Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины - Антонио Гарсиа Мартинес

выражали недоверие к приобретению, спрашивая, как мы могли купить такую давно забытую технологию. Несмотря на то, что сделка происходила между Боландом и его старыми приятелями в Microsoft, я не думал, что это был непременно плохой ход. За скромную сумму Facebook перешел в мир медийной рекламы – то, с чем он до сих пор запаздывал.

Конечно, в случае с приобретениями имеет значение не то, сколько вы заплатили, а то, во что вам это обошлось. Facebook должен был в течение долгого времени кормить и поддерживать гору дерьмовых кодов (и корявых кодеров, которые их создали). Объем технической задолженности, которую он должен был заплатить, был, очевидно, огромным; «новый» Atlas неизбежно страдал от задержек и запустился более чем через два года[78].

Но зато у Facebook теперь был новый медиакритерий. Просто нужно было убедить всех использовать его.

Глава 45

Ad Majorem Facebook Gloriam[79]

В делах людей прилив есть и отлив.

С приливом достигаем мы успеха,

Когда ж отлив наступит,

Лодка жизни по отмелям несчастья волочится.

Сейчас еще с приливом мы плывем –

Воспользоваться мы должны теченьем

Иль потеряем груз.

Уильям Шекспир, «Юлий Цезарь»

8 МАРТА 2013 ГОДА

БОЗ БОЛЬШЕ НЕ БЫЛ ГОСТЕМ-ДИЛЕТАНТОМ КОМАНДЫ РЕКЛАМЩИКОВ, СИдящим, как турист, на собраниях. Он стал официально назначенным лидером, а Бадрос получил пинка. Боз вел себя так, как будто ему принадлежало это место (что, конечно, отчасти так и было). Назначение Боза руководителем отдела рекламы представляло собой не просто косметический сдвиг в организационной схеме; мы стали свидетелями полной реконфигурации пространственно-временного континуума по единственному критерию от «вы нравитесь Бозу» до «увольнения». Где вы были в этом континууме, еще не определилось для большинства рекламщиков, и я понятия не имел, где споткнулся.

Предположительно, чтобы понять это, Боз попросил, чтобы у нас были встречи один на один, хотя я официально не подчинялся ему. Вскоре я обнаружил, что сижу напротив него за маленьким столиком в маленьком конференц-зале, глядя на татуировки, украшающие его предплечья. На правом была изображена карта Калифорнии, на левом – слово veritas окружало его запястье («истина» на латыни, а также девиз Гарварда).

Я, конечно, выслушал полный горделивый отчет о его биографии до прихода в Facebook, возвращаясь в Гарвард и далее в детство. Благодаря хэштегу #tbt я видел в Facebook его идеализированную автобиографию, описывающую путь юноши из сельской Северной Калифорнии в Гарвард[80].

Я также изучил его философию управления или, скорее, ее публичную концепцию. Он явно был одним из тех жестких, но честных типов, которые гордятся своей прямотой и честностью. В конце концов, слово «истина» было написано на его теле.

Со своей стороны, за исключением учебников по физике, я находил Истину довольно редким товаром, особенно в техническом мире. Я также заметил, что те, кто больше всего проявлял веру в Истину, были необычайно привязаны к самой аккуратной упаковке лжи, которую бережно хранили.

Разговор быстро переместился на мою роль в команде рекламщиков. В Facebook цикл обзора эффективности был полугодовым: каждый февраль и август приносили обычное политическое жульничество, которым вы убеждали, что самые большие поклонники благоволят вам, а самым большим противникам не удалось сильно навредить.

«Вы очень неоднозначная фигура, Антонио. Я прочитал отзывы членов вашей команды, а затем и руководства. Они полностью противоречат друг другу. Одним вы нравитесь, а другие вас ненавидят».

Да, без балды.

Я мог представить себе обратную связь, даже если мне не назвали конкретных авторов: Рейсман, Хари и Гэри и другие в команде FBX хвалили мою самоотверженность и одобряли лидерство в продуктах. Тогда как Гокул и Боланд осуждали мое необоснованное неповиновение, умничанье, самодовольство и агрессивную критику нынешней стратегии Facebook.

«Это правда, Боз. Я, конечно, нажил здесь и друзей, и врагов. Но моя цель всегда заключалась в том, чтобы предоставить Facebook наилучшую из возможных систему рекламы».

Это было правдой, со всей ответственностью. Я едва мог вспомнить, какова была моя жизнь до Facebook, и то, что провел всю жизнь здесь, было отмечено следами разрушения: двое детей, воспитанием которых пренебрег, две разные женщины, достойные любви, которых отверг, две лодки, гниющие от неиспользования, и ничего вроде интеллекта или жизни за пределами кампуса, не существующее из-за безразличия ко всему, кроме моей приверженности делу Facebook[81].

Не обманывайтесь моим отношением к Facebook в этой книге; внутри каждого циника живет испорченный идеалист. Если я сейчас проклятый критик, это потому что однажды, как Люцифер, бывший самым гордым ангелом до падения, тоже жил и дышал ради Facebook, возможно, даже больше, чем многие другие.

Мы перешли к теме открытой и закрытой рекламы в дискуссии, которая волновала всех нас. Хотя он был двойствен в этом вопросе, выразил свое твердое намерение быстро прийти к выводу и положить конец неопределенности, которая преследовала все направленные в будущее решения. Это было одно из тех древних дельфийских предсказаний, которые могли быть прочитаны или положительно, или отрицательно – в зависимости от ситуации.

Потом мы встали и пожали друг другу руки над маленьким письменным столом.

Встреча имела аромат последнего свидания с мафиозным капо, прежде чем все стало плохо и он начал либо освобождать киллеров, либо делать предложения, от которых нельзя отказаться. Мне не понравился этот запах, совсем.

4 АПРЕЛЯ 2013 ГОДА

Боз, живи. Снова. На этот раз в LiveBoz.

Собравшиеся были участниками Великой дискуссии по Facebook 2013: Боланд, Гокул, Варгезе, Боз, Скотт Шапиро и я. Заявленная цель состояла в том, чтобы наконец (наконец!) передать окончательные рекомендации Боза Шерил. Несмотря на все «заключительные» встречи с Шерил, которые у нас были в течение предыдущих нескольких месяцев, мы не пришли к заключению.

Учитывая брутальный образ пещеры Боза, вряд ли стало сюрпризом то, что собрание вскоре превратилось в меряние пиписьками.

«Пользовательские аудитории сейчас намного опережают FBX», – начал Боланд.

Да, без балды, осел. Это я, и Скотт, и Хари против вас и всей организации продаж и операций в Facebook, которой вы управляете или на которую влияете, а также инженерные команды, работающие с системой таргетинга и API[82], все они поддерживают пользовательскую аудиторию по выбору, а у меня есть один инженер. Это чудо, что FBX все еще работает.

Если отставить в сторону мое недовольство в отношении несправедливого матча, Боланд был на самом деле не прав, и по тонким причинам, которых, вероятно, не понимал.

«Это только если вы считаете доллары пользовательской аудитории по выбору как фактически дополнительные. Я думаю, что это, по меньшей мере, натянуто. То, что показывает панель доходов пользовательской аудитории по выбору, не является реальным доходом. Вероятно, они должны быть уменьшены вдвое, если мы будем делать сравнения», – возразил я.

Боланд и я враждебно уставились друг на друга, и Боз прервался – в своей управленческой, миротворческой роли, с примирительными замечаниями.

Вот где мы на самом деле были.

За последние несколько месяцев, начиная с их соответствующих запусков в середине лета доходы FBX и CA были первоначально увеличены и оставались наравне. С декабря, несмотря на то, что на бумаге (или на панелях информации о доходах в Facebook, что было важно) доход CA значительно превзошел выручку FBX. Причинами этого