Мария Барышева - Дарители

— Стой на месте, гад, — спокойно сказала она. — Стой, не подходи. Я знаю, как с ним обращаться, — она мне показала.

— Извини, Схимник, — сказала Вита, поспешно натягивая брюки и свитер и морщась от боли в руках, — никак нельзя недооценить способность мужчины недооценить женщину.

— Выстрел услышат, — заметил он, внимательно наблюдая за Наташей. Ее губы раздвинулись в отрешенной и какой-то внутренней улыбке.

— Думаешь, меня это волнует? Нет. Вот тебя это волнует, правда? Каково это быть по другую сторону, а? Страшно? Я хочу, чтоб тебе было страшно. Такие равнодушные твари привыкли давить людей, как тараканов, вот и их надо…

— Не болтай с ним! — перебила ее Вита, перекинув через плечо ремень сумки, подходя к Наташе и шаря глазами по комнате, в которой сейчас трудно было что-либо отыскать. Она остановила Наташу не только потому, что та могла отвлечься и сыграть этим на руку Схимнику, но и потому, что интонация, с которой она выговаривала слова, напугала ее. Вита уже поняла, что, нарисовав ее сегодня, Наташа очень дорого за это заплатила, хотя теперь эта Наташа вряд ли сожалеет о такой плате.

— Ты посмотри только — он смеется над нами! — голос Наташи стал раскаляться. — Надо было убить его еще тогда, надо было…

Вита обернулась, уловив в ее голосе нечто особенное, нисходящее, финальное, и едва успела подбить ее руку вверх и в сторону, когда Наташа, слегка оскалившись, нажала на курок. Грохнул выстрел, жалобно звякнуло пробитое окно. Схимник, пригнувшись, скользнул в сторону, как-то забавно пританцовывая, и Наташа, легко оттолкнув Виту, мгновенно повернулась, ловя его дулом пистолета, но сделать это было сложно. Он не приближался, но и не стоял на месте, и она бестолково мотала стволом туда-сюда, пытаясь его поймать.

— Ты сдурела?!! — вскрикнула Вита и снова вцепилась в ее руки, пытаясь отнять пистолет. Снова раздался выстрел, и Вита, повернувшись, с ужасом увидела, что Схимник, скривившись, валится на колени, прижав ладонь к правому боку, и из-под нее, влажно блестя, ползло ярко-красное и, просачиваясь, капало с сомкнутых пальцев. Ахнув, она дернулась вперед, потом назад, словно сломанная игрушка, затем повернулась и неожиданно для себя самой ударила Наташу по лицу, отчего ее собственная рука пострадала куда как больше, чем Наташина челюсть.

— Дура! — крикнула она и снова вцепилась в пистолет, и на этот раз Наташа выпустила его и попятилась, прижимая ко рту ладони. — Бери сумку, уходим, быстро!

— Что я наделала?!! — жалобно забормотала Наташа своим прежним голосом. — Господи, что я наделала!

Схимник вскочил, чуть пошатнувшись, кровь из-под его пальцев потекла сильнее, и Вита отшатнулась назад, судорожно вытирая пистолет о подол свитера, и налетела на Наташу, которая как раз нагнулась за своей сумкой. Обе они чуть не упали, но Наташа, успев схватить сумку, тут же рванулась к кровати.

— Куда?!.. — Вита вцепилась в ее рукав, а Схимник уже скользил навстречу ей — легко, словно и не был ранен.

— Телефон!..

— К черту телефон! Стой на месте! — крикнула Вита Схимнику, продолжая пятиться и тянуть за собой Наташу, которая все-таки изловчилась и телефон свой схватила. Схимник остановился и качнулся в сторону, ухватившись за ручку кресла, вдруг страшно побледнев и сжав губы, но взгляд его не изменился, оставшись темным, тяжелым, прикованным к двум перепуганным и растерянным девушкам.

— Что же ты? — сказал он с усмешкой и сделал еще шаг вперед. — Давай уж, в голову.

— Картину забери, Витка! — крикнула Наташа, уже стоявшая в дверном проеме. — Картину… только не смажь!

— Чтоб ты провалился! — Вита отшвырнула пистолет, и тот, брякнув о пол, улетел под шкаф. Она метнулась вперед, схватила еще не просохшую картину, отскочила прежде, чем Схимник успел ее схватить, и помчалась, не оглядываясь, в коридор. Наташа как раз открывала замок, и Вита, распахнув дверь, бедром вытолкнула ее на лестничную площадку, где из приоткрытых дверей торчали головы испуганных соседей, которые на этот раз уже не решались идти выяснять, что происходит. Наташа врезалась в перила, отскочила и пулей полетела вниз по лестнице, Вита выскочила на площадку, перехватила картину одной рукой и захлопнула за собой дверь, успев увидеть в полутемном коридоре бледное, искаженное яростью лицо.

— Да что ж это опять такое?! — крикнула ей вслед какая-то женщина.

— Учения! — выдохнула Вита, ссыпаясь по ступенькам.

На улице уже долетал откуда-то из-за угла вой милицейской сирены, и они, не сговариваясь, побежали в противоположную сторону так быстро, как только могли, безошибочно летя сквозь ночную тьму, словно вспугнутые кошки, забыв о боли и не замечая холода и редкого дождя.

Они пробежали почти четверть города, когда Вита вдруг резко остановилась и опустилась прямо на бордюр в каком-то закутке за железными коробками ларьков, наглухо запертыми на ночь. Наташа, сдирая с себя плащ, повалилась рядом, шумно дыша и напряженно оглядываясь.

— Простудишься, — выговорила Вита, задыхаясь и стараясь утихомирить бешено колотящееся сердце.

— Ты тоже не одета! — огрызнулась Наташа, отняла у нее картину и старательно укрыла свое произведение плащом. — Черт, где были наши головы?! У него остался мой киевский рисунок… ну да черт с ним! Но мы же оставили там все деньги! У нас же теперь совершенно ничего нет!

— Я посмотрю — может у меня что и осталось, — хрипло сказала Вита. — И ты посмотри, только поживее!

Согнувшись, они при свете зажигалок порылись в своих кошельках, после чего растерянно посмотрели друг на друга.

— Ну… на автобус хватит, — пробормотала Наташа. — Только ходит ли он в такое время… автобус?..

— Сейчас придумаю, — сказала Вита и в подтверждение этого схватилась за голову. — Сейчас, сейчас…

— Почему мы не забрали деньги?!

— Потому что он их забрал раньше! Может, ты бы попробовала его обыскать?!

— Надо было дать мне убить его! — голос Наташи снова стал жестким, чужим. — Зачем ты влезла?! Никаких проблем бы не было, а теперь что — опять бегать, как зайцы?! Он же все время кого-то из нас находит! Почему ты мне помешала?! Может, у тебя с ним что-то было?!..

— Обалдела?! — зло спросила Вита, застегивая сумку и ежась. — Ты вообще соображаешь, что говоришь?!

— Вообще-то не очень, — Наташин голос снова зазвучал как обычно. — Просто… я подумала, что может быть… ты…

— Переспала с ним, чтобы потом попытаться удрать, и мне понравилось? — холодно спросила Вита, вставая. — Нет, мне, знаешь, как-то было не до этого. А если б что-то и было, то это не твоего ума дело, ясно?! Вставай, нам нужно хотя бы побыстрей до Волжска добраться, а лучше до Казани.