Красный бубен - Олег Владимирович Попов

чердака. Кол ударился обо что-то металлическое. Абатуров разгреб сено. Под ним лежал мешок. Дед сорвал веревку. В мешке лежали большие блюда – похоже, из серебра.

– Ишь ты! – Он повернулся и увидел Крайнова.

Вампир растопырил лапы и открыл рот с клыками.

Абатуров растерялся.

– Это ты, Пашка? – спросил он, чтобы заговорить вампиру зубы. – Чего ж ты-то в вампиры подался? Я думал, ты не такой…

Крайнов сверкнул глазами.

– Сейчас узнаешь! – Он двинулся на Семена.

– А чего ты у бабки Веры на чердаке делаешь? Своего дома у тебя, что ли, нет?

– У нас дома нет! Наш дом – погост!

– Ну и дурак ты, Паша! Такой дом на могилку поганую променял!

– Это на первый взгляд, а вообще нормально… в могилке-то. Ты поймеш-ш-шь…

– Не подходи! Осинкой проткну!

Крайнов махнул рукой и легко выбил кол из рук деда.

– Дергай, Мишка! Дергай меня! – закричал Абатуров.

Веревка натянулась, старик полетел вперед, сшиб с ног Крайнова и вместе с ним вылетел через дверцу.

Крайнов вспыхнул еще в воздухе и упал на землю горящим скелетом. Семен повис на яблоне, вращаясь вокруг оси. Ветка треснула и сломалась. Абатуров стукнулся ведром с головой о землю.

Крайнов ярко вспыхнул в последний раз и потух. Из ноздрей почерневшего черепа поднимался желтый дымок.

– Иуау! – Дед Семен катался по земле с ведром на голове. Ведро смялось и крепко насело ему на голову.

Коновалов поставил деда на ноги, просунул под ведро пальцы, разжал края и дернул. Абатуров завис и задрыгал ногами, голова выскочила из ведра и вместе с телом рухнула на землю. Семен вскочил и запрыгал, размахивая перед собой кулаками, как боксер. Мишка не успел увернуться и, получив ощутимый удар в нос, сел под деревом. Посыпались спелые яблоки. Он схватил одно, чтобы швырнуть им в деда, но Мешалкин остановил. Коновалов потер яблоко о рубаху и откусил от него.

6

С чердака Мишка спустился с мешком и высыпал из него серебряные блюда разной величины с дыркой посередине, длинный серебряный штырь и ножовку по металлу. Остальные сгрудились вокруг.

– Чего это? – Мишка взял самое большое блюдо, покрутил и заглянул в дырку.

– Дай-ка… – Мешалкин взял штырь, забрал у Коновалова блюдо и продел в него штырь. То же сделал и с другими. Штырь заполнился примерно до середины. – Это ваза для фруктов. Я такие в музее Кремля видел. Только тут частей не хватает. А так видно, что работа старинная. И серебро…

– Откуда, интересно, это у бабки? – Коновалов присел на корточки.

– Откуда не откуда, а ей уже больше не понадобится, – сказал дед Семен. – Надо бы в церковь все это отнести, может, пригодится на что. – Он сделал на коле третью зарубку. – Ну вот, теперь мы организованный отряд по борьбе с бесами.

– Истребители бесов! – Коновалов сжал кулак.

– Сокращенно истрбесы, – подытожил Мешалкин.

– Хорошее название. – Семен оглядел дом. – Живы будем, сюда перееду. Если так дальше пойдет, до ночи управимся.

7

Следующим был дом азербайджанца Мурата Алиева. Алиев приехал из Нагорного Карабаха, спасаясь от войны. Пару лет работал комбайнером, а когда колхоз развалился окончательно, занялся традиционным азербайджанским делом – торговлей. Держал несколько коммерческих киосков. Фирма «Южная ночь». Бубновцы относились к Алиеву двойственно. Он уже воспринимался почти как свой, но за глаза его критиковали. Так-то Алиев, в принципе, был неплохой мужик, давал деревенским в долг, не жадничал и шутки понимал. Но все-таки… не русский.

Глава пятая

Азербайджанец в деревне

1

Мурат объехал киоски и вернулся домой затемно. В Бубне он жил один. Семья осталась в Азербайджане, у родственников жены. Когда начались события в Карабахе, они уехали из родных мест. Мурат временно отправил жену с детьми к ее родственникам в Баку, а сам поехал в Россию, чтобы обустроиться, а потом забрать семью. Но время сослужило плохую службу. Пока он обустраивался, родственники жены обработали Фариду. Они внушили ей, что муж в России наверняка завел новую семью, потому что там развратные женщины. Если человеку каждый день говорить одно и то же, в конце концов он поверит. И когда Мурат купил все-таки дом, машину, завел хозяйство и можно было, не стыдясь, принять семью, получил из Баку письмо. Жена писала, что она его проклинает за то, что он ее бросил, и никогда за это не покажет ему детей. Алиев был вне себя. Он поехал в Баку разбираться. Но родственники жены не пустили его к семье, избили Мурата и пообещали, что, если он не уедет, закопают живым. Алиев поверил – в Азербайджане с этим стало просто. Теперь он жил один. Если бы он был русский, наверняка бы запил. Но он был не русский и не пил, а только курил.

2

Алиев заехал во двор, закрыл за собой ворота и запер на засов.

Прошел в дом. Дом русский, а обстановка, по возможности, азербайджанская. На стене – восточный ковер. Под ковром – диван-кровать, застеленный полосатым покрывалом. В углу – тумбочка с орнаментом. На тумбочке – бронзовая ваза с длинным узким горлышком. На другой стене – чеканка: аллегорическое изображение Баку в виде лица азербайджанской женщины и нефтяной вышки. В углу – сундук и сейф.

Мурат Рашидович повертел на пальце четки, вытащил из кармана перетянутую резинкой пачку денег. Убрал в сейф. Приготовил чай. Вышел с пиалой на крыльцо, сел на ступеньку.

Он пил чай, глядя в потемневшее небо, и думал об Азербайджане, о своей тяжелой доле, о бизнесе и о Гейдаре Алиеве. Многие в деревне спрашивали Мурата – не родственник ли он азербайджанскому лидеру. И Мурат терпеливо всем объяснял, что Алиев в Азербайджане – все равно что Иванов у русских.

Мурат поставил пиалу на ступеньку, сунул руку под крыльцо, вытащил пакет с травкой и пачку «Беломора». Вот это и был его настоящий бизнес. Киоски Алиев держал для вида, дохода они не приносили. А вот торговля травкой – рискованное, но достойное мужчины дело.

Мурат продул папиросу, забил травку и закурил. Жизнь перестала казаться неприятной.

Он посмотрел на звезды, на полную луну, на Млечный Путь и подумал, что человек живет в этом огромном мире, как блоха на теле собаки, живет-живет, пока собака живет, а как собака сдохла, то и блоха сдохла.

Он добил косяк и прилег на крыльцо, чтобы удобнее было смотреть вверх. В детстве он хотел стать космонавтом и полететь к звездам. Первый азербайджанский космонавт в космосе. Потом он повзрослел и понял, что космонавтами становятся немногие и он, скорее всего, космонавтом тоже не станет. Тогда Алиев решил стать астрономом, открыть новую звезду и назвать ее Венера, в честь своей первой любви Венеры Тимургалеевой, с которой учился в одном классе. Но астроном – профессия не для всех, не каждый сможет всю жизнь заниматься скучными вещами, чтобы открыть что-нибудь и назвать Венерой, которая в космосе и так уже, оказывается, есть. Тем более Венера Тимургалеева к тому времени вышла замуж за Вартана Гукосяна.

Алиев стал заниматься торговлей, как все взрослые азербайджанцы. И был доволен, пока не началась война в Карабахе. С этого момента все пошло наперекосяк. Но, слава Аллаху, вроде бы стало помаленьку налаживаться…

Совсем стемнело.

3

Мурат сунул пакет с травой в карман, встал, и тут в ворота постучали. Алиев поморщился. Не хотелось сейчас с кем-нибудь иметь дело.

– Кто тут?

– Мурат Рашидович? – Голос незнакомый.

– Кто это? – Алиев нагнулся, посмотрел в дырочку, но было так темно, что ничего не разглядеть.

– Я от Айрата.

– От какого Айрата? – Айратом звали его знакомого из Моршанска. Айрат направлял Алиеву проверенных плановых клиентов.

– От Айрата, мясника.

Мурат отодвинул засов, приоткрыл ворота.

– Проходи, только быстро. – Он запер ворота.

Они подошли к крыльцу. Мурат пошарил рукой по стене, щелкнул выключателем. Загорелась лампочка. Алиев оглядел незнакомца.

Парень, лет двадцати пяти, высокий, с длинными светлыми волосами, в кожаной куртке с множеством молний, в ковбойских сапогах, черных джинсах. Из-под куртки выглядывала черная майка с огненными монстрами хеви-метала. А вот лица Мурат не рассмотрел – парень держался рукой за челюсть. На руке татуировка – змея и надпись готическими буквами «Sergey».

Типичный бездельник, такие в основном и покупали у Алиева травку. Что-то ему в нем не понравилось. Он не мог понять что. А если это ментовская засада?..

– Ты чего за морда держишь? – спросил он.

– Зубы болят, – ответил парень, и Алиев понял, что тот врет.