Кэт Адамс - Песнь демона

Адриана, стоявшая у окна, поманила меня к себе.

— Господин Фулбрайт вернулся. Мы готовы?

— Нет, — честно призналась я, не в силах оторваться от зеленых глаз Беверли. — Но это уже не имеет значения.

— Вы уверены, что хотите это сделать, Натан? — Стоя в кабинете городского суда, Мик смотрел на лист бумаги. У него едва заметно дрожали руки. — Я не уверен, что это законно.

Старик коротко, решительно кивнул.

— Тут все записано, и наши подписи стоят, и Джо тоже подмахнул — как нотариус. Ты мне только бумажку в десять долларов дай — и все. Будешь владеть этой землей, и никто не сможет ее у тебя отобрать, лишь бы только потом ты уплатил двадцать четыре миллиона. — Он пожал плечами. — Ну, а если у тебя денег к тому времени не будет… и мы еще не помрем, я или наследники мои землю эту обратно заберем.

Мик явно, можно сказать, рвался на части. Он был юристом и прекрасно понимал, сколько всего может случиться, пойти не так. Я пожала плечами.

— А вы не могли бы там добавить фразу о том, что сделка аннулируется, если вы не получите наследство? Ну, на случай, если процесс по оспариванию завещания пройдет удачно для матери Вики?

Фулбрайт кивнул.

— Согласен. Это честно, я так скажу. — Он взял у Мика бумагу, аккуратно вписал, строчку печатными буквами и подписал ее. Затем он протянул листок Джо, нотариусу. — Это ты заверишь отдельно, да?

Джо кивнул и поставил свою подпись.

— Думаю, будет правильно, если покупатель со своей стороны под этим пунктом тоже подпишется.

Он подвинул ручку по крышке стола к Мику, который стал бледным — почти как я. Мик не шевельнулся. Джо привстал со стула.

— Мик. Погляди на меня.

Дрожащий как осиновый лист Мик устремил взгляд на нотариуса.

— Разве я смог бы тебе предложить что-то такое, что могло опозорить твое имя, твою семью и заставить тебя предстать передо мной в суде?

Сказано это было так, что заставило меня обвести взглядом кабинет. Ага, понятно. К двери за качающимися деревянными воротцами, разделявшими комнату на две половины, была прикреплена медная табличка с надписью: «Судья Джозеф Робертсон». Похоже, не так давно в старинном здании суда провели ремонт, в результате которого здесь воцарилось былое великолепие. Мебель темного дерева отполирована до блеска, бледно-голубые, цвета яиц малиновки, стены забраны светлыми деревянными панелями почти до кованого оловянного потолка — очень похожего по конструкции на потолок в моем кабинете. Видимо, в те времена такая архитектура была довольно распространенной.

Мик взял ручку и поставил подпись, после чего вернул бумагу судье.

— Верю, что вы зарегистрируете эту сделку, как полагается. — Он вытащил бумажник и сделал глубокий вдох, прежде чем его открыть. — Да простит меня моя жена, если что-то пойдет не так, как надо. — Он нервно хохотнул. — Надо бы сказать: «Боже милосердный, помилуй меня!», но Молли я боюсь сильнее.

— Все будет хорошо, папочка, вот увидишь.

Беверли подошла к отцу и крепко обняла его, а он вручил Фулбрайту деньги. Мик зажмурился и притянул дочку к себе.

А потом он громко чихнул.

— Треклятая аллергия. Ну ладно. Давайте-ка лучше пойдем, а не то ваша мама передумает насчет того, что я вас в школу не пустил сего…

На меня навалилась тошнота — такой силы, что желчь наполнила глотку и рот. И не одна я себя так отвратительно почувствовала. Бруно стошнило всем, что он съел на завтрак, в зарослях кактусов, а Беверли упала на колени в высокой, по колено, сухой траве, и ее тоже вырвало. Кактусы и трава неожиданно заменили собой кабинет в городском суде. Даже Окалани выглядела не очень уверенно.

— Прошу прощения, ваши высочества. Я пыталась телепортировать всех нас в пещеру, которую принцесса Адриана увидела в сознании мистер Фулбрайта, но нас что-то оттолкнуло.

Я не успела произнести ни слова. Фулбрайт гневно выпалил:

— Ох уж мне эти треклятые всезнайки, читатели чужих мыслей! — Он стал воплощением ярости провинциала — грозил нам своей клюкой и брызгал слюной. — Подождали бы пять минут, так я бы вам растолковал, почему так важно было сначалазакончить сделку!

Бруно пришел в себя. Он начал медленно вычерчивать в воздухе дуги. У меня на глазах возникали символы и исчезали. Бруно словно бы вел черной лампой вдоль флуоресцентного камня.

— О, это очень древняя магия, — пробормотал Бруно. — И Натан прав. Это язычество… основанное на поклонении земле. Мик, попробуй пересечь вот эту линию.

Бруно подобрал толстую палку и с силой провел ей по земле. В траве образовалась глубокая ложбина.

Мик робко подошел к Бруно, выставив руки перед собой так, словно он шел к стене в темной комнате. Ничто не остановило его, и он пошел вперед. Пожав плечами, он оглянулся. Бруно попытался пойти за ним, но не смог. А я ощущала сопротивление барьера даже оттуда, где стояла, а стояла я футах в десяти от линии на траве.

Фулбрайт спокойно перешагнул черту, что смутило Мика. Старик ткнул в него дрожащим пальцем с самодовольной улыбкой.

— Вот-вот. Ты теперь хозяин, но теперь ты понимаешь, почему я так хотел, чтобы ты внес залог? Пока он не уплачен, у меня все равно есть права на эту землю. — С этими словами он довольно-таки быстро зашагал вперед, зловеще посмеиваясь. — Пошли, топай за мной. Покажу тебе, чем ты владеешь.

— Прошу прощения. Я не знал, что он так поступит. — Мику ничего не осталось делать, кроме как пожать плечами и броситься вдогонку за Фулбрайтом. Перейдя на бег трусцой, он обернулся и прокричал: — Если получится, сфотографирую! У меня в мобильнике есть камера!

Я в отчаянии всплеснула руками и посмотрела на Бруно.

— И ты ничего не можешь сделать, чтобы мы могли пройти через эту преграду?

Он опустился на корточки, а потом сел на траву и похлопал по земле рядом с собой — в качестве приглашения.

— Сейчас остается только сидеть и ждать. Похоже, ты никогда не слышала про неограниченное право собственности?

Я попыталась вспомнить, проходили ли мы что-то подобное в университете, перебрала в памяти то, что вычитала буквально на днях из библиотечных книг, но в итоге покачала головой.

— Этот термин что-то означает?

— Ну… с одной стороны, это очень важный момент в законодательстве о недвижимости, но кроме того, за счет этих барьеров языческая магия получает приоритет над любым ритуалом или природной магией.

Видимо, Бруно заметил, как я озадачена его словами. Он снова поманил меня пальцем и нетерпеливо похлопал по земле рядом с собой. Окалани и ее мать сели на землю. Адриана разыскала более или менее плоский валун и уселась на него.