Выход из темного лабиринта чужих сценариев к счастью - Елена Анатольевна Наумова

меняется – он становится другим, а иногда приходит и выздоровление. И если есть вопрос – мир всегда поможет вам найти ответ.

– Думаю, наша встреча неслучайна. У меня уже очень много вопросов к мирозданию накопилось!

– Если я смогу ответить хоть на один из них – буду счастлива.

– Елена, вопрос есть. Как же все-таки передается этот опыт нам предками?

– Вот уже несколько лет психоаналитики размышляют над проблемой передачи чего-то очень важного от одного поколения к другому. Сейчас можно смело сказать, что различают два типа «семейной передачи» – осознанную и бессознательную. Для наглядности давай я нарисую картинку.

Первые два слоя – это все, что касается осознанной передачи опыта. Последние фазы – бессознательно переживаемые программы.

Фаза «Настоящее» – это то, что мы чувствуем и ощущаем сейчас, это вершина айсберга. Самая верхняя надводная часть, символизирующая текущую жизнь человека со всеми ее радостями и невзгодами. Это простой и понятный уровень для каждого из нас. Это все, что мы имеем сейчас, – все наши симптомы, стратегии, привычки и зависимости.

Ниже фаза «Прошлый опыт» – тут хранится память о прошлых конфликтах, которые случались в нашем детстве. В раннем детстве и в подростковом возрасте наша неокрепшая психика находится под сильным воздействием внешней среды. Из этого слоя мы можем достаточно много помнить, анализировать, и именно этот опыт может поддаваться самостоятельному изменению. Например, через книги, медитации или тренинги.

Следующий слой называется «Фазой программирования» – он начинается за один год до нашего зачатия и включает в себя само зачатие, девять месяцев беременности, роды и первый год жизни.

В этот период действует закон, открытый французским врачом Марком Фреше. Сформулировать его можно так: в течение фазы программирования все нерешенные эмоциональные конфликты между родителями (относящиеся как напрямую к ребенку, так и не имеющие прямого отношения к нему) мозгом ребенка будут записаны как его собственные конфликты и становятся его биологическими программами и жизненными стратегиями.

И последняя фаза – «Родовое дерево». Самый глубинный уровень бессознательного наследства, который передается нам от предков. Это все тайное, непроговариваемое, скрываемое, а иногда даже то, что когда-то было запрещено чувствовать и о чем нельзя было даже думать.

Это все сложные непрожитые чувства, задачи, которые не были решены предками, о которых запрещено вспоминать: потери близких в годы войны, изгнание члена семьи. Но это не только негативный опыт – это еще и наши таланты, семейные привычки, стиль жизни. От родителей к детям передаются предрасположенность к медицине или музыкальный слух, кулинарные способности или талант садовода-огородника. Эта схожесть никого не удивляет, наоборот, это обычно подчеркивается. «Весь в отца» – это выражение может иметь как положительный, так и отрицательный смысл. Но мало кто знает, что психологические травмы также передаются по наследству. Саша, как вы? Я заметила, что вы замерли и перестали дышать после моих слов.

– Ничего, все нормально. У меня такое бывает. Иногда мне правда становится сложно дышать. Но сейчас все хорошо, спасибо.

– Я понимаю вас. Это происходит бессознательно, когда нам нужно меньше чувствовать. Видимо то, о чем мы сейчас беседуем, вызывает в вас сильные эмоции, и вы их по привычке подавляете. Вы знали, что привести тело в естественную «анестезию» и уменьшить степень проживания любого чувства помогает дыхание? А точнее – его отсутствие. Дыхание – одна из самых важных функций тела. Сейчас закройте глаза и просто подышите. Спросите себя: «Что я сейчас чувствую? Чего я сейчас хочу? Как я могу себе помочь?»

Саша закрыла глаза. Сделав несколько вдохов и выдохов, она с удивлением обнаружила, как слезы подступают к горлу. Поняла, что очень устала в последнее время, а эта поездка и встреча с Карлосом ее страшат. Что, если снова ничего не получится? Слезы покатились по ее щекам… голос Елены доносился как будто издалека.

– Продолжайте дышать, Саша, если хочется плакать, плачьте, это безопасно. Позволь своему телу освободиться от переживаний и боли, которая хранилась в нем годами. Выдыхая, представляйте, как все страхи и усталость покидают вас, как на вдохе вы наполняетесь радостью и силой. Сделайте 15–20 спокойных циклов дыхания и постепенно, в своем темпе, возвращайтесь ко мне, открывайте глаза.

Открыв глаза, Саша почувствовала себя намного лучше. С благодарностью посмотрела на Елену.

– Если мы не будем дышать какое-то время Саша, наше тело перестанет быть чувствительным и эмоционально человек тоже становится спокойнее. Но у этого спокойствия есть обратная сторона – в дальнейшем к вызвавшим такую реакцию чувствам человек боится прикоснуться, даже перестает осознавать их. Также у него могут появиться серьезные сложности с чувствительностью тела. Бывает, чтобы почувствовать и заметить себя, нам нужно сильно заболеть, и то не всегда это помогает. Поэтому так важно в течение дня останавливать себя, концентрироваться на своем дыхании и задавать себе вопросы, которые я попросила вас задать себе чуть раньше.

– Да, Елена вы правы. Часто я замечаю свою усталость, только когда заболеваю. И все равно продолжаю нестись, выпив обезболивающие или жаропонижающие средства, так как я очень ответственная и не могу подвести заказчиков.

– Если вам интересно мое мнение, рискну предположить, что речь не совсем об ответственности. Это, скорее, страх бессилия и стыда, что ты не справляешься. В нашем нарциссическом обществе бывает непереносимо признаться самой себе в том, что мы всего лишь люди и не все можем.

Знаете, многим в детстве говорили, что бросят их или отдадут злому дядьке, если они не перестанут плакать, и, даже вырастая, люди продолжают чувствовать страх быть брошенными, страх становится для них основной движущей силой к совершенно недостижимой цели «стать идеальными и нравиться всем». Страх и, конечно, стыд. Говорили ли вам, Саша, когда-нибудь, что «если бы ты была хорошей девочкой, у твоей мамы не болело бы так сердце?».

– Что-то вроде того, только в моем детстве было не про сердце, но было очень много сравнения. Мама всегда меня сравнивала. Чтобы быть для нее хорошей дочерью, нужно, во‑первых, быть отличницей, во‑вторых, всегда быть в хорошем настроении, а в‑третьих, иметь хорошую осанку. Я достаточно часто чувствовала себя пристыженной, так как обязательно находился кто-то, кто выполнял требования моей мамы лучше, чем я.

– Да, стыд – одно из базовых и, конечно, самых ранних переживаний. Когда мы чувствуем стыд, мы боимся отвержения. Отсюда и желание доказывать всему миру, что ты супергерой, а не человек с температурой. Конечно, это берет начало в нашем детстве, в тех ситуациях, когда родители не поддерживали наши самые простые эмоциональные потребности. Думаю, не найдется ребенка на постсоветских просторах, которому бы не говорили: «Не ной»,