснила Белл. – Он ходит с тростью.

Фэнси не могла себе представить, чтобы баронесса вела себя любезно и по-доброму с незаконным отпрыском герцога. Это не вязалось с тем, что рассказывал им князь.

– Завтра запиши все, что запомнила, – велел Александр. – Важна любая незначительная подробность.

– Хочу спать.

Степан шагнул вперед.

– Я отнесу вас наверх.

– Спасибо, ваша светлость. Я бы предпочла подняться наверх самостоятельно.

Степан показал на двойняшек.

– Сестры помогут вам.

Белл медленно села, а потом с помощью князя встала с дивана. Она вышла из гостиной. С каждой стороны ее поддерживала пара двойняшек.

Рейвен хотела пойти следом.

– Надеюсь, вы меня извините.

– Ты останешься здесь. – Александр посмотрел на Женевьеву. – Возвращайтесь ко мне, я скоро приду.

– Ну, что ты думаешь? – спросила Фэнси.

– Если бы на Белл напал убийца «с лепестками роз», она бы уже была мертва, – ответил Александр. – Это чудовище с каждой жертвой выполняет определенный ритуал и не будет менять своих привычек.

– Белл не изнасиловали, не ограбили и не убили, – произнес Степан. – Кто-то хотел оставить ей шрам.

Александр кивнул и посмотрел на Рейвен:

– Расскажи, что тебе вчера привиделось.

Это удивило Фэнси. Она переводила взгляд с одного на другую.

– Привиделось?

– Вчера вечером Рейвен ко мне заходила, – отозвался Александр. – У нее было видение про убийцу «с лепестками роз».

Голос Рейвен был холоднее, чем Темза зимой.

– Ты что, веришь, что такое возможно? – спросила Фэнси.

– Я поверю во все, что поможет раскрыть это дело.

Рейвен закрыла глаза.

– Я видела свободное красное платье…

– Ты видела красное платье?

Она открыла глаза.

– Кажется, я именно так и сказала.

– Что это значит? – спросила Фэнси.

– Вчерашняя жертва была в красном платье. – Александр повернулся к Рейвен. – Опиши того, кто зашивал.

– Я видела руки.

– Мужские или женские? Рейвен снова закрыла глаза.

– Длинные пальцы.

– Мужские или женские? – В голосе прозвучало раздражение.

– Я не глухая, – огрызнулась Рейвен.

– Ну так ответь на вопрос.

Фэнси посмотрела на Александра, на сестру, потом на князя. Тот пожал плечами. Между ее другом и малышкой-сестрой что-то произошло.

– Я видела длинные пальцы, по ним не понять, мужские они или женские.

– Попытайся еще раз, – велел Александр.

Рейвен закрыла глаза.

– Длинный палец, ноготь без лака, золотое кольцо.

Похоже, Александра это потрясло.

– Если у тебя будет еще одно видение, я должен тотчас же узнать о нем!

– Почему ты сердишься на Рейвен? – возмутилась Фэнси. – Она никого не убивала. И хочет помочь.

– Что означает золотое кольцо? – спросил Степан. Александр немного помолчал, словно споря сам с собой, а потом посмотрел на каждого по очереди:

– Сегодня утром на месте преступления мы нашли золотое кольцо. Что до шитья… это чудовище зашивает своим жертвам веки и губы. Потом помещает в уши целые розочки, рассекает щеку и покрывает убитых лепестками роз.

– Господи… – Фэнси невольно прислонилась к князю, который воспринял это как должное.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе. То, что она прильнула к нему, показалось ему таким же естественным, как дыхание, и очень польстило.

Александр понимал, что рассказанное им заставит большинство людей потерять сознание.

– Мы полагаем, что он зашивает после того, как жертва умерла.

– От этого мне значительно легче, – пробормотала Фэнси.

Александр посмотрел на Рейвен:

– Тебя я тоже напугал?

– Я куда крепче, чем сестра. – Рейвен уже распахнула дверь гостиной, но вдруг остановилась на пороге и внимательно посмотрела на Фэнси: – Упражняйся в стрельбе из рогатки.

– Зачем?

– Не знаю.

После того как дверь за сестрой закрылась, Фэнси повернулась к другу:

– Почему ты в таком тоне разговаривал с Рейвен?

– В нормальном тоне. – И Александр тоже вышел из гостиной.

Фэнси посмотрела на Степана:

– Вы повидаете сегодня барона Уингейта, чтобы рассказать ему о нападении?

– Должен ли я привезти его сюда, чтобы навестить Белл?

– Если она захочет.

– Мудрое решение.

– А где вы научились всем этим медицинским штучкам? Снимаете боль… – спросила Фэнси.

– Я не снял боль, я просто «перенаправил» ее, – объяснил Степан. – Однажды я сломал руку, и когда доктор ее осматривал и вправлял, Рудольф сделал для меня то же самое, что я сегодня сделал для Белл. Он научился этому в университете. – Он поднес руку девушки к губам. – Сегодня был длинный и тяжелый день. До свидания, мадемуазель.

Фэнси улыбнулась.

– Доброго пути, месье.

Князь повернулся к двери, но ее ладонь легла ему на руку, заставив остановиться.

– Спасибо за то, что вы так чудесно отнеслись к Белл. Не знаю, что бы мы делали без вас.

– Это комплимент? – Степан изогнул темную бровь. И уже серьезно добавил: – Берегите себя, Фэнси.

Глава 6

– Я желаю поговорить с бароном Уингейтом.

Дворецкий Уингейта поднял брови, услышав тон визитера.

– Семья завтракает, и час еще слишком ранний для визитов. Если вы дадите мне свою карточку…

– Я не собираюсь давать вам свою визитку, любезный. Я требую немедленно дать мне возможность поговорить с бароном.

– Хорошо, подождите здесь, пока…

– Я не ожидаю в холлах.

Дворецкий раздраженно глянул на него.

– Следуйте за мной, мистер…

– Князь Степан Казанов.

От лица дворецкого отхлынула вся кровь.

– Ваша светлость, пожалуйста, примите мои…

– Оставьте, – намеренно высокомерно произнес Степан. – Вы и так отняли у меня слишком много времени.

– Да, ваша светлость.

Степан шел по коридору к столовой. Говорят, можно судить о вельможе по его слугам. Похоже, старая русская аксиома утверждает правду: самые худшие снобы получаются из низших слоев. Единственный способ бороться со снобизмом – «переснобить» сноба, а это своего рода игра.

– Ваша светлость, какой сюрприз, – ахнула баронесса, и глаза ее загорелись при виде столь именитого визитера.

Степан кивнул обоим мужчинам и улыбнулся баронессе:

– Прошу простить за неожиданный визит. Скажите, как вам удается выглядеть такой красавицей в столь ранний час?

Баронесса хихикнула, как юная девушка.

– А я и не подозревала, что вы такой льстец!

– Мадам, клянусь, я говорю только правду.

Степан окинул взглядом столовую. Он отметил дорогой вустерский чайно-кофейный фарфоровый сервиз в буфете и надколотую чашку на обеденном столе. Обивка на кресле выглядела потертой. Вероятно, Уингейты едят говяжье жаркое на тарелках из веджвудского фарфора, в то время как истинный аристократ предпочтет филе-миньон и икру, сервированные на глиняной тарелке.