Виктор Песиголовец - Деяния ангелов

— Сначала ехали кто как — и легально, и нелегально. — Тыльной стороной ладони девушка отерла с моего лба капельки пота. — Потом правительство официально разрешило им переселяться.

— С целью улучшения демографической ситуации, что ли? — предположил я.

— Ну, и этот фактор тоже сыграл какую-то роль, — вздохнула Вива. — Но в основном из-за давления мировой общественности…

Помолчав, я хмуро спросил:

— Такая ситуация будет только в Харькове?

— Нет, азиаты поселятся и в некоторых других городах востока и юга Украины.

Я не спеша поднялся с кровати и, прежде чем отправиться на кухню покурить, задал последний вопрос:

— А что же тогда будет твориться на Дальнем Востоке России и в южной части Сибири, если китайцы добрались до Украины?

— О-о-о! — засмеялась Вива. — Можешь себе представить! Но только не беспокойся — выходцы из Азии расселятся практически по всей планете. И никакой большой беды от этого ожидать не стоит…

Весь остаток дня я намеревался посвятить работе. Нужно было написать статью о возрожденном в Запорожье заводе по производству поликристаллического кремния. Необходимые материалы имелись, их сбросила мне по электронной почте руководительница пресс-службы австрийско-украинской корпорации, которой принадлежал завод. Часть данных для статьи я также получил на самом предприятии.

Писалось мне легко, работа продвигалась быстро. Однако завершить ее помешал телефонный звонок Инги.

— Как ты себя чувствуешь, Ванечка? — поинтересовалась она жалостливо-ласковым голоском.

— На удивление, хорошо! — отрапортовал я бодро. — Ничего не болит, сердце не шалит, все в норме.

— Видишь, как помогло мое лекарство! — в голосе Инги легко улавливались нотки хвастовства. — Я хороший врач!

— Врачи лечат уколами и таблетками, а не снадобьями и голыми сиськами, — заметил я с иронией. — Так что ты, скорее, не врач, а знахарка-стриптизерша.

— Может, и так, — согласилась женщина и, нарочито тяжко вздохнув, спросила: — Так ты сегодня не появишься? Моя помощь уже, вроде как, и не нужна, ты здоров…

— Появлюсь, появлюсь, не переживай! — успокоил я. И, помедлив, дурашливым тоном спросил: — Только сперва скажи, ты случайно не можешь превращаться в кошку?

— Чего? — не поняла она. Или сделала вид, что не поняла. — Странный какой-то у тебя юмор… А почему ты задал этот вопрос?

— Да просто так поинтересовался, — весело проговорил я. — Сегодня утром мне довелось поцапаться с одной милой кошечкой, она чем-то напоминала тебя. Такая же шустрая!

— Какая еще кошечка? Ну-ка, подробнее! — потребовала отчета собеседница. — Тебе мало Вивы и меня, так ты завел себе третью?

Мне показалось, что Инга говорит это уже вполне серьезно, даже с некоей обидой. Господи, неужели ревнует? Так, может, мои подозрения — все-таки полная нелепица, чушь на постном масле? И правда, как может женщина превратится в кошку? Кто поверит в этот бред?

— Я говорил не о женщине, а о самой что ни на есть натуральной кошке, — спокойно объяснил я. — Она напала на меня посреди улицы и расцарапала руку.

— Не бешенная ли эта кошка часом? — предположила Инга с тревогой.

— Нет! — поспешил заверить я. — Просто глупая и агрессивная.

Уже через сорок минут мы сидели друг против друга в кухне за столом и пили чай.

— Так что ты там говорил о кошке? — напомнила Инга.

Я протянул правую руку, на ней виднелось несколько глубоких царапин и укусов. Женщина пристально их рассмотрела и сообщила:

— Ткани возле ранок сильно воспалены. Ты их чем-то обрабатывал?

— Да, перекисью водорода.

— И все? — возмутилась Инга. — А йодом или зеленкой почему не смазал? И почему не перевязал руку бинтом?

— Я лишь недавно снял бинт, — озабоченный вид хозяйки квартиры меня забавлял. — Он мешал мне набирать текст….

Она быстро вскипятила воду с какими-то травами, вылила ее в глубокую миску и приказала:

— Как только вода немного остынет, сунь в нее руку и подержи. Эта ванночка уменьшит воспаление… А вообще-то, надо бы сходить в поликлинику и получить прививку от бешенства.

— Та кошка не была больной! — отрезал я.

— Уверен?

— Абсолютно!

После того, как я хорошо пропарил руку, Инга смазала ее какой-то вонючей мазью и тщательно перевязала. И болезненные ощущения сразу прошли…

Пока не стемнело, мы поехали на моей машине прокатиться по городу. Об этом попросила Инга, сказав, что совсем не знает Запорожье и хотела бы на него посмотреть хотя бы из окна автомобиля. Я согласился, полагая, что мне тоже следует развеяться.

Мы пересекли плотину Днепрогэса туда и обратно, побывали на Хортице. Потом рванули через полгорода к парку «Дубовая роща». Тут-то и тормознули нас гаишники. Они обвинили меня в том, что я не пропустил людей на пешеходном переходе, и это было правдой. Однако писать протокол почему-то не стали и даже не намекнули на взятку. Просто пожурили и отпустили. Отъезжая от поста, я похлопал Ингу по бедру и пошутил:

— Если бы гаишники выписали мне штраф, ты бы их, наверно, прикончила…

Она убрала мою руку со своей ноги и обиженно заметила:

— Ты язвительный человек!

— Ладно, прости! — вздохнул я. — Больше не буду.

— Кстати, тот толстый капитан, который тебе махнул палкой, скоро свое получит, — как бы между прочим произнесла моя пассажирка, сосредоточенно глядя в окно.

— Ты опять…

— Причем тут я! — огрызнулась Инга. — Дело вот в чем. Не так давно этот толстяк не совсем заслуженно оштрафовал старика на полусгнившей «Таврии». Тот так просил простить его, так просил… Говорил, что получает мизерную пенсию и еле сводит концы с концами, рассказал, что у него на попечении находится семнадцатилетняя сиротка-внучка, которая сильно болеет. Но слова старика не тронули сердце гаишника, он выписал максимальный штраф….

— И что дальше? — я вдруг представил этого несчастного деда, слезно просящего пощады у непреклонного милиционера, которому должностная инструкция и желание выслужиться заменили человечность и совесть. — Рассказывай!

— Ну, что дальше… — вздохнула Инга. — Когда старик забирал свои документы вместе с протоколом из рук гаишника, то в сердцах выкрикнул: «Пусть вас Бог накажет!». А уже, сев в свою машину, прибавил: «Пусть твои дети будут прокляты!» И его слова были услышаны…

— Кем? Богом? — уточнил я.

— Нет, Бог таких слов не слышит, — тихо произнесла Инга. — Но тот, кто услышал проклятия старика, тоже всемогущ. И теперь через полтора года капитан умрет от кровоизлияния в мозг, но перед этим его восемнадцатилетнего сына до смерти забьют грабители.