Солнцестояние - Кэтрин Болфинч

– Пусти, дурная! – от испуга и боли взвизгнула Люба, пытаясь вырваться из железной хватки.

На крики и звуки борьбы в хлев нерасторопно вошла Снежана. Увиденное позабавило ведьму, отсмеявшись хорошенько, она легко повела руками, и девицы вмиг ослабли, плюхнувшись на земляной пол.

– Дура! – закричала Люба, лицо ее было красным, а светлые волосы топорщились в разные стороны.

Гнев сжирал Яру изнутри, но наложенное заклятие не позволяло говорить.

– Зачем ты здесь, Люба? – Поинтересовалась Снежана.

– Мириться пришла, – возмущенно сообщила девушка. Она резко встала на ноги и принялась остервенело отряхивать запылившуюся понёву. – Говорю, хочу, чтоб дружба у нас была, а эта бешеная драться полезла.

Снежана снова заливисто рассмеялась.

– Ступай, Люба, готовься к празднику.

Люба зло сверкнула глазами и выскочила на улицу.

– И мы с тобой готовиться будем, да, Яра?

Снежана подошла к клети и, лениво поведя рукой, отперла дверь. Яра, не отрывая взгляда от женщины, осторожно обошла жующую Ночку и выбралась из козьего загона.

– Где Свят?

– Тоже готовится к празднику. Ты его еще сегодня увидишь, – пообещала ведьма, расплывшись в счастливой улыбке.

Улучив момент, Яра молниеносно сплела атакующее заклятие и пустила его в женщину. Девушка даже не поняла, когда та успела среагировать. Яру целиком охватила легкая, но все же ощутимая боль, и через мгновение она уже сидела на земле, опираясь на руки и тяжело дыша. Грудь будто оплел раскаленный железный обруч.

– Брось, Яра, со мной тебе не тягаться, – скучающим тоном произнесла Снежана и медленно вышла из хлева, оставив дверь открытой.

День Солнцестояния всегда праздновали с размахом. Под многоголосое песнопение с раннего утра женщины вместо тугих кос плели венки из разных полевых и лесных трав. В печах румянились большие пироги в форме лучистого солнца, которыми односельчане начинали угощать друг друга еще в полдень. На просторной поляне, скрытой от посторонних плотным лесом, складывали костры, среди которых бессчетное количество маленьких, обязательно несколько средних, а посреди них одно-единственное огромное кострище. Уже ближе к вечеру, вдоволь наплясавшись и набегавшись в хороводах, молодежь сбегала от старших и шла к рекам купаться, а там уже водили ручейки, спускали пышные венки на воду.

Яра всегда любила День Солнца больше других прочих праздников. Вовсе не из-за ее Дня Рождения. С самого утра девчонки приносили ей по цветочку, приговаривая:

– Невесте на веночек!

Парни весело прыгали с ней через костры. Общие столы ломились от вкусной еды. Вокруг не умолкая звучали песни, которые она знала наизусть. А когда заводили хороводы, Яра всегда оказывалась в центре пляски, и в те особые моменты казалось ей, что само солнце пляшет вместе с ней, и на душе становилось так легко и радостно. И все это в окружении вздымающихся до самого неба костров и десятков разноцветных венков.

Теперь ей тоже несли цветы. Даже по-прежнему приговаривали про венок и невесту. Пришла и Люба, на ее собственной голове уже красовался аккуратно сплетенный папоротниковый венок с редкими вкраплениями сиреневого и розового клевера. Пшеничные, слабо вьющиеся волосы мерцали в солнечном свете. Яркими потоками они спускались вниз по плечам меж прикрытых рубахой пышных грудей. Блестящие концы доставали почти до самой земли.

– Невесте на веночек.

Все еще обиженная, она раздраженно бросила к ногам сидящей на скамье Яре фиолетовый колокольчик, недовольно глянула в ее раскрасневшиеся от слез глаза и молча ушла. Раньше Яра не понимала значения этих слов, а теперь каждый раз услышанная фраза отдавалась леденящим ужасом.

Вдалеке односельчане завели одну из многочисленных праздничных песен. Солнце было высоко в небе, день достиг своего пика, а Яра наконец доплела венок. Тяжелые от мощного сдерживающего заклятия руки отказывались подниматься. Снежана, заметив это, пришла на помощь и любовно поместила венец на девичью голову, аккуратно закрепив его темными прядками.

– Краса! – восхитилась женщина.

Яра обреченно взглянула в сияющее от радости лицо и ощутила, как внутри оборвалась неизвестно как до сих пор продержавшаяся последняя ниточка надежды на спасение.

На скрытой от посторонних широкой поляне пред ней предстали безоблачное синее небо и тяжелое солнце, густо-зеленая трава и пламенеющий костер, который в этом году оказался чудовищно огромным. Тело, налившееся свинцом от наложенного заклятия, слушалось плохо, потому Яра шла невыносимо медленно. Тем не менее все терпеливо ждали. Шумно празднующие односельчане и прибывшие гости при появлении Невесты мгновенно умолкли и расступились, освобождая путь к пылающему кострищу. Одетая в чистую рубаху девушка плелась по импровизированному человеческому коридору, ощущая на себе изучающие взгляды. Она до ужаса боялась встретить среди счастливых лиц своих родителей и Нину с Мироном, которых последний раз видела вчерашним вечером.

Еще до побега, который теперь казался лишь сном.

Яра с ужасом смотрела на полыхающий и трещащий костер. С каждым нетвердым шагом его огненные объятия становились ближе. Девушка уже ощущала исходивший от него раскаленный жар. Наверное, если бы не заклятие Снежаны, которая успела затеряться в толпе, то Яру сотрясала бы жуткая дрожь, но тело оставалось камнем – тяжелым и неповоротливым.

Впереди среди собравшихся мелькнул силуэт Леды. Старейшая остановилась у самого подножия костра и пристально воззрилась на Невесту. Как и положено в праздник Солнцестояния, женщина была босонога и одета лишь в расшитую красным рубаху, белоснежные волосы свободной волной спускались по спине, голову украшал пышный венок из полевых цветов и папоротника. Сейчас Леда не сдерживала свою истинную суть, руки ее почернели, а вместо пальцев появились жуткие звериные когти.

Яра сделала еще несколько шагов и, запнувшись, упала почти у самых ног Старейшей, которые скрывала слабо колыхающаяся на легком ветру, уходящая в землю рубаха.

– Мы приветствуем тебя, Летняя Невеста, – с холодным торжеством произнесла Леда. Собравшиеся оглушительным хором проревели за ней произнесенные слова. – Сегодня мы с радостью восхваляем Солнце и Сына Его, Купалу. Да пребудет Их благодать с нами вечно.

– Да пребудет Их благодать с нами вечно, – незамедлительно вторили ей.

Яра почувствовала, как бьющееся о ребра сердце вдруг пропустило удар. Из толпы под руки вывели оплетенного колдовскими оковами обессиленного Свята. Незнакомые Яре мужчины бросили его почти у самого костра, который в это же мгновение, словно по сговору, с треском выпустил сноп красных искр.

Леда плавно обошла обездвиженного парня. Заклятием она заставила его послушно встать на колени, а затем черными когтями вцепилась в темные волосы и потянула, вынуждая Свята запрокинуть голову. Из глаз парня текли слезы, но оковы не позволяли ему говорить.

– Великое Солнце, чествуем Тебя в этот яркий день. Несем Тебе дары и почести. Прими наше подношение. Чистое.