Надежда. Как спасение уличных собак изменило жизнь человека - Ниал Харбисон

самим уехать и «все обдумать». На языке ветеринаров его слова означали: «Это животное уже не спасти. Соберитесь с мыслями и избавьте собаку от страданий».

Принимать подобные решения очень тяжело. Если бы это был ваш любимый питомец, все было бы иначе: вы бы попытались его спасти при помощи дорогостоящего переливания крови. Вы заплатили бы и надеялись бы на наилучший исход, возможный при той медицинской помощи, которая находится в вашем распоряжении. Но это был не домашний питомец, а уличная собака, которую мы пару часов назад подобрали на обочине дороги.

Не то чтобы я не мог найти денег, но я должен был проявить благоразумие: оценить, на что еще можно потратить ту сумму, что понадобится на переливание крови (которое могло сработать, а могло и не сработать). На эти деньги можно было бы стерилизовать многих собак, что способствовало бы достижению более масштабной цели.

Мы покинули клинику, ломая голову над этим вопросом. Мы с Родом бесконечно обсуждали бигля, но я по-прежнему не мог принять решение.

Ее время вышло, Ниал. Лучше поскорее избавить бедняжку от страданий.

В тот вечер, возвращаясь домой с тяжелым сердцем, я сделал крюк, чтобы заехать к тому самому доброму тайцу. Он сохранил жизнь собаке своей любовью и трогательной заботой, и он заслуживал того, чтобы знать, что с ней происходит. Не уверен, что он когда-либо раньше смотрел видео на телефоне, но я дал ему послушать видео, где ветеринар по-тайски объясняет, в чем именно заключаются проблемы бигля. Глаза тайца наполнились слезами.

Я поговорил с хозяйкой местного магазина, и она рассказала, что позволила этому мужчине пожить у нее бесплатно, потому что ей было его очень жаль, а он был совсем один. Его единственный источник дохода – продажа фруктов на обочине дороги. Хозяйка магазина сказала, что каждый день, как только он распродавал все, что у него имелось, он прибегал со своими ста батами (что составляет около двух или трех долларов) и тратил их на покупку корма для бездомных собак. У него не было ни инструментов, ни денег, ни знаний, чтобы помочь собаке, но он явно старался изо всех сил.

К тому времени, когда я вернулся домой, я чувствовал себя измотанным и подавленным.

Я пообещал себе, что завтра же избавлю собаку от страданий. Было бы справедливо по отношению к ней не продлевать ее агонию, ведь ее мучали серьезные проблемы со здоровьем. Если бы не великодушный таец, она бы умерла еще несколько недель назад.

Я вспомнил ее трупный запах и ужасные показатели крови. Не было смысла поддерживать в ней жизнь.

Конечно, я и раньше терял собак. Тайсон был первым, но далеко не последним. Это часть работы, и нужно уметь мириться с потерями. Я стараюсь не публиковать печальные новости в социальных сетях: никто не хочет за утренним кофе читать об умирающих собаках. Но, к сожалению, за пределами своих публичных страниц мне часто приходится с этим сталкиваться.

Это был один из тех дней, когда ходишь будто в воду опущенный. Однако я не мог позволить себе горевать – мне нужно быть сильным и продолжать путь.

Один из приемов, которому я научился, чтобы отогнать хандру, заключается в том, чтобы изо всех сил думать позитивно. Я стал думать о том, что мы с Родом в тот день сделали. Двадцать щенков были привиты от парвовируса, Бендер со сломанной ногой находился под нашим присмотром, а бигль не умер в одиночестве без обезболивающего, не получив ни единого шанса на спасение.

Я подумал о тайце в его лачужке, склонившем голову в знак благодарности за то, что я отвез собаку к ветеринару.

Правильное решение было очевидным. И все-таки мне удалось уснуть беспокойным сном только около четырех утра.

На следующее утро, после ухаживания за Снупом, я приехал в клинику еще до открытия.

Кое-как взяв себя в руки, я должен был принять правильное решение и усыпить несчастного бигля.

Ветеринар сообщил, что за ночь самочувствие собаки лучше не стало. Я последовал за ним к биглю. Он по-прежнему был под капельницей.

Собака подняла на меня большие проникновенные глаза. И я вдруг уловил в них искорку боевого духа: она еще не готова сдаться. Ее мех выглядел получше – недаром мы вчера часами вычесывали из него паразитов. Собака на миллиметр подвинула лапу – едва уловимый жест, говорящий: «Я еще здесь. Дай мне шанс».

Не знаю, что именно на меня так подействовало, но внутри меня что-то перевернулось с ног на голову. Я поблагодарил ветеринара и оплатил анализы, но не смог просто взять и отпустить эту девчонку.

– Ну же, прекрасный бигль, давай попробуем снова, – сказал я, подхватывая ее на руки. Она уже начала к этому привыкать. – Может, в третий раз повезет.

Третий ветеринар смог поставить верный диагноз – рак. Я должен был догадаться с самого начала. Эти сорок с лишним ужасных образований, похожих на нарывы, на самом деле были злокачественными опухолями. У бедняжки была форма рака под названием «трансмиссивная венерическая опухоль». Она передается между собаками и половым путем при непосредственном контакте кожа к коже.

Однако, каким бы ужасным ни был этот случай, ветеринар и раньше сталкивался с подобным, и ему удалось добиться исцеления. Существовала достаточно высокая вероятность того, что этот вид рака хорошо поддастся химиотерапевтическому лечению. Я навострил уши, услышав эту новость, и могу поклясться своей жизнью, что собака сделала то же самое. Знаете, это не так невероятно, как может показаться: есть доказательства, что собаки умеют читать по выражению лица. Если собака видит, что я приободряюсь, ей это передается.

Ветеринар сказал, если нам удастся взять под контроль другие проблемы, угрожающие ее жизни, – клещевую лихорадку, анемию и нашествие блох, – собака сможет выздороветь, пройдя курс химиотерапии.

Черт возьми! Я усмехнулся. Мы дадим этой девчонке шанс!

Мое вчерашнее решение было мигом забыто. Никто не утверждал, что биглю будет легко, и я понимал, что химиотерапия для уличной собаки – безумная идея. Это долгий, болезненный и дорогой процесс без каких-либо гарантий счастливого финала. Но раз появился крошечный проблеск надежды, я не могу отказаться от этой собаки. Было в этом бигле что-то особенное.

Я нежно погладил ее, и, клянусь, несмотря на дискомфорт, который она должна была испытывать, собака мне слегка улыбнулась.

Ветеринар предупреждал меня, что ее путь выздоровления будет долгим. Рак – тот еще ублюдок, как многие уже поняли. Это болезнь, которую мы все боимся и которая поражает большинство из нас на определенном