Попробуй уснуть - Влад Райбер

***

Прошлые субботу и воскресенье я снова была у бабушки. Хотела провести обычные ленивые выходные и окончательно распрощаться со своими домыслами. Однако всё стало только хуже. Я до боли впиваюсь ногтями в ладони, когда вспоминаю о том, что видела и слышала.

Я приехала утром. Мы с бабушкой попили чаю. Она интересовалась моей учёбой, отношениями с друзьями. Ничего странного.

Тёплая погода звала меня на улицу. Я отправилась на прогулку вдоль реки, чтобы вдоволь надышаться чистым воздухом. По берегу разбрелось стадо коров, пастух пытался согнать их поближе друг к другу.

Бородатый старик в серой фуфайке. Таких в селе называли «бичами». Говорили, что они бездомные и делают пастушью работу за еду, сигареты и проживание в комнатах.

Я дошла до каменистого пляжа и вернулась обратно. У дома на берегу стояла моя бабушка и разговаривала с пастухом. Она ему что-то объясняла и активно жестикулировала: указывая то вправо, то влево, а он ей кивал.

Заметив меня, бабушка раскланялась, развернулась и пошла в сторону дома. Я её догнала, спросила о чём она разговаривала со стариком.

– Да узнавала, как здоровье, откуда у нас взялся, – мне показалось, что бабушка врёт, причём врёт бессовестно, не моргнув глазом. – Он, бедняга, даже имени своего настоящего не помнит, и не знает откуда приблудился.

Она мне так и не призналась, что ему объясняла. Сказала: просто разговаривали.

Когда стемнело, бабушка Надя куда-то пропала. Ни дома, ни в огороде её не было. Ушла, не сказав куда, и телефон с собой не взяла.

Я заглянула в сарай. Замок был открыт. Лопата, которую я специально ставила подальше, валялась у самого входа. Вся в глине…

Моя старушка вернулась домой к полуночи. Я спросила где она пропадала. Бабушка не без раздражения ответила, что была в гостях и что не за чем её стеречь, она не малое дитё.

Я засыпала с комом в горле и проснулась с тревогой в груди. Пошла на речку развеяться и снова увидела коров. Только пас их не старик, а молодой мужчина. Кажется, это был хозяин стада.

Мимо проходил человек и крикнул ему с усмешкой: «Опять сам пасёшь? Ещё один бич от тебя убежал?». Мужчина ему ответил: «Да иди ты в жопу!».

Я сопоставила факты: моя бабушка разговаривала с пастухом, пропадала допоздна, а на утро пастух исчез.

Не трудно было догадаться, где она могла быть – в «теремке». Бабушка то и дело туда ходит.

Я знала, где спрятан ключ, и пошла туда в надежде не найти ничего необычного и успокоиться. Увы, мои надежды не оправдались. В домике покойного дедушки было всё не так!

Первое, что мне не понравилось – это запах. Воняло старым и порченым. Бабушка, видимо, тоже не смогла привыкнуть к этому смраду и пыталась его перекрыть, увесив стены автомобильными ёлочками. От химических примесей воздух был только хуже.

Проветривать комнаты она и не пыталась. Окна были заделаны фанерой или обиты тканью.

Мой взгляд упал на люк в полу перед входом в комнату. Он был заперт на два замка. Я сразу вспомнила о дедушке. Его нашли в том погребе. Он окоченел, сидя на коленях. На горле щерилась глубокая рана, в руке была опасная бритва. Старик сидел в кругу собственной крови, присох коленями к полу.

Ещё в погребе нашли три куклы, сшитые из старой одежды. В селе болтали, что внутрь были зашиты человеческие останки, которые обезумевший старик добыл на кладбище. Бабушка мне тогда говорила: «Не верь – брешут!».

Но как теперь я могу верить бабушке?

Я зашла в комнату. Там к застарелой вони примешивался другой запах: как в мясной лавке. В комнате стояла колода, знавшая много туш. Рядом топор, заточенный до блеска. На полу ни капли крови, ни ошмётка. Чисто прибрано… У стены гудел морозильный ларь.

Мне нужно было докопаться до истины. Затаив дыхание, я подняла крышку. На дне, в клубах морозного пара лежали крупные куски, замотанные в чёрные пакеты. Их положили туда недавно, они лишь слегка покрылись инеем.

Один длинный кусок мог быть человеческой ногой, тот что покороче – рукой. Я хотела развернуть пакет или ощупать, но не смогла. Побоялась узнать наверняка.

Когда я вернулась, бабушка радостно сказала: «Нагулялась!». Она готовила обед.

Я спросила:

– Бабушка, а что ты готовишь?

– Картошку с луком жарю, – ответила она.

– Без мяса? – я заглянула в сковороду.

– Без мяса. Я его сейчас и есть не могу. Воротит! – бабушка сморщилась.

«Переела», – мелькнуло у меня в голове.

Я, не предупредив её, собрала сумку и заявила, что собираюсь вернуться в город, когда уже стояла на пороге. Бабушка Надя была ошарашена моим внезапным отъездом, но мне не казалось важным перед ней оправдываться и выдумывать причины.

Что ещё я должна думать о том, что видела? Моя бабушка сошла с ума. Она рубит людей на мясо. Я бы рада не думать так, но мне кажется, что всё так и есть. Теперь мне страшно к ней приезжать.

***

Мне наконец открылась страшная правда.

Я не приезжала к бабушке две недели. Сначала выдумала одну, а потом другую причину. Бабушка Надя заметила перемену во мне, почувствовала нежелание долго разговаривать по телефону и вдруг извинилась. Она сама не знала за что просит прощения.

Это было так трогательно…

К тому времени я успела переосмыслить свои прошлые догадки, и они показались мне абсурдными. Вот ещё: бросила любимую бабушку из-за своих несуществующих страхов. Никаких отрубленных рук и ног я не видела – только длинные свёртки. Это могла быть и рыба.

В те же выходные поехала к ней, провела в деревне все выходные и старалась не замечать ничего странного. Мне было стыдно за то, что я «себе напридумывала».

Я собиралась, как и раньше регулярно приезжать к бабушке Наде. И всё же было трудно не брать во внимание, что она иногда уходит из дома, ничего не объясняя. Чаще всего в сумерках.

Я догадывалась, что бабушка пропадает в «теремке». Но что она там делала?

Меня замучила паранойя, поэтому я решилась на слежку. Бабушка Надя отлучилась. Я подождала немного, а потом прокралась к «теремку», затаилась в саду, стала слушать, что происходит в домике.

Сквозь заколоченные окна пробивался, едва заметный свет, но было тихо.

И вдруг у забора послышался пьяный мужской голос: «Хозяйка!». Там стоял, вроде бы, молодой мужчина, но, судя по виду, с приличным стажем беспробудного пьянства.

У калитки появилась