Джим Батчер - Перемены

Вера обладает собственной силой — куда более загадочной, куда менее управляемой, чем магия. Символ, если в него верят искренне, от всего сердца, способен стать смертельной угрозой для многих потусторонних хищников — и едва ли не более других уязвимы к нему вампиры Красной Коллегии. Как это действует, я не знаю, и почему. Как знать, может, в этом участвует еще кто-то. Или Кто-то. Я никогда и никого не просил об этом, но если это все-таки так, кто-то меня явно поддерживал.

Пентаграмма вспыхнула ослепительным серебряным светом, ударившим Эсмеральду с силой шестифутовой волны, сбросив ее с меня и в клочья изорвав телесную оболочку, которую та носила поверх своей истинной.

Я повернулся и выставил символ в сторону Эстебана, но тот успел отскочить на несколько шагов, так что сияние заставило его всего лишь поднять руку, прикрывая глаза. Продолжать ретироваться это ему не помешало.

Эсмеральда испустила змеиное шипение, и я увидел чернокожую тварь, стоявшую среди ошметков одежды и маски из плоти. Роста она осталась прежнего, но члены ее сделались длиннее минимум на треть, черный округлый торс оттопырился назад, а при взгляде на ее лицо отвратительные южноамериканские нетопыри разом стали бы лучшего о себе мнения.

Она разинула пасть с длинными клыками и еще более длинным, розовым в черную крапинку языком. Угольно-черные глаза горели ненавистью.

На хвою легли тени от приближавшегося бледно-голубого сияния, и лес вдруг наполнился эхом от торжествующего рыка Мыша. Он явно обнаружил мой запах — ну, или вампиров — и приближался к нам.

Эсмеральда снова зашипела, и шипение это прямо-таки сочилось злобой и ненавистью.

— Нельзя! — рявкнул Эстебан. С нечеловеческой скоростью он ринулся в обход меня, стараясь держаться подальше от амулета, и схватил маленькую вампиршу за руку. Еще мгновение их холодные, пустые черные глаза смотрели на меня — а потом прошелестел порыв ветра, и оба исчезли.

Я благодарно обмяк на земле. Бешено колотившееся сердце начало замедлять свой бег, страх стал стихать. Замешательство по поводу происходящего, впрочем, никуда не делось. А может, все казалось таким запутанным и невероятным просто потому, что я так устал.

Угу. Да.

Мыш гавкнул еще раз, а потом мой пес стоял рядом со мной, надо мной. Он тыкался в меня носом до тех пор, пока я не поднял руку и не почесал его немного за ушами.

Следом появились Томас и Молли. Хорошо, что Томас предоставил погоню Мышу, а сам сбавил скорость, чтобы Молли не оставалась в лесу одна. Глаза его сияли серебром, в волосах блестело битое стекло. Левая часть тела у Молли была изрядно заляпана зеленой краской.

— О'кей, — пробормотал я. — Двигаюсь в обратном направлении.

— О чем это вы? — обеспокоенно спросила Молли, опускаясь рядом со мной на колени.

— Задом наперед. Я ж детектив. Считается, что я должен распутывать происходящее. А я работаю задом наперед. Чем больше смотрю на это дело, тем меньше понимаю, что происходит.

— Стоять можешь? — спросил Томас.

— Нога, — сказал я. — Ребра. Сломаны, похоже. Не могу на ней стоять.

— Я его понесу, — скомандовал Томас. — Найди телефон.

— Сейчас.

Брат поднял меня и понес из леса. Мы вернулись к машине.

К тому, что осталось от машины.

Я тупо смотрел на груду металла. Казалось, кто-то взял Томасов белый «Ягуар» и сунул его в пресс для металлолома вместе с Голубым Жучком. Обе машины оказались сплющены в лепешку толщиной фута четыре. Под ними на асфальт натекла лужа горючего и прочих жидкостей.

Томас осторожно поставил меня на здоровую ногу.

Этой неприятности Жучок пережить уже не мог. Я невольно смахнул с глаз слезы. Жучок не отличался ни ценой, ни особым стилем. Просто это была моя машина.

И ее не стало.

— Черт подери, — пробормотал я.

— М-м-мм? — спросил Томас. Он казался значительно менее потрясенным, чем я.

— У меня там посох остался, — я вздохнул. — Такой несколько недель вырезать.

— Лара будет мной недовольна, — заявил Томас. — Это уже третья за год.

Я закатил глаза.

— Угу. Я разделяю твою боль. Что случилось с этой большой гадиной?

— Ты про драку? — Томас пожал плечами. — По большей части это напоминало бой быков. Когда она пыталась сосредоточиться на ком-то одном, остальные двое нападали с тыла. Можешь гордиться Мышом.

Пес довольно вильнул хвостом.

— А краска?

— А, тварь кинула в Молли пятигаллонным ведерком краски. Может, пыталась убить, а может, просто надеялась, что так ее будет видно и сквозь завесу. В общем, для ограниченной в оборонительных средствах она держалась неплохо. Дай-ка посмотрю, можно ли спасти чего-нибудь из багажника. Извини.

Я сел на мостовую, а Мыш подошел и сел рядом, предложив собственный бок в качестве опоры. Голубой Жучок погиб. Я слишком устал, чтобы плакать.

— Я вызвала такси, — доложила Молли, вернувшись. — Будет ждать нас в двух кварталах отсюда. Возьмите его, а я прикрою нас завесой, пока машина не подъедет.

— Угу, — кивнул Томас и снова поднял меня на руки.

Как мы ехали домой, я не помню — спал.

Глава двадцать седьмая

Большую часть моего веса принял на себя Томас: сломанная нога начала распухать. Он усадил меня в одно из моих кресел в гостиной.

— Нам нельзя задерживаться здесь надолго, — сказал он. — Этим двоим Красным известно, что он ранен и изможден. Они непременно вернутся в поисках слабого места или чтобы похитить кого-нибудь из нас, пока мы уязвимы.

— Ну да, да, — согласилась Молли. — Как он?

Томас наклонился, стоя передо мной, и как следует меня осмотрел. Зрачки его, казалось, выточены из отполированного хрома.

— Пока никак.

— Что, в шоке?

— Возможно. Ему очень больно.

Мне больно? Ох. Ну да, мне. Я предположил, что, возможно, именно этим объяснялось то, что я не участвовал в разговоре.

— Господи, — дрожащим голосом произнесла Молли. — Пойду соберу что-нибудь из его вещей.

— Хреново все, — буркнул Томас. — Забери Боба.

— Что забрать? — Молли, похоже, пребывала в полном замешательстве.

На лице у Томаса мелькнуло удивление, и оно сразу же снова обрело обычное бесстрастное выражение.

— Извини. Язык болтает сам по себе. Забери Мечи.

— Их нет здесь, — донесся голос Молли из спальни. — Он их унес куда-то. И их, и порошок от привидений, и всякие другие незаконные штуки.

Томас нахмурился, но кивнул.

— Ладно. Наверное, это к лучшему. Куда нам его забрать?

В поле моего зрения появилась Молли и опустилась на колени, чтобы заглянуть мне в лицо. Потом взяла меня за руку.