Клаудия Грэй - Призрачная ночь

— Лукасу нужна твоя помощь, — прошептала я. — У него большие сложности с превращением. Он ненавидит то, чем стал, и не может этого преодолеть. Ты в силах ему помочь.

— Ты слишком о многом просишь.

— Это единственное, о чем я прошу. — Наверное, после всего того, через что из-за меня пришлось пройти моему отцу в последние несколько месяцев, я не имела права ничего требовать, во всяком случае не сейчас. — Когда будешь готов. Просто подумай об этом.

Скрипнула дверь библиотеки, и послышался бодрый голос Вика:

— Прибыла пожарная бригада!

Мы с папой держались за руки, пока Вик и Патрис прорубались сквозь лед. Они хохотали, — очевидно, это было очень мокрое и бестолковое занятие, поэтому я смогла еще прошептать:

— А можно мне повидаться с мамой?

Я думала, папа придет в восторг, но он замялся.

— Давай подождем. Недолго… Мне нужно подумать, как это лучше преподнести.

Сердце мое упало.

— Ты считаешь, что мама не сможет этого принять? Она ненавидит призраков. И теперь возненавидит меня?

— Твоя мама всегда будет тебя любить! — заявил папа. — Как и я. Но у нее самые тяжелые воспоминания о призраках. После Великого пожара в Лондоне, когда почти все привидения сгорели, те призраки, что остались… ни один безумец с ними не сравнится. Селия из-за своих ран задержалась на несколько дней и умерла бы, если бы я не… впрочем, не важно. И, находясь между жизнью и смертью, она пережила настоящий кошмар.

— Ты не представляешь, как тяжело ей далось согласие на короткую встречу с призраком, который помог создать тебя. И все это до сих пор страшно ее пугает.

— Мама будет… бояться меня?

— Мы поможем ей справиться, — пообещал папа. Он уже выглядел лучше, чем даже до моей смерти. Моложе, если это вообще возможно. Глаза его светились, улыбка перестала быть грустной. — Я не хочу, чтобы она долго скорбела. Это было бы… Нет, я не собираюсь так с ней поступать. Просто должен обдумать, как ей лучше преподнести нашу новость.

— Хорошо. — Он говорил правильно. Да, я очень сильно хотела снова увидеть маму, понимала, что тогда буду счастлива вдвойне, но доверяла папиному мнению. Он любил мою маму вот уже четыреста лет и знал ее лучше, чем кто-либо. — Погоди, ты сказал — Великий лондонский пожар. В нем погибли все привидения?

Папа сжал мои руки.

— Бьянка, разве ты не знаешь? Если призрак застрянет в доме, который загорится, он погибнет. Ты должна быть осторожной, огонь для тебя опасен.

Он все равно что читал нотацию трехлетней мне, объясняя, что лучше не трогать включенную плиту.

— Не волнуйся. Я не собираюсь попадать в ловушку.

Ближайшая к нам ледяная стена затрещала, мы с папой отскочили назад. С другой стороны, усыпанные льдинками, стояли Вик и Патрис. Вик держал топор и выглядел так, словно никогда в жизни так не развлекался. Патрис осторожно отводила с глаз мокрые пряди волос.

— Как дела, мистер Оливьер? — весело спросил Вик.

Патрис показала свою дорогую пудреницу, полностью покрытую инеем.

— Кто-нибудь знает, что я должна сделать с этой штукой? В косметичку я ее точно не положу.

Папа уставился на них, потом на меня, будто пытался что-то сообразить.

— Твои друзья, все они… знают о тебе? И проводят с тобой время?

— Да. Я не сразу поняла, как это сделать, но в конце концов у нас все получилось.

— Лукас… Балтазар… — Папа наморщил лоб.

— Да, они знали с самого начала. И не нужно психовать из-за того, что они не рассказали тебе. Это тоже было моим решением.

— Ой, черт, как неудобно. — Вик закинул за спину топор, как будто именно он оказался неудобным. — Ну что, идем?

— Я это с собой не возьму, — отрезала Патрис, держа свою обледеневшую пудреницу двумя пальцами, словно от нее воняло.

— Дай ее мне. — Папа увидел, что она замялась, и вздохнул. — Пудреницу я тебе потом верну.

Патрис посмотрела на него с сомнением, но вещицу протянула.

— Ну, все в порядке. Рада была помочь. Увидимся позже, хорошо?

— Хорошо, — ответила я.

Вик просто кивнул нам и послушно затопал вслед за Патрис. Я заметила, что она неодобрительно рассматривает свои ногти, — видимо, спеша на помощь, она испортила свеженький маникюр. Со стороны Патрис это был признак истинной преданности.

Мы с папой остались одни. Мы молча перешагнули громадные ледяные глыбы и направились в уютный уголок библиотеки, где между двумя высокими книжными полками стоял небольшой диван — славное местечко, чтобы сесть и поговорить, хотя в тот момент мы не разговаривали. Мне столько нужно было ему рассказать, но я не знала, с чего начать, поэтому начала с места, где началось сегодняшнее противоборство.

— А что ты делал с этой шкатулкой?

— Пытался поймать призрака. — Его взгляд переместился к дальней стене библиотеки, туда, где была установлена эта ловушка. Папа снова сжал мои руки, словно не хотел ни на секунду меня отпустить. — Но он не…

— Не попался. Потому что ловушка сломана. — Только сейчас до меня дошло, что у него могут быть ответы на все мои вопросы. — Пап, что происходит? Зачем миссис Бетани расставляет ловушки для призраков?

— Ну конечно, чтобы остановить их. Не все призраки похожи на тебя. Большинство такие, как та штука, которую мы поймали.

— Нет, большинство из них как раз такие, как я. В основном мы остались самими собой — людьми, которыми когда-то были. Просто ты таких не видел. Они не обитают в домах и не преследуют людей.

Он уже открыл рот, чтобы возразить, но понял, что я действительно знаю о привидениях больше.

— Если бы мы это знали…

Он не договорил, но я и так поняла, что он хотел сказать.

— Вы бы рассказали мне о том, что я могу превратиться в призрака, да? Но вы думали, что это будет такое жуткое, ужасное существо, что-то, что уже никогда не сможет быть вашей дочерью.

— Я не мог произнести этого вслух. И мы думали, что напугаем тебя. — Папа вдруг как будто сильно устал. — Поэтому мы просто старались сделать вампиризм как можно более привлекательным, и в общем-то не было никаких причин, чтобы ты начала сомневаться в нем или передумала.

— Да, до тех пор, пока я не полюбила человека. Вот из-за чего они злились на Лукаса, и это не имело никакого отношения к тому, что Лукас сделал или не сделал. Он показал мне альтернативу, заставил сомневаться в том, что до этого я принимала как должное. Понимает ли это папа?

Я вернулась к прежней теме:

— В общем, большинство привидений не такие чокнутые, как это.

— Сдается мне, те, что находятся здесь, как раз такие, — заметил папа. — Помнишь Осенний бал в прошлом году?

— Как будто я могла забыть, как меня чуть не убило гигантской сосулькой!