Огни в море - Микель Рейна

посчастливилось благодаря стальному тросу, не успевшему оторваться от дома, и дельфину, который пришел на помощь. И когда он стал описывать, какую радость испытал, ступив на надежный настил крыльца, Мэри-Роуз выразительно кашлянула. Гарольд взглянул на нее и тут же осознал свою ошибку: лицо жены походило на маску, под которой таились досада и огорчение.

– Мне ты сказал, что тебя просто забрызгало волной… – процедила Мэри-Роуз.

– Я тебе не стал ничего говорить, чтобы не волновать лишний раз, Рози.

Мэри-Роуз повернулась к хозяевам – те смотрели на супругов, испытывая явное замешательство. Перехватив инициативу, сеньора Грейпс опередила мужа и продолжила рассказ. Она описала величественное полярное сияние, возникающее на небе, будто послание иных миров, рассказала, как все уголки дома постепенно заполнились мертвенным холодом… С горечью она вспомнила тот миг, когда на горизонте показался гигантский айсберг, и свой ужас при мысли, что эта махина раздавит их, даже не заметив… Рассказала она и о том, как им удалось пройти сквозь ледяную гору и как пострадал при этом их дом.

Краем глаза Мэри-Роуз заметила, что мужчина, до этого стоявший на ногах, потихоньку уселся у очага. При взгляде на девчушку она не смогла сдержать улыбки – та, широко распахнув глаза, жадно ловила каждое ее слово. Но рассказ продолжался, и Мэри-Роуз помрачнела, вспомнив о голоде, жажде и постоянном страхе замерзнуть насмерть. Дойдя до момента, когда дом вмерз в лед около берега, она коснулась и эпизода с полярным медведем, который убил тюлениху. А потом заговорила о том, какую радость они испытали при виде струйки дыма в горах и как тяжело было решиться бросить дом и отправиться на поиски людей.

– Вы видели дым от костра в нашем временном лагере, мы с детьми там только переночевали, – перебил ее хозяин, слегка оттаяв. – Вам здорово повезло, что мы охотились в южных горах и нашли вас, – продолжил он, – вернее, вас нашла моя дочка Кирима.

Гарольд и Мэри-Роуз перевели взгляд на девчушку – застигнутая врасплох, она покраснела и потупилась. Все рассмеялись.

– Большое спасибо, – торжественно промолвила Мэри-Роуз. – Ты спасла нам жизнь.

Девочка робко улыбнулась и подняла глаза.

– Не так уж сложно было вас заметить, – нараспев произнесла она. – Вопли Наттика слышны издалека.

– Кто такой Наттик? – переспросила Мэри-Роуз.

– «Наттик» означает «тюлень», – перевел подросток.

– Когда мы вас нашли, тюлененок лежал у вас в ногах, – продолжил глава семьи. – Не знаю, как он туда забрался, но уверяю, что благодаря его теплу вы выиграли у смерти несколько лишних минут.

Гарольд припомнил, как детеныш вылез из-под наполовину зарытого в снег одеяла, и почувствовал укол вины: ведь его первым желанием было прогнать зверька. Теперь он осознал, что без тюлененка они были бы уже мертвы.

Чум вновь погрузился в безмолвие. Рассказ закончился; ни потрескивание углей, ни бульканье в котелке не могли заполнить образовавшийся вакуум. Но сейчас это было молчание иного рода. Тишина, в которой каждый из слушателей пытался осмыслить услышанное, снова и снова задавая себе вопрос: это действительно правда или всего лишь хитроумно сплетенная ложь?

Гарольд и Мэри-Роуз понимали, что сделали все возможное, чтобы доказать свою искренность.

Через несколько секунд хозяин посмотрел на жену и заговорил. На сей раз он умышленно пользовался своим языком, чтобы гости не поняли, о чем идет речь. Женщина что-то ему ответила. Грейпсы, снедаемые нетерпением, ожидали вердикта. Почувствовав, что Мэри-Роуз дрожит, Гарольд сжал ее руку и попытался поймать взгляд. Мэри-Роуз сгорала от желания поговорить с мужем, но понимала, что сейчас не время.

Беседа шла на повышенных тонах; хотя Грейпсы ни слова не понимали, по выражению лиц хозяев было ясно, что к согласию они не пришли. Мэри-Роуз исподтишка посмотрела на подростка и девочку, но они оба отводили глаза. У Мэри-Роуз начала кружиться голова. Вдруг мужчина повысил голос, и она вздрогнула. Гарольд инстинктивно сжал ее руку, но она этого даже не заметила. В ее глазах стояло жгучее желание покончить с неведением, получить хоть какой-то ответ или знак – будь то одобрение или возмущение.

Внезапно хозяйка резко подалась в их сторону. Гарольд и Мэри-Роуз отпрянули, но женщина протянула к ним руки, держа в каждой по деревянной миске с тем самым непонятным густым варевом, которое булькало в котелке. От этого простого жеста обстановка в комнате сразу же разрядилась. Супруги Грейпс поняли, что хозяева им поверили.

Под покровом темноты

В ту ночь Гарольд и Мэри-Роуз не сомкнули глаз. Пережить им пришлось изрядно; конечно, они испытали явное облегчение оттого, что смогли изменить настрой хозяев, но все же мучились от неопределенности своего будущего. Заслышав скрип снега за своей палаткой, они встревожились, но, увидев через щелку в полиэтиленовом пологе личико Киримы, почувствовали облегчение. Девочка смотрела на них с боязливым любопытством и жестами приглашала следовать за ней.

Пока Гарольд и Мэри-Роуз шагали к поселению, их пустые желудки опять напомнили о себе. Над крышами самых высоких чумов вились струйки серого дыма, вдалеке слышался глухой собачий лай. Вопреки всем догадкам, Кирима повела их не прежним путем, через стойбище, а в обход. Решительным шагом продвигаясь вперед, девочка обогнула постройки; супруги изо всех сил старались не отставать. Мэри-Роуз была еще не в состоянии быстро ходить, хотя болезненные спазмы в колене одолевали ее намного реже.

Лай собак раздавался все ближе; Гарольд и МэриРоуз то и дело заглядывали в проемы между хижинами в надежде обнаружить признаки жизни. Они представления не имели, куда их ведут, а сама девочка на вопросы не отвечала.

Миновав последние строения лагеря, Кирима остановилась около круглой хижины, покрытой толстым слоем снега, что делало ее похожей на меренгу. Она располагалась на краю лагеря – противоположном от того шатра, где обитала семья Киримы. Девочка подошла к входу и что-то прошептала; супруги не расслышали. Они начали осматриваться, надеясь обнаружить других людей, но прямо перед ними стояли два высоких чума, которые перекрывали весь обзор.

Внезапно меховая завеса заколыхалась и на пороге хижины показались две фигуры, закутанные в массивные шубы. Это были родители девочки.

Гарольд и Мэри-Роуз опешили от удивления и попытались подыскать подходящие случаю слова, но мужчина их опередил:

– Это ваше новое жилье, – сказал он, махнув в сторону хижины упрятанной в варежку рукой.

Супруги перевели взгляд на постройку. В отличие от их временного шалаша из залатанной парусины, эта была сделана на совесть. Мохнатые темные шкуры покрывали крепкий солидный каркас; высота жилища позволяла выпрямиться во весь рост, не касаясь потолка, а ширина – улечься так, чтобы