Догоняй! - Анатолий Уманский

женщина резко вскинула голову, широко раскрыв глаза; в выемке между ключицами зияла дырка. Из спины выплеснулся кровавый фонтанчик. Туземка начала было подниматься, потом, словно раздумав, опрокинулась на спину и осталась лежать неподвижно.

Остальное племя сбилось в кучу – мужчины, женщины, дети и старики жались друг к другу, затравленно глядя на группу мужчин, одетых в хаки и вооруженных автоматами и винтовками. У одного был огнемет, и неподалеку уже догорала чья-то хижина.

Сомнений не оставалось: на остров высадились его парни.

Двое из тех, что вынесли Полковника из хижины, присоединились к остальным, но третий остался. Полковник жестом поманил его к себе.

– Что тут… происходит? – прохрипел он.

– Зачистка, сэр! – бодро отрапортовал солдат.

– Какого хрена зачистка?! Вы что, задаром теперь работаете? Ничего ценного в этой заднице нет!

– Так точно, сэр, ничего ценного! Одни каннибалы.

– Какие еще каннибалы?!

– На этом острове проживает одно из последних племен, сэр. Они вас похитили…

– Что за хрень! – взорвался полковник. – Никто меня не похищал! Какие, к чертям, каннибалы! Я живу с ними уже фиг знает сколько, и…

– Ваша рука, сэр, – перебил солдат. – Это разве не они?..

– Меня укусила змея, – ответил Полковник. А что? Не совсем ведь ложь. – Пришлось отсечь. Эти люди не дали мне истечь кровью. Какой мудак насвистел вам эту херню?

– Наш наниматель, сэр.

– Тот черножопый, что ли? Как его…

– Нет, сэр, – сказал солдат. – Ваш старый друг. Он нанял нас пару дней назад, чтобы забрать вас отсюда. Говорит, что обязан вам жизнью…

Полковник похолодел.

– Отставить зачистку! – заревел он. – Ну! Помоги мне встать.

– Но…

– Это приказ.

Полковник закинул изувеченную руку солдату на шею и почувствовал, как парня передернуло. Тем не менее тот обхватил командира за пояс, помогая подняться, и вдвоем они заковыляли к осталь– ным.

– Дай пушку, – скомандовал Полковник.

– Зачем вам…

– Чтоб быстрее дошло. Давай, ну!

Солдат достал из кобуры пистолет, передернул затвор и отдал Полковнику. Тот перехватил рукоять здоровой рукой, трижды выпалил в воздух и чуть не упал на колени, но солдат его поддержал. Парни, которые угрожали автоматами обезумевшим от ужаса дикарям, дружно обернулись.

– Отставить, – тихо, но веско сказал Полковник. – Эти люди спасли мне жизнь. Я перед ними в долгу, и не вам, ребята, влезать в наши с ними расчеты, ясно?

– Так точно, сэр! – проревела дюжина глоток.

Солдаты попятились, по-прежнему держа туземцев на прицеле. Полковник понимал, что бойцам охота повеселиться, но если его влияние на них и ослабло, то не слишком. Он застрелил пилота, ранил одного из своих, и по идее ему полагалось вогнать пулю в голову, предварительно связав – для надежности. Вместо этого его заботливо уложили на носилки и понесли к вертолету… даже не отняли пистолет! Правда, вежливо попытались забрать, но Полковник вцепился в рукоять мертвой хваткой и прижал пистолет к груди. Никто не заподозрил неладного: раненому иногда нужно за что-то цепляться.

Очевидно, «старый друг» убедительно наврал о причинах исчезновения командира…

Полковник успел еще обернуться и бросить прощальный взгляд на деревню. Расставание было безрадостным: лежали трупы, одна из хижин превратилась в груду тлеющих углей, над которыми вился сизый дым, и царила мертвая тишина. Туземцы стояли и смотрели вслед белым людям, столь жестоко ворвавшимся в их безмятежную жизнь. Как знать? Возможно, они действительно каннибалы, хотя «наниматель», вернее всего, солгал. Возможно, как только белые покинут остров, они разделают и съедят тела своих погибших сородичей, дабы души тех всегда оставались с ними. (А что, разве лучше отдать червям?) Возможно, они не съели гостя лишь потому, что боялись заразиться его безумием; впрочем, Полковник понимал, что это не так: желай они пустить его на мясо – прикончили бы еще на берегу, не разбираясь, спятил он или нет.

Но его не убили и, даже сочтя абсолютно бесполезным, все равно делились с ним пищей и кровом, выхаживали, когда он был на волосок от смерти. Он не испытывал к ним особого сострадания, но внезапно ощутил какое-то почти детское чувство стыда.

Впрочем, он сделал для них все, что мог. Впервые он покидал селение чернокожих, оставляя в живых большинство его обитателей.

Носилки подняли в вертолет, аккуратно положили на пол. Заревел мотор, и лопасти начали рассекать воздух – сперва медленно, затем все быстрее и быстрее. Вертолет оторвался от земли, развернулся и неспешно полетел над океаном.

Боец, помогавший Полковнику, что-то кричал, и если бы тот прислушался, то узнал бы немало интересного. Перекрикивая рев мотора, солдат рассказывал, как в самый разгар резни из леса вылетели повстанцы, как, без особого труда отбив их нападение, отряд обнаружил отсутствие Полковника. Смерть одного из пилотов тоже списали на партизан, а солдат с простреленной ногой погиб при попытке к бегству, так и не успев рассказать, кто на самом деле в него стрелял. Несколько дней наемники обыскивали остров, но уцелевшие повстанцы успели сесть в лодки, спрятанные на противоположной его оконечности, и отчалить в неизвестном направлении. Отдохнув и набравшись сил, бойцы добрались до большой земли и пустились в загул, поминая без вести пропавшего командира…

Полковник не слушал. Он смотрел на сидевшего среди солдат человека в берете, а тот смотрел на него в ответ, насмешливо щуря единственный глаз.

– А вот и ваш друг, сэр! – кричал солдат. – Он собрал нас всех неделю назад и рассказал, где вас можно найти! Мы сперва решили, что тут какая-то подстава, но он платил золотом, сэр, представляете, настоящим золотом!

Человек в берете отсалютовал двумя пальцами. Нет, не человек – чудовище. Настоящее, а не порождение больного рассудка.

– Вы поправитесь, сэр! – заключил солдат и шумно глотнул из фляги.

– Он лжет, – тихо сказал человек в берете, и Полковник единственный услышал его, несмотря на оглушительный треск лопастей. – Ты умираешь, сэр Джон. Сепсис – скверная штука.

– А у меня пистолет, – слабым голосом сообщил Полковник, но человек в берете только засмеялся.

– Валяй, стреляй! – издевательски бросил он. – Стреляй сюда. – Он показал пальцем на глаз. – Или сюда. – Палец коснулся шеврона на левом нагрудном кармане.

Ладно же, думал Полковник, поднимая пистолет. Когда холодное дуло уперлось в пылающий жаром висок, стало даже приятно.

– Что вы делаете, сэр! – в испуге закричал разговорчивый солдат. Парни повскакали на ноги. Пилот резко обернулся, забыв о своих обязанностях.

Полковник знал, что делает. Тогда, на острове, рубанув по собственной руке, он заставил «старого друга» биться на земле в корчах. А следовательно…

– Ну-ка, всем стоять! – гаркнул он. Солдаты замерли. Из-за перегородки выглянула испуганная физиономия пилота.

Существо осклабилось:

– Боюсь, сэр Джон, тесной связи