Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 166

Об оценке, однако, поговорим чуть позже. Пока что остановимся на «нашей жизни». «Глухарь» — первый отечественный сериал, в котором милиция показана такой, какой она является на самом деле», — это фраза наиболее часто встречается в народных рецензиях на сериал, которыми усеян Рунет.

Что же это за жизнь? Будни героев сериала складываются из пяти стержневых занятий: Подполковник Зимина: не бухает ничего кроме пива…

а) они пьют; б) они применяют насилие; в) они лгут друг другу и всем окружающим; г) они воруют и д) они занимаются работой, которая суть скучная и тоскливая рутина, лишь изредка прерываемая более ли менее яркими событиями.

Бывшая проститутка Настя: передумала и вышла замуж за Антошина

Стержневые эти занятия занимают 100 % всего киновремени. Думаю, что и самой жизни героев тоже. То есть они все занимаются этими вещами постоянно и перманентно: пьют, мочат кулаками и ногами, врут и изворачиваются, филонят и сачкуют на работе, и снова пьют. Столь безрадостный поведенческий паттерн и позволил мне сделать важное обобщение: «Глухарь» — это не сериал о ментах, а именно что сериал о жизни народа. Точно также живет 95 % населения нашей страны.

Не удивительно, что население смотрит в телеящик, видит там зеркальное отражение собственного бытия и получает удовольствие. От чего? От матки правды?

А вот и нет! Потому что было создано множество фильмов, в которых матка правды зашкаливала воображение и мокрого места не оставляла от сказочек типа «Глухаря». Однако же эти все фильмы даже не приближаются по популярности и народной любви к нашему сериалу. Почему?Следователи РУВД: бухают, потом развлекаются…

Потому что простые люди (а впрочем — и не очень простые, и даже очень себе навороченные в плане образования, воспитания и интеллектуальной ясности) получают удовольствие не от матки правды в сериале «Глухарь», а от амартодицеи (от греч. αμαρτια — грех, δίκη — справедливость) — то есть оправдания греха.

Величайший пафос и посыл «Глухаря»: мы очень хорошие люди! Да, мы постоянно нажираемся, деремся, хамим (Сергей Глухарев с первой до последней серии тычет всем без исключения, не взирая на возраст, социальное положение, пол и т.п. — единственное исключение: знакомое в лицо начальство), обманываем всех и вся, лицемерим, воруем направо и налево, НО! Большое жирное НО! Мы хорошие! Мы очень хорошие, очень душевные люди, способные сочувствовать и помогать. Не всегда и не каждому, но в принципе способные. А это — уже много.Начальник районного ГИБДД: бухает, потом вставляет пистон своим дэпээсникам…

Итак, в амартодицее — секрет феноменального успеха сериала «Глухарь» у зрителей. Я это пишу вовсе не с менторских позиций: я сам разделяю эту же иллюзию. Мне нравится смотреть кино про гадости и осознавать, что не всё еще потеряно, а душа чиста! Другое дело, что будучи все-таки специалистом в области художественного творчества, я сразу вижу всю семантику и структуру этой иллюзии. Равно — как и ее фальшивость и омерзительность. Умом вижу, сердцем нейму!

Разумеется, с позиций высокого искусства и вечности пафос и послание «Глухаря» омерзительны. И — смертельно опасны и вредны для национального самосознания русского народа. Амартодицея — это последнее, что нужно для возрождения народа, который уже почти что четверть века терпит сокрушительное поражение в плане исторической миссии и телеологии. Подрастающее поколение: подрастает (еще не научилось бухать)…

Если уж выбирать между амартодицеей и покаянием, то, конечно же, предпочтительнее покаяние, однако в нашем контексте это совершенно нереально, поскольку всей историей последнего столетия мы продемонстрировали стойкое неприятие любой формы признания собственных слабостей, просчетов, ошибок и преступлений.

Ничего, кстати, специфически русского в этом высокомерии нет: народы вообще никогда не раскаиваются. Ждать покаяния от русских также бессмысленно, как и от американцев, евреев, англичан, французов, индийцев, арабов. Единственное, известное мне исключение — это немцы, но и то время от времени вкрадываются сомнения в искренности (а не вынужденности) их покаяния за развязывание двух последних мировых войн.

Одним словом, покаяние — штука для народного мышления чуждая. Не случайно мотив покаяния разыгрывается в искусстве исключительно на индивидуальном уровне. Кается человек, но не народы. Главный герой: ведет допрос преступника…

Значит, остается только оправдать амартодицею? Не думаю. Мне кажется, что амартодицея — такое же омерзительное занятие, что и отказ от покаяния. Особенно — непростительное для искусства. «Глухарь», если бы он не был малобюджетным низкопробным сериалом, должен был остановиться там, где начал — на матке правды. Без всякого оправдания грехов.

Получилось бы неприятно. Больно. Противно. А — главное — некассово. Но это было бы настоящее искусство. А так… а так перед нами замечательное развлекалово! А что? Мне нравится :)

P.S. Я еще не до конца досмотрел, но за более, чем 100 серий, не могу вспомнить, чтобы хотя бы один человек в кадре читал книжку. Кто-то кажется что-то такое держал, но не читал, а — как декорацию.

К оглавлению

Евгений Морозов: «Google и Facebook управляют подростки!»

Сергей Голубицкий

Опубликовано 28 марта 2013

Шведский лингвистический совет ежегодно публикует список новых слов, вошедших в употребление за последнее время. В свежем списке 2012 года было одно слово — «ogooglebar» (вариация на тему английского ungoogleable). Шведский лингвистический совет дал «ogooglebar» вполне разумное и нейтральное определение: «Нечто, не поддающееся обнаружению с помощью поисковых машин в интернете». Перевод устроил всех, кроме самого Google. Грандоманы из Маунтин-Вью написали протест, в которым потребовали от Шведского лингвистического совета изменить трактовку слова на  что-то, что не поддается поиску через именно Google. 

Шведский лингвистический совет обиделся, а  его глава Анна Содерберг заявила об удалении «ogooglebar» из списка, выразив заодно возмущение попыткой Google контролировать чужой язык. На мой взгляд, демарш Google далеко не случайности. И проблема здесь не в грандомании, а в диссонансе между реальным миром и тем, что вообразили себе учредители компании. 

Тема, которую я выбрал для сегодняшнего обсуждения, кому-то может показаться несущественной в силу высокой степени её абстрактности. Речь пойдёт о философии Google (и отчасти – Facebook), которую эта компания активно, упорно и беспардонно навязывает миру. Вопреки ожиданиям мы поговорим не об очевидной грандомании компании из Маунтин-Вью, а о дегенеративной картине мира, которую Google навязывает всеми своими сервисами.

За отправную точку дискуссии мы возьмём ряд положений, выдвинутых Евгением Морозовым, белорусским журналистом и писателем, автором довольно популярных в Америке книг «The Net Delusion: The Dark Side of Internet Freedom» и «To Save Everything Click Here«, два года отмотавшего в Стэнфордском университете и с тех пор ведущего войну не на жизнь, а на смерть против Интернетом в целом и Google/ Facebook- в частности (войну в рамках маркетингового перформанса, разумеется :).

Посылка Евгения Морозова, которую мне бы хотелось взять за основу суждений, звучит так: «Google и Facebook управляют подростки!». Не столько в прямом — возрастном, сколько в психо-эмоциональном смысле.

Из этого утверждения вытекают два обстоятельства: во-первых, Гугл постоянно демонстрирует инфантильный максимализм, во-вторых, компания принципиально не в состоянии адекватно отражать реальность. Одним словом, всё так, как и полагается подростку.

На практике «юношеский менеджмент» выражается в том, что Евгений Морозов называет солюционизмом (solutionism), пафосом которого пропитаны все сервисы Google. Суть солюционизма: ребята убеждены, что знают лучше самих пользователей, чем тем хочется заняться и что им вообще нужно по жизни.

Примером альтернативного мышления для Евгения Морозова выступает философия Apple, которая, якобы, усматривает свою задачу лишь в том, чтобы предоставить пользователю удобные инструменты для комфортного и простого выполнения его задач. На самом деле здесь Морозов глубоко заблуждается, поскольку по уровню тоталитаризма Google и Facebook до Apple расти да расти, но мы не будем отвлекаться сейчас на нерелевантные для нашей темы частности.