Джим Батчер - Халтура

— Блин-тарарам, — пробормотал я. — На этой неделе у меня как у детектива выдался прямо-таки Большой Праздник Отстоя.

— Ты сказал «отстой», — снова захихикала Мёрфи.

Я улыбнулся ей и огляделся вокруг.

— Что ж, — сказал я, — куда делся наш красномаечный друг, мы не знаем. Если они не сделали нас раньше, то сделают сейчас.

— Можешь поймать этот, как бишь его, сигнал снова?

— Энергетический след, — сказал я. — Возможно. Это все же довольно неопределенно. Я не уверен в том, на какую точность могу рассчитывать.

— Так давай выясним, — сказала она.

— Давай, — кивнул я. Мы начали обходить подозрительный круг аттракционов, двигаясь медленно и пытаясь раствориться в толпе. Когда мимо нас пронеслась парочка шумных детишек — один из них гонялся за другим, — я обнял ее за плечи и привлек к себе осторожно, чтобы не шокировать.

Она медленно выдохнула и не отстранилась.

Мое сердце забилось быстрее.

— Гарри, — тихо сказала она.

— А?

— Ты и я… Почему мы никогда… — Она посмотрела на меня. — Почему нет?

— Как водится, полагаю, — спокойно сказал я. — Неприятности. Обязанности. Другие люди.

Она покачала головой.

— Почему нет? — повторила она. — Все эти годы. Что-то между нами могло произойти, но так ни разу и не произошло. Почему?

Я облизнул губы:

— Вот как? Мы просто решаем быть вместе?

Ее веки дрогнули.

— Почему нет?

Мое сердце исполнило соло ударных из «Wipeout».

Действительно: почему нет?

Я склонился к ее губам и поцеловал, очень нежно.

Она ответила на поцелуй, прижавшись ко мне крепко-крепко. Получилось слегка неуклюже. Я был почти на два фута выше ее. Недостаток грациозности мы восполнили энтузиазмом; ее руки обвились вокруг моей шеи, и она страстно меня поцеловала.

— Тпру! — сказал я чуть погодя и отстранился. — Сперва работа. Идет?

Она посмотрела на меня, порозовевшая, губы слегка припухли от поцелуя, и сказала:

— Идет. — Закрыла глаза, кивнула. — Идет. Сперва работа.

— Потом обед? — спросил я.

— Обед. У меня. Можно заказать.

Мой желудок завибрировал, внезапно взбодрившись от такого заманчивого предложения.

— Договорились. — Я огляделся по сторонам. — Так давай поскорее найдем то, что ищем, и покончим с ним.

Мы опять начали обход. Но осмотр торговых площадей и аттракционов не приблизил меня к источнику энергии, которую я ощутил прежде.

— Блин-тарарам, — расстроился я, когда мы завершили обход.

— Эй, — сказала Мёрфи. — Не терзай себя из-за этого, Гарри. — Ее рука скользнула в мою, наши пальцы переплелись. — Я была копом долгое время. Не всегда удается достать плохого парня. И если начнешь винить себя в этом, то полезешь в бутылку или съешь собственный пистолет.

— Спасибо, — прошептал я. — Но зад…

— Ха! — встряла Мёрфи. — Ты сказал «зад».

Мы оба заухмылялись, как придурки. Я ведь хотел всего лишь сказать «задачка нам предстоит не из легких». Я смотрел на наши переплетенные пальцы, продолжая глупо хихикать.

— Мне это нравится.

— Мне тоже, — сказала Мёрфи. — Почему же мы не сделали этого давным-давно?

— Откуда мне знать.

— Может, мы просто так глупы? — спросила она. — Я имею в виду, все мы, люди. Может, мы правда настолько слепые, что упускаем то, что совсем рядом?

— Мы, как род человеческий, в сущности, безумны, — сказал я. — Так что да, возможно. — Я поднял наши руки и поцеловал кончики ее пальцев. — Но теперь я не намерен этого упускать.

Ее улыбка осветила площадь в несколько тысяч квадратных футов.

— Хорошо.

И вдруг отзвук этого слова прокрутился в моей голове: безумны…

— Ой! — сказал я. — Блин-тарарам!

Она нахмурилась:

— Что?

— Мёрф… Кажется, на нас навели порчу.

Она моргнула.

— Что? Нет, ведь не могли…

— А я думаю, могли.

— Я ничего не вижу и не ощущаю. Ничего, Гарри. Я уже попадала под действие магии вроде этой.

— Посмотри на нас, — сказал я, покачав нашими сцепленными руками.

— Мы долго были друзьями, Гарри, — сказала она. — И у нас уже была раньше пара возможностей. Сегодня мы просто не стали ее упускать. Вот и все, что тут произошло.

— Как насчет Кинкейда? — спросил я.

Секунду она обдумывала это. Потом сказала:

— Не уверена, что он вообще заметит, как я ушла. — Она нахмурилась. — Гарри, я не была так счастлива с… Никогда не думала, что смогу почувствовать это снова. К кому-нибудь.

Мое сердце продолжало выстукивать барабанную дробь.

— Я знаю о чем ты, — сказал я. — Я чувствую то же самое.

Ее улыбка сделалась еще теплее.

— Тогда в чем проблема? Разве это не похоже на любовь? И без всяких усилий?

Я немного поразмыслил. А потом сказал, осторожно и медленно:

— Мёрф, подумай об этом.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, как это здорово? — спросил я.

— Да.

— Каким правильным это ощущается?

— Ага, — кивнула она.

— Как это просто?

Она энергично кивнула, глаза ее сияли.

Я наклонился к ней, чтобы придать особую значимость своим словам:

— Слишком уж оно все просто, блин-тарарам, чтобы и вправду быть твоим и моим.

Ее улыбка померкла.

— Боже мой… — сказала она, широко раскрыв глаза. — На нас навели порчу.

Мы вернулись к «Туннелю ужаса».

— У меня не получится, — сказала она. — Я не… Я не чувствую ничего такого. Не чувствую никакой разницы. Я ведь думала, если осознаешь такого рода вещи, они проходят.

— Нет, — сказал я. — Но иногда это помогает.

— Ты все еще?..

Я еще раз сжал ее руку, потом отпустил.

— Да, — сказал я. — Я все еще это чувствую.

— Оно… оно пройдет?

Я ей не ответил. Я не знал. А может, не хотел знать.

Старый перевозчик заметил наше приближение и, едва увидев нас, почуял недоброе. Он поднялся и глянул из-за пульта управления аттракционом на вход внутрь.

— Так-так, — пробормотал я. — Грязный ублюдок. Только попробуй.

Он щелкнул одним из переключателей и зашаркал к туннелю.

Я сделал волевое усилие, поднял руку и, взмахнув ею, прорычал: «Forzare!» Невидимая сила сбила перевозчика с ног, и он грохнулся на пол.

Мы с Мёрфи подоспели к платформе прежде, чем ему удалось подняться на ноги и удрать. Да и беспокоиться было не о чем. Перевозчик оказался вовсе не замаскированной сверхъестественной тварью, а обыкновенным всамделишным стариканом. Он лежал на платформе и стонал от боли. Мне стало слегка не по себе из-за избиения пенсионера.

Но минуточку! Он ведь правда наколол меня за мои кровные двадцать баксов.