История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний - Бартон Биггс

нем. Раз за разом он опережал и обходил превосходящие армии союзников. В битве за Францию в 1940 году он командовал передовой частью, седьмой танковой дивизией, прозванной «Фантомами» за то, что они появлялись там, где противники их меньше всего ожидали. Во время прорыва через Маас Черчилль сказал о нем в Палате общин: «У нас очень смелый и искусный противник, и, позвольте мне это признать в хаосе войны, великий генерал»[125].

Роммель стал презирать Гитлера и ненавидеть его за то, что он делал с Германией, используя гестапо и СС. В 1944 году он принял участие в заговоре с целью свержения Гитлера, за что впоследствии был тайно убит. Поскольку Роммель был крайне популярен в Германии, из пропагандистских соображений Гитлер предпочел утаить его участие в заговоре и приказал устроить государственные похороны с полными воинскими почестями. Биография Роммеля превосходно изложена в книге Десмонда Янга «Лис пустыни». Книга «Орел приземлился» Джека Хиггинса – это художественный роман, но и он наглядно показывает растущее отвращение элитного офицерского корпуса армии к СС и его жестокой деятельности.

Германия нападает на Россию

В конце июня 1941 года немцы начали против России операцию «Барбаросса» (подробно – в главе 6). С начала года британская разведка докладывала Черчиллю, что Германия накапливает войска на российской границе. В апреле Черчилль дал указание послу Великобритании в Москве сэру Стаффорду Криппсу передать личное послание Сталину с предупреждением о неизбежности нападения. Криппс, худой, подтянутый, упрямый и самолюбивый, считал, что он уже предупредил русских и, к большому раздражению Черчилля, так и не передал его сообщение Сталину. Позднее Черчилль размышлял о том, что, возможно, если бы Криппс предупредил, то, по крайней мере, немцам не удалось бы застать русские военно-воздушные силы стоящими стройными рядами на земле в первый же день «Барбароссы».

Британцы были не единственными, кто предупреждал Сталина о готовящемся нападении Германии. На Советский Союз в качестве шпиона в течение многих лет работал немецкий журналист Рихард Зорге. Зорге вырос в Берлине, был ранен во время Первой мировой войны и в послевоенное время работал в Токио. Пройдя Первую мировую войну и послевоенный хаос, он стал убежденным коммунистом. Как иностранный корреспондент немецкой газеты Frankfurter Zeitung, имел естественное прикрытие для шпионажа. В Токио он был направлен в 1933 году, после работы в Скандинавии и Лондоне. Зорге был привлекательным и общительным; в Токио он подружился с немецким послом. От немецкого военного атташе он узнал о «Барбароссе», и 12 мая 1941 года сообщил в Москву, что нападение произойдет 20 июня. Через три дня он изменил дату на 22 июня. Несмотря на то, что Зорге был давним и надежным агентом, его сообщения по неизвестным причинам были проигнорированы. В конце 1941 года он стал жертвой предательства и был арестован японцами. Его пытали, а затем повесили.

После нападения Сталин потребовал помощи, и Черчилль любезно предложил ему всю помощь, которую только можно было оказать. Его помощник, Джон Колвилл, спросил, как он мог так поступить, если сам же годами утверждал, что большевизм, Сталин и Советская Россия – смертельные враги свободного мира. Черчилль афористично ответил: «Если бы Гитлер вторгся в адские области, я бы по меньшей мере благосклонно отозвался о дьяволе в Палате общин»[126].

Однако со временем Черчилль стал менее любезен. Если не будет оказана серьезная помощь, предупредил Сталин, он может заключить сепаратный мир, оставив Англию в одиночестве противостоять нацистам. Черчилль, возмущенный этой угрозой, указал советскому послу на то, что Россия ни разу и пальцем не пошевелила, чтобы помочь Великобритании или любой другой европейской стране, подвергшейся нападению Гитлера. Вместо этого Сталин попытался воспользоваться мировым хаосом, напав на Финляндию, и эта авантюра привела к тому, что он остался с очень позорно расквашенным носом.

В ноябре 1940 года Сталин спровоцировал внезапное нападение на Финляндию 36 пехотных и шести танковых дивизий. Русские самолеты подвергли Хельсинки мощной бомбардировке, поразив как жилые, так и промышленные районы; погибло много гражданских лиц. Финские сообщения об этих налетах были отвергнуты; Советы утверждали, что российские ВВС сбрасывали хлеб для голодающих финнов. Финны назвали эти бомбы «хлебными корзинами Молотова». Никто на Западе не предполагал, что у финнов есть шанс против Красной Армии, фантастически превосходящей их по численности.

Они ошибались. В конце 1930-х годов Сталин провел безжалостную чистку офицерского корпуса Красной Армии, и миллионная армия, которую он послал в Финляндию, имела плохое руководство и недостаточное оснащение для арктической зимы. У финнов была сильная армия численностью 300 000 человек, которая знала местность и умела вести зимнюю войну на лыжах. У финнов не было никаких противотанковых орудий, но они придумали смертоносный «коктейль Молотова», состоящий из керосина, хлората калия и детонатора в бутылке. Финские военные лыжники устраивали с ним засады, поджигали танки и убивали экипажи, когда те покидали горящие машины.

Финны и финская зима расправились с Советами, мир ликовал. Швеция прислала противотанковые пушки, гаубицы, медикаменты и бригаду добровольцев из 8000 человек. Другие страны тоже обещали помочь, хотя большая часть помощи так и не достигла адресата. Аристократичный и атлетически сложенный финский фельдмаршал Карл Густав фон Маннергейм мгновенно стал мировой знаменитостью. Однако, когда весной 1941 года[127] разъяренный Сталин перебросил через границу огромную массу войск, в теплую погоду Финляндия была побеждена за несколько месяцев[128]. Финляндии пришлось уступить свой второй по величине город и 16 000 квадратных миль территории, приняв унизительную капитуляцию. Изучив этот эпизод, Гитлер пришел к выводу, что Красная Армия не является полноценной военной силой и Советский Союз уже созрел для захвата.

Лондонский фондовый рынок растет

Как показано на рисунке 5.1, индекс Financial Times Industrials поднялся в начале января 1941 года после побед над итальянцами под Тобруком и в Абиссинии. Однако зимой на фоне мрачных новостей о войне, а также из-за дефицита и потерь при транспортировке грузов, нарушавших работу промышленности, рынок снова упал. Бурный патриотизм предыдущего лета начал угасать. В апреле капитулировала Греция. Обозреватели лондонских газет писали о том, что правительство неправильно ведет войну, а народ Британии хотя и был настроен решительно, но понимал необходимость смириться с новыми трудностями и лишениями, что вряд ли способствовало желанию покупать акции.

В разгар шквала плохих новостей и интенсивной бомбардировки Лондона фондовый рынок необъяснимым образом поднялся. Предвидел ли он операцию «Барбаросса» – нападение Германии на Россию? Несмотря на то, что вермахт откусил от Советского Союза огромные куски, Британия больше не была одинока в борьбе с Гитлером. Шансы на высадку немецкого десанта в Британии должны были значительно уменьшиться. После зимы лондонские акции уверенно росли на протяжении большей части этого года. С апрельского минимума индекс вырос на 24 % и достиг максимума в середине