Фридрих Шиллер - Духовидец ( Из воспоминаний графа фон О***)

— Но как могли вы проникнуть в мои мысли и угадать, что речь шла об армянине?

— О, это было совсем нетрудно, сиятельный принц. Вы, без сомнения, нередко говорили за столом, в присутствии ваших слуг, о том, что произошло между вами и этим армянином. Один из моих людей случайно познакомился в Джудекке с вашим егерем и сумел постепенно вытянуть у него все, что мне было нужно знать.

— А где мой егерь? — спросил принц. — Мне его очень недостает, и вы, наверно, знаете, куда он исчез?

— Клянусь вам, ваше сиятельство, что ничего о нем не знаю. Сам я его никогда не видел, и мне ничего от него не требовалось, кроме того, о чем я вам доложил.

— Хорошо, продолжайте! — сказал принц.

— Через вашего егеря я и узнал впервые о вашем пребывании в Венеции и о том, что с вами тут произошло, и тотчас решил воспользоваться этим. Как видите, ваше сиятельство, я с вами вполне откровенен. Я знал о вашей предстоящей прогулке по Бренте и заранее рассчитывал на нее; а ключ, который вы случайно уронили, дал мне случай испробовать на вас свое искусство.

— Как! Значит, я ошибся? Фокус с ключом был делом ваших рук, а не армянина? Вы говорите, что я обронил ключ?

— Да, когда вы изволили вынимать кошелек. А я воспользовался минутой, когда никто не смотрел в мою сторону, и быстро наступил на ключ. Продавец лотерейных билетов был со мной в сговоре. Он дал вам тянуть из кружки, где не было пустых билетов, а ключ уже лежал в табакерке, задолго до того, как вы ее выиграли.

— Теперь мне все понятно. А кто был тот босой монах, который заступил мне дорогу и обратился ко мне с такой торжественной речью?

— Тот самый человек, которого, как я слыхал, ранили и потом вытащили из камина. Это один из моих товарищей, он оказал мне немало услуг в этом обличье.

— Но с какой целью вы предприняли все это?

— Мне надо было заставить вас углубиться в себя, создать у вас такое душевное состояние, чтобы вы поверили тем чудесам, какие я собирался показать вам.

— Но эта пантомима, этот танец, принявший столь неожиданный оборот, он-то по крайней мере не был вашей выдумкой?

— Девушка, представлявшая королеву, была подучена мною, и вся ее роль — моих рук дело. Я предполагал, что вы будете немало изумлены, увидев, что вас тут знают; и простите меня за откровенность, монсеньер, но ваше приключение с армянином подало мне надежду, что вы уже склонны всему искать объяснение не в естественном ходе вещей, а в потусторонних, сверхъестественных явлениях.

— Это правда! — воскликнул принц со смешанным выражением досады и удивления и многозначительно посмотрел на меня. — Разумеется, этого я не ожидал!

После долгого молчания принц снова заговорил:

— А как же вы устроили, что эта фигура появилась на стене, над камином?

— При помощи волшебного фонаря, укрепленного за ставней в окне напротив, — вы, должно быть, потом нашли там отверстие?

— Но почему же никто из нас ничего не заметил раньше? — спросил лорд Сеймур.

— Вспомните, милостивый государь, что при вашем возвращении в зал там плавали густые клубы дыма. Кроме того, я велел из предосторожности прислонить снятые половицы к тому окну, в которое был вставлен волшебный фонарь; тем самым я помешал вам сразу обратить внимание на отверстие в ставне. К тому же фонарь был закрыт, пока вы все не уселись по местам и уже нечего было опасаться, что вы станете обыскивать комнату.

— Мне послышалось, — вмешался тут и я, — будто к стене зала приставляли лестницу; я слышал это, стоя у окна другого павильона.

— Совершенно справедливо! Именно по этой лестнице мой сообщник и взобрался на окно, чтобы управлять волшебным фонарем.

— Но эта фигура и на самом деле имела смутное сходство с моим другом, особенно потому, что у него тоже были совсем светлые волосы. Просто ли это совпадение, или вы располагали какими-нибудь данными?

— Припомните, ваше сиятельство, что за ужином подле вас лежала эмалевая табакерка с портретом офицера в драгунском мундире. Я спросил вас: есть ли у вас памятка о вашем друге, — на что вы мне ответили «да». Я и заключил, что эта памятка, возможно, и есть табакерка. За ужином я отлично рассмотрел портрет; и так как я искусный рисовальщик и обладаю счастливой способностью схватывать сходство, мне было нетрудно придать моему рисунку сходство с портретом, что вы и отметили, тем более что у покойного маркиза было очень характерное лицо.

— Но ведь этот призрак как будто двигался?

— Это только так казалось: двигалась не фигура, а клубы дыма, на которых отражался свет волшебного фонаря.

— Значит, вместо призрака говорил тот человек, которого вытащили из камина?

— Вот именно.

— Но ведь он не мог слышать вопросы?

— Ему это и не было нужно. Вспомните, ваше сиятельство, что я самым строгим образом запретил вам задавать вопросы духу. Мы с ним условились заранее, что я буду спрашивать и как ему отвечать, и во избежание ошибок я велел ему соблюдать большие паузы, которые он отсчитывал по часам.

— Вы приказали хозяину тщательно залить огонь во всех очагах. Без сомнения, вы сделали это…

— …чтобы мой сообщник не подвергся опасности задохнуться в камине, так как во всем доме один общий дымоход; да к тому же я не совсем был уверен в вашей свите.

— Но как же случилось, — спросил лорд Сеймур, — что ваш дух явился точно, когда он вам понадобился?

— Мой дух уже давно сидел в комнате, прежде чем я стал вызывать его. Но, пока горел спирт, бледное отражение фонаря не было заметно. Окончив свои заклинания, я захлопнул крышку сосуда, где пылал огонь, в зале стало темно, и только тут на стене проступило изображение, которое давно отражалось на ней.

— Но ведь именно в ту минуту, как появился призрак, мы все почувствовали электрический разряд. Как вы его вызвали?

— Машину под алтарем вы обнаружили. Вероятно, вы также заметили, что я стоял на шелковом коврике. Я поставил вас полукругом перед собой и велел подать друг другу руки; когда же наступил нужный момент, я сделал одному из вас знак схватить меня за волосы. Распятие служило проводником электричества, и когда я дотронулся до него, вас всех ударило током.

— Вы велели нам двоим — графу фон Остену и мне — скрестить над вашей головой шпаги и держать их в таком положении, пока будет продолжаться заклинание. Зачем это было нужно?

— Только затем, чтобы занять вас обоих на время представления, так как вам я доверял меньше всего. Помните, я велел вам держать шпаги точно на расстоянии одного дюйма над моей головой. Вам все время приходилось следить за этим, и вы не могли смотреть туда, куда мне не хотелось. Но злейшего своего врага я тогда еще не приметил.