Виктор Песиголовец - Деяния ангелов

— Да не знаю я, как его зовут! — не то смеясь, не то рыдая, воскликнула она. — Просто назвала первое пришедшее на ум имя.

— Ну, и дура же ты! — счастливо засмеялся я. — Впрочем, как все бабы.

— Приезжай! Приезжай, Ванечка! Сейчас же! — Инга не просила, она — умоляла.

Я тут же забыл, куда и зачем ехал, перестроился в крайний левый ряд и нажал на акселератор.

Инга встретила меня на пороге квартиры со смущенной улыбкой. Но едва я переступил его и закрыл за собой дверь, бросилась на шею с прытью голодной тигрицы.

— Ванечка! Ваня! Мой милый!

Выронив на пол пакет с провизией, только что купленной в магазине на площади Профсоюзов, я обхватил женщину за талию и крепко прижал к себе. Она стала горячечно тыкаться губами в мое лицо — в скулы, в нос, в подбородок. Потом нашла губы и просто впилась в них. Когда мы, наконец, отпустили друг друга, и я взглянул на Ингу, то увидел, что ее личико сплошь залито слезами. Прерывисто дыша, она стояла передо мной — красивая, взлохмаченная и восторженно-радостная. Ее черные, как угли, глаза излучали счастье.

— Ванечка, родной! Как я соскучилась по тебе! — женщина помогла мне сначала снять куртку, а потом, присев на корточки, стала стягивать с моих ног туфли.

— Тут вот торт, шампанское и кое-какие продукты, — я подобрал с пола пакет и вручил его ей. — Посмотри, там ничего не разбилось?

На кухне, выложив покупки на стол, она опять не выдержала — бросилась ко мне, обняла и подставила губы для поцелуя.

Мы быстро накрыли стол, Инга порезала торт, я — откупорил шампанское.

— Без тебя мне было так плохо! — проникновенно произнесла она. И, подняв свой фужер, провозгласила тост: — Выпьем за то, чтобы мы больше никогда не расставались!

— Чтобы не потеряли друг друга! — прибавил я.

Осушив свой фужер, Инга подхватилась со своего места и уселась мне на колени.

— Поцелуй меня, Ванечка! — попросила она. — Только крепко-крепко! Ладно, пусть мы не спим, но давай хоть целоваться по-человечески.

И опять наши губы сомкнулись.

Ее трепетное тело, полуобнаженная грудь, выскользнувшая из выреза халата, горячее дыхание, нежные руки, страстные объятия — все это опьянило меня, затуманило мозг. Не соображая, что делаю, я стянул с плеч Инги халат и жадно стал ласкать губами ее соски.

— Ванечка! — простонала она. — Ванечка!

А мои руки уже шарили по ее стройным ножкам, подбираясь все выше и выше.

Вдруг мою шею словно опалило огнем, в ямке под кадыком нестерпимо заныло, остужая мою голову, приглушая мою страсть, прогоняя хмель похоти.

— Ай! — вскрикнул я.

— Что такое, Ванечка! — испугалась Инга.

— Жжет, вот тут! — я показал пальцем на шею. — Не пойму что там случилось, будто кто-то горячий утюг приложил.

Она быстро расстегнула несколько пуговиц на моей рубашке, оттянула ворот, взглянула на грудь и вдруг отпрянула.

— Это крестик! — заорала с раздражением и отвращением. И тут же вскочила с моих колен. — Он сильно вдавился в твою шею, прямо отпечатался на ней…

Ощущения острой боли прошли, и я опять потянулся руками к талии Инги. Однако она отступила.

— Ванечка, извини меня! — в ее влажных глазах читалось смущение. — Ты так распалил меня, что я даже забыла о своем нынешнем положении…

— О каком положении? — не понял я.

— У меня сейчас критические дни! — ответила Инга, потупив взор. И, засмеявшись, прибавила: — Но они скоро пройдут…

Пока она готовила чай, я сбегал в ванную и тщательно осмотрел перед зеркалом шею и верх груди. Там отчетливо проступила краснота, а кое-где даже появились мелкие волдыри, как после ожога. Ого, да это не крестик мне дала Вива, а настоящий оберег от чар Инги!

В смятении, я вернулся на кухню, уселся на табурет у окна и закурил. Господи, несколько минут назад могло произойти то, чего никак не должно произойти. От измены меня спас крестик. Вот почему Вива так просила никогда не снимать его…

— Ванечка, ты себя хорошо чувствуешь? — Инга сидела напротив и с нежностью глядела на меня.

— Да, да, со мной все нормально! — заверил я, ласково улыбнувшись ей.

— Чай готов! Только прежде давай еще по фужерчику шампанского? — предложила она.

— Давай! — кивнул я и подхватил бутылку, чтобы налить хозяйке и себе. — Выпьем за взаимопонимание между нами! За теплоту в наших отношениях! За искренность!

— Хороший тост! — согласилась она и, одним духом выпив шампанское, потянулась своими алыми губами к моим. А когда я поцеловал ее, серьезно прибавила: — Я так хочу, чтобы ты всегда был рядом…

Прикончив шампанское и от души напившись чаю, мы перешли в гостиную, сели рядом и стали беседовать. Ингу очень интересовал вопрос, что новенького напророчила Вива.

— Ну, она так прямо почти ничего не предсказывает, — объяснил я. — Она пишет картины-предсказания. А еще, когда я рядом с ней, мне часто снятся вещие сны…

— Именно тогда? — переспросила Инга. И, услышав мое подтверждение, задумчиво заметила: — Вот ведь какая аура у нее сильная! У Вивы, без сомнения, большой дар…

— Но ты тоже не лыком шита! — засмеялся я. — Прекрасно видишь будущее.

— Вижу! — не без гордости согласилась Инга. — Но только, конечно, не все.

— А как это тебе удается?

Она пожала плечами:

— Не знаю! Этого нельзя объяснить. Просто спонтанно на ум приходят какие-то знания, а перед глазами проплывают образы, картины…

Я обнял ее за плечи.

— Расскажи, какие картины ты увидела, пока меня не было рядом?

Инга на минуту задумалась. Потом подняла глаза и тихо сказала:

— Ладно, только не смейся… Мне открылось будущее Австралии.

— Австралии? — немного удивился я. — А там что-то изменится?

— Конечно, изменится! — подтвердила Инга, энергично качнув головой.

— Ну, тогда рассказывай!

— Слушай! — она пододвинулась ближе, обеими руками обняла меня за шею, а голову склонила мне на плечо. — В не столь отделенном будущем население Австралии начнет резко возрастать. За счет переселенцев…

— Из каких стран? — уточнил я.

— Из нынешних Великобритании, Дании, Нидерландов, Франции, Соединенных Штатов и некоторых других.

— А что такого произойдет в этих государствах?

— Да много чего! — вздохнула Инга. — Природные катаклизмы, а в США — и техногенные, приведут к сокращению площади этих стран, ухудшению экологии, экономическим и социальным потрясениям. И часть людей начнет искать для себя пристанище в других уголках планеты и, прежде всего, в Австралии. Здесь построят немало крупных предприятий электронной промышленности, по производству различных транспортных средств, космической, медицинской техники, станков и оборудования. К тому времени Австралийский Союз давно выйдет из Содружества, станет республикой. Кстати, первым ее президентом изберут женщину, хотя вроде бы все шансы на победу будут у одного очень влиятельного мужчины, не местного. Ему потом предложат пост премьер-министра, но он откажется.