Ночью почты нет - Василий Сергеевич Завадский

Заставив себя подняться, Костя проковылял к входной двери и, предварительно взглянув в дверной глазок, боясь увидеть в нём всё того же ужасного незнакомца, открыл дверь.

На пороге стояла взволнованная соседка снизу. Поверх античной сорочки был наброшен такой же древний фиолетовый халат.

– Тебе письмо, мой мальчик, – с порога начала она.

«Мой мальчик, – подумал Костя. – От кого я мог слышать эту фразу?» Ответ родился в сознании в ту же секунду. Мужчина сделал шаг назад, не сводя глаз с желтоватого конверта в руках старухи.

– Могу я войти? – спросила пенсионерка.

Поняв, что получит отказ от хозяина квартиры, лишь тот приоткрыл рот, продолжила:

– Я знаю, что случилось ночью.

***

Они сидели за кухонным столом. Костя и Мария Леонидовна. Был уже полдень. Кофе не лез в глотку, и Костя отдавал предпочтение бутылке бренди, так любезно предоставленной его пожилой соседкой. Не утруждая себя культурой употребления спиртного, Костя пил прямо из горлышка. Мужчина сделал очередной глоток. Дно бутылки становилось всё отчётливей.

– Я не верю в полтергейстов, призраков и прочую херню, – с уже слегка заплетающимся языком говорил Костя.

– Эта, как ты выразился, «прочая херня» состоит из плоти и крови, – парировала тётя Маша. – Ну, или когда-то состояла. Прокоптив небо с моё и не в такое поверишь.

На столе лежало скомканное Костей письмо. На сей раз от реально существующего человека – его почти бывшей жены. В нём говорилось, что их восьмилетняя дочь, тяжело болея с рождения, на днях прекратила свою борьбу за жизнь. Костя был разбит.

– Это ли не повод свалить отсюда, мой мальчик? – спросила Мария Леонидовна. Старуха была непреклонна в вопросе отъезда Кости и всеми силами пыталась убедить молодого мужчину как можно скорее покинуть этот дом.

– Позвольте, тётя Маша, я резюмирую. Вы, как мне видится, будучи окончательно выжившей из ума, ёбнутой, если хотите, утверждаете, что по ночам в двери жильцов этого дома, которые имели неосторожность проверить ночью почту, ломится ваш покойный муж с гробом на плече. Верно? – женщина попыталась возразить, но запал подвыпившего мужчины было уже не сдержать. – Затем, получив отказ в просьбе открыть дверь, он не находит лучшего решения проблемы, как вынести её всё тем же гробом. А дальше что? Засовывает меня в гроб, как всем известный персонаж сказок засовывал непослушных детей в короб, и уносит с собой, чтобы сожрать? Таков финал?

Тётя Маша в отчаянии опустила голову, тяжело уронив руки на колени:

– Он не всегда был таким. Я была уверена, что этот выродок сдох. Я своими руками надела на его голову мусорный пакет. Он даже не успел понять, что происходит. Воздух слишком быстро закончился. Я держала его до самой последней вспышки агонии. Клянусь, я видела, как он обмочился. Чувства шока и какого-то нездорового облегчения были слишком сильны. Я словно скинула с плеч невероятно тяжёлую ношу и просто оставила его тело гнить на чердаке, не забыв запереть дверь на тяжёлый навесной замок. Ключ смыла в унитаз. А затем…

– А затем, – перебил Костя, – маньяк чудесным образом воскрес и начал, простите, продолжил кошмарить местных и после смерти. Охуительная история!

Хозяин квартиры хохотнул и сделал очередной солидный глоток бренди, поставил незакрытую бутылку на стол, закурил.

– Долбоёб! – не в силах сдерживать эмоции, крикнула на него пожилая соседка. – Когда мимолётная эйфория прошла, и пришло осознание того, что я натворила, моё облегчение сменилось паникой. Я была убийцей! В страхе быть пойманной и наказанной, я решила избавиться от тела и на утро следующего дня поднялась на чердак. Долго провозилась с замком, но всё-таки спилила. Трупа там не было. Там ничего и никого не было, понимаешь? Не было даже мусорного пакета, который я надела на голову этого монстра! А что мне оставалось делать?! – у старухи начиналась истерика. – Костик, мой мальчик, он убивал людей! Детей! Мой муж был безумен. Он снял скальп с наших дочерей, а тела привязал к трубам отопления в подвале, как будто мои девочки могли куда-то сбежать. Он сказал, что крысы больше любят вареное мясо. Быстрей съедят тёплые туши.

– А в нашу доблестную обратиться не судьба? – ехидничал Костя.

Вопрос остался без ответа. Всхлипывания старухи переходили в рыдания:

– Запах из подвала быстро распространялся по дому. Вскоре соседи начали задавать неудобные вопросы: почему наши девочки давно не выходят гулять в сквер, почему подвал, с вечно настежь распахнутой дверью, уже которую неделю заперт на амбарный замок? Тогда мой муж переключился и на них. Двух семей не стало за одну ночь. По возрасту они нам в родители годились. Никто не хватится стариков. В этом мой муж был уверен. Твою мамашу, кстати, от его загребущих лап спасли только её больные ноги. Она почти не выходила на улицу. Нелюдимой была. Продукты ей, по возможности, приносила я. Сына то у неё не было! – укоризненный взгляд тёти Маши пробуравил Костю.

– Тел было слишком много, и крысы уже не справлялись, – продолжила пенсионерка. – От трупов нужно было как-то избавляться, и этот монстр, мой муж, начал их варить. С потрохами и волосами, ногтями… Он беспорядочно разделывал тела, как угодно, лишь бы они поместились в кастрюли. Нужно было поскорее отделить мясо от костей. Что-то мы ели, но основную массу этого варева я смывала в канализацию. Но об одной из пропавших семей спохватились. Нашлась какая-то племянница. Мой муж сказал, что позаботится о ней. Он напечатал несколько писем с угрозами и разложил их по запертым почтовым ящикам уже покойных семей. Не забыл и в наш подбросить. Он надеялся пустить ментов по ложному следу, если дело примет скверный оборот. Но племянница ничего не успела.…Тогда-то я и поняла, что этот ублюдок просто не может остановиться. Он и раньше «пропадал» по ночам, но однажды, вернувшись домой в нелепом ночном колпаке, он ехидно спросил: «Отгадай, сахарная, что у Нас под колпачком?». Под резинкой колпака проступала кровь. Лукаво улыбаясь, он медленно приподнял его. В тот момент я потеряла сознание. Под колпаком был имитированный парик из нескольких свежих скальпов.

Костя слушал всё это вполуха, глядя в пол перед собой. Тётя Маша понемногу успокаивалась. Рыдания сменили редкие всхлипы.

– Уезжай отсюда, мой мальчик, – уже спокойным, умиротворённым голосом произнесла старуха. – Я сказала всё, что знаю. Как к этому относиться – решать только тебе. Детская страшная сказка из уст пожилой маразматички, вот как это звучит.

Женщина тяжело встала из-за стола и вышла из кухни.

– Уезжай, – бросила она с порога,