Виктор Песиголовец - Деяния ангелов

— И чем же ты воспользовалась на этот раз? — поинтересовался я, лукаво ухмыльнувшись. — Аптечными лекарствами или каким-то колдовским снадобьем?

— Да не ведьма я! — отмахнулась Инга. — Скорее, знахарка и то — слабенькая. Просто немного знаюсь на таких вещах…

— Ладно, ладно! — миролюбиво проговорил я и шутливо заглянул в вырез ее халата. — Это очень хорошо, что твоя шикарная грудь по-прежнему не имеет ни малейшего изъяна.

— Она тебе и вправду нравится? — Инга игриво обвила мою шею руками и заглянула в глаза. — Честно скажи!

— Конечно, нравится! — я коснулся губами ее шеи. — Твое тело можно вполне назвать идеальным. А уж грудь… От нее глаз не оторвать!

— Тогда я буду ходить голой! — женщина кокетливо повела плечиком. — Чтобы доставить удовольствие твоим глазам.

Я распахнул ее халат и поцеловал сначала один, потом — второй сосок. А затем ласково молвил:

— Знаешь, а я и не против.

— Не искушай меня, Ванечка! — попросила Инга, смиренно опустив глаза. — Ты же все равно не дашь мне того, чего я так страстно хочу. Ты же у нас образец мужской верности!

Я выпустил ее из объятий и, отойдя немного в сторону, выдохнул:

— Прости, в последнее время я стал позволять себе лишнее…

— И спасибо тебе за это, мой миленький! — Инга сладко улыбнулась и благодарно коснулась моей руки. — Эти твои вольности дают мне возможность почувствовать себя желанной женщиной. Пообещай, что и впредь будешь ласкать мою грудь, гладить мои бедра и целовать меня! А я не стану требовать ничего большего.

— Обещаю! — вздохнул я. И, потупив взор, с нарочитым смущением признался: — Мои руки так и тянутся к тебе…

От радости она захлопала в ладоши.

— Как же мне приятно это слышать!

Я провел рукой по ее крутому бедру, опять обнял и страстно шепнул на ушко:

— Поцелую тебя еще разочек — в губки, и иди, ставь чайник! Чаю хочется!

Губы Инги были слаще меда, а волосы пахли молодыми майскими травами. Я не целовал ее, я ее пил. И хмелел, будто от вина…

Оторваться от этой женщины, великолепной, словно цветок кактуса, было нелегко…

Выпустив ее из объятий, я побежал к кухонному окну, приоткрыл его и закурил. Но табачный дым, вопреки ожиданиям, совсем не отрезвил, наоборот, моя голова начала кружиться еще больше, мысли спутались.

А это черноглазое чудо все еще стояло в прихожей и смотрело на меня так преданно и нежно, что я едва сдержался, чтобы снова не броситься к нему и не заключить в объятия.

После чаепития Инга предложила мне принять ванну и немного отдохнуть.

— Ты неважно выглядишь, Ванечка! — обеспокоенно сообщила она. — Видимо, накопилась усталость. Смой ее! Я приготовлю тебе ободряющую купель.

Инга вскипятила воду в большой, пятилитровой кастрюле, бросила туда пучок каких-то трав и целую горсть сосновых иголок. Пока все это настаивалось, набрала воды в ванну, принесла широкое махровое полотенце и самолично раздела меня, оставив только трусы.

— Их снимешь сам, а то скажешь, что я к тебе пристаю! — засмеялась она. И, подхватив кастрюлю с газовой плиты, направилась в ванную комнату. Я последовал за своей подружкой. — Сейчас вылью настой, размешаю его как следует — и милости прошу!

Когда все было готово, она лукаво улыбнулась и вышла, прикрыв за собой дверь.

Я нырнул в теплую зеленоватую воду, источавшую пряный, немного тяжелый аромат. Однако сразу же почувствовал, как мои мышцы приятно расслабились, а тело приобрело необъяснимую легкость, будто притяжение земли неожиданно уменьшилось вдвое.

Дав мне от души понежиться, Инга постучала в дверь.

— Ванечка, хватит плескаться, вода уже остыла! — не заходя в ванную, крикнула она. — Вылезай, а то простудишься! Только ничего на себя не надевай, просто обмотайся полотенцем.

Я так и сделал.

— Иди, ложись, отдохни! — наказала Инга, когда я показался на пороге. — Сейчас быстренько постираю твое белье и приду делать тебе массаж.

— Ну, ты придумала — стирать мое белье! — проворчал я. — У меня что, руки, по-твоему, не оттуда растут? Никто мне никогда не стирал трусы.

Она бросила на меня взгляд, полный укора:

— Имею я право постирать белье любимого мужчины?

— Имеешь, — нехотя согласился я. — Но только в чем я пойду домой? Трусы ведь до полуночи не высохнут…

Инга безмятежно махнула рукой:

— Да пусть себе сохнут, сколько хотят! Я тебе купила новые. Они в спальне, в шкафу, на верхней полке.

— О, так ты мне уже и трусы покупаешь? — рассмеялся я. — Решила примерить на себя роль жены? Не советую! Такого плохо мужа, как я, еще поискать!

Она взглянула на меня со смятением:

— Ванечка, мне так хочется заботиться о своем мужчине, баловать его, лелеять, холить… Это же нормально, правда?

— Спасибо тебе за это! — немного взволнованно проговорил я и, поймав ее руку, прижал к губам.

Инга радостно улыбнулась.

Трусы действительно лежали на полке в шкафу. Я сразу разорвал целлофан и натянул их на себя. Впору! Вот Инга молодец! На глаз определяет размер.

Минут через десять она вошла в спальню с какой-то баночкой.

— Что это у тебя? — поинтересовался я, лежа поверх одеяла в новом белье.

— Это мазь, которую я приготовила специально для тебя, — пояснила Инга, проникновенно заглянув мне в глаза. — В ней много ароматных масел — грецкого и кедрового ореха, семян овса, тыквы и зародышей пшеницы. Я разотру тебя всего. Подставляй сначала спину!

Я покорно перевернулся на живот. Комнату тут же наполнил легкий, не резкий, но настойчивый аромат. И нежные пальчики Инги забегали по моему телу.

Массаж продолжался не менее получаса.

Наконец, женщина устало произнесла:

— Все, Ванечка! Надеюсь, тебе понравилось?

— О да! — подтвердил я, протягивая к ней руки. — Спасибо, солнышко!

— А теперь ты мне сделай массаж! — попросила она, наклоняясь к моему лицу и целуя в висок.

— С удовольствием! — охотно согласился я. — Ложись!

Инга вскочила с кровати.

— Я только принесу из кухни другую мазь, которую приготовила для себя! — и выпорхнула из спальни.

В баночке было какое-то тягучее и липкое, словно клей, месиво, но пахло оно довольно приятно.

— Здесь мед и ароматные масла бергамота, грейпфрута, лаванды, розмарина и пачули, — женщина с интересом наблюдала, как я вертел баночку туда-сюда, разглядывая ее со всех сторон. — Это чисто женская мазь, мужчинам она не подходит.

— Ну что ж, ложись! — я слез с кровати, освобождая место Инге.

Она сбросила с плеч халат, игриво повела плечом и, лукаво покосившись на меня, не спеша улеглась на белую простынь.