Филиппа Грегори - Королевская шутиха

Главное, Дэниел жив, и он совсем рядом. Все остальное потом. Один из матросов поднял над головой белый флаг, и мы направились к коменданту крепости. Там нас уже ждали. Комендант довольно вежливо встретил нас и затараторил по-французски. Чувствовалось, капитан понимал лишь отдельные слова. Его лицо мрачнело. Наконец, воспользовавшись паузой, он нарочито громко и медленно сказал:

— Я приплыл сюда за пленными англичанами. По договору, их должны освободить. Я хочу их увидеть и отвести на наш корабль.

Комендант либо не знал английского, либо делал вид, что не знает. Тогда капитан повторил свои слова, и голос его прозвучал уже напряженнее.

— Капитан, здесь нужно говорить по-французски, — шепнула я. — Давайте я переведу коменданту ваши слова.

— Замечательно, — обрадовался он и тоже шепотом добавил: — Впервые вижу болвана, который не знает английского.

Я подошла к коменданту.

— Мсье комендант, капитан Гаттинг приносит вам свои извинения за то, что не говорит по-французски. Я готова переводить ему ваши слова. Я — мадам Карпентер, жена одного из пленных, за которого был уплачен выкуп. Капитан прибыл сюда за остальными пленными. В гавани их ждет наш корабль.

— Мадам, я вам очень признателен, — слегка поклонившись, ответил комендант. — Все пленные уже собраны и готовы к выдаче. Первыми мы освободим гражданских, а потом уже солдат. Всех без задержки нужно отвести в гавань. Оружие возвращено не будет. Вы согласны?

Я перевела слова капитану.

— Нет уж, пусть и оружие отдают, — уперся он.

Я сейчас думала только о Дэниеле, который ждал где-то совсем рядом. Упрямство капитана могло испортить все дело. Казалось, он забыл, что условия в Кале теперь диктовали французы.

— Капитан, мы с вами приплыли за людьми, — сказала я. — В Англии достаточно оружейников. Неужели вы допустите, чтобы освобождение пленных сорвалось из-за каких-то мечей и копий?

— Ладно. Скажи ему, что я согласен, но мне это очень не нравится.

— Капитан Гаттинг согласен, — улыбаясь коменданту, перевела я.

— Тогда идемте в крепость.

По подъемному мосту мы прошли во внутренний двор крепости. Оттуда был вход в центральный двор. Сейчас вход закрывали толстые прутья подъемной решетки. На центральном дворе собралось около двух сотен пленных англичан: гражданские отдельно от солдат. Я вглядывалась в лица, но нигде не видела Дэниела.

— Мсье комендант, я ищу своего мужа. Его зовут Дэниел Карпентер. Он из гражданских. Я его не вижу и боюсь, как бы мы с ним не разминулись.

— Дэниел Карпентер? — переспросил комендант.

Он подозвал стражника и приказал найти Дэниела.

— Дэниел Карпентер! Сюда! — рявкнул стражник.

Из гущи гражданских пленных вышел человек в изорванной одежде.

— Кто его спрашивает? — спросил Дэниел.

Это был он, мой Дэниел. Мой муж.

У меня под ногами закружилась земля. Я прикрыла глаза, боясь упасть в обморок.

— Я — Дэниел Карпентер, — спокойным голосом повторил Дэниел.

Он был готов выйти на свободу и, похоже, пока не думал о том, что его ждет за стенами крепости.

К этому времени решетка со скрипом поднялась, открыв проход. Комендант отошел. Только сейчас Дэниел увидел меня. Он выглядел старше, чем год назад. Я сразу заметила усталость на лице и худобу. А в остальном он оставался все тем же Дэниелом, моим любимым Дэниелом с темными курчавыми волосами, темными глазами и щедрым на поцелуи ртом. И, конечно же, с его такой знакомой улыбкой, о которой я столько мечтала все месяцы своей жизни в Англии.

— Дэниел, — прошептала я. — Мой Дэниел!

— Ханна? — удивился он. — Ты?

Пленные расписывались в толстой книге и выходили на свободу. Я видела это лишь краешком глаза. Наверное, вокруг нас было очень шумно, но я не обращала внимания на сутолоку. Средоточием всего для меня стал Дэниел.

— Я тогда бежала из Кале, — сказала я. — Прости меня. Мне было страшно. Я не знала, куда деваться. Вокруг все горело. Сверху падали камни французских катапульт. Чудом я встретила сэра Роберта. Его отряд ехал сражаться с французами у городских ворот. На последнем корабле я уплыла в Англию и вернулась на службу к королеве Марии. Я тебе сразу же написала. Если бы у меня было время подумать, я бы не уехала без тебя.

— А я постоянно мечтал о тебе, — нежно сказал Дэниел, беря меня за руку. — Я боялся, что ты просто сбежала от меня к сэру Роберту, когда представился шанс.

— Нет, Дэниел! Ни в коем случае. Иначе я бы тебя не искала и не приплыла бы сюда. Я написала тебе еще несколько писем. Но ты же знаешь, письма сюда не доходили. Клянусь тебе, Дэниел, я только и мечтала вновь встретиться с тобой. Я только и думала о тебе.

— Ты вернулась ко мне как моя жена? — спросил он, прерывая мой словесный поток.

Я кивнула. У меня вдруг пропали все слова. Как и малыш Дэнни в тот страшный день, я утратила способность говорить. Я свободно говорила на нескольких языках, но сейчас не могла даже шептать. Я лишь кивала. Дэнни это очень понравилось. Он обнял меня за шею и хохотал, подражая мне.

Я так надеялась, что муж обрадуется и обнимет меня, но его лицо оставалось серьезным.

— Я приму тебя обратно, — сказал он так, будто давал клятву. — Я не стану задавать тебе никаких вопросов. Мы вообще не будем вспоминать о нашем разрыве. Ты не услышишь от меня ни единого слова упрека. Клянусь тебе. Я приму этого мальчика, как своего сына.

Я не сразу поняла, а когда поняла, то даже вскрикнула.

— Дэниел, так ведь он и есть твой сын! Это твой ребенок от той белокурой женщины. Я случайно встретила ее на улице. Мы убегали от французских кавалеристов. Один из всадников убил ее копьем. В последний момент она сумела передать мне Дэнни. Она умерла на месте. Я уже ничем не могла ей помочь. Это твой сын. Поначалу я выдавала его за своего. А теперь я считаю его своим. Теперь он и мой мальчик.

— Это… мой сын? — спросил изумленный Дэниел.

Только сейчас он внимательно пригляделся к ребенку и увидел такие же, как у себя, темные глаза и смелую улыбку.

— Но и мой тоже, — ощутив вдруг ревность, сказала я. — Он знает, что он — мой мальчик.

Дэниел засмеялся. Я почувствовала, что за смехом он скрывал подступившие слезы. Потом он протянул руки, и Дэнни без страха переместился к нему, обвив ручонками отцовскую шею. Он внимательно осмотрел отцовское лицо, после чего постучал кулачком себе в грудь и представился:

— Дэн’л.

Дэниел тоже постучал по своей груди.

— Отец.

Дэнни с явным интересом посмотрел на мужчину, которого явно успел забыть.

— Твой отец.

Дэниел взял сына одной рукой, а другую подал мне. Так мы подошли к французскому офицеру. Дэниел расписался в книге, и мы покинули крепость.