Особняк покинутых холстов - Валерий Александрович Пушной

— Проснулась я в семь часов утра. Когда ты позвонил пятнадцать минут назад, я была уже собрана, как сейчас. И хотя на время я не смотрела — зачем мне это, — но появился он не более чем через пять минут после твоего звонка. Вошел в квартиру буквально десять минут назад. Извинился, что потревожил меня в такую рань. Но рани-то уже не было. — Глянула на Михаила, точно спрашивала, все ли теперь ясно.

В ответ никаких эмоций, лишь замечание:

— Вежливый.

— Назойливый! — категорично поправила.

— Как бы тебе ни хотелось и как бы тебе ни нравилось, но дело действительно в смещении времени. Если бы ты глянула на часы в ту минуту, когда он указал тебе на ранний визит, ты увидела бы на них другое время, а может быть, даже другое число.

В голове у Лилии громко застучало, словно пошел отсчет секундам, она сдавила пальцами виски. Что происходит? Почему время снова сыграло с нею свою странную шутку? После недолгой паузы озабоченно потерла виски, опустила руки:

— Неразбериха со временем меня убивает. Прошлый раз все было поставлено с ног на голову, и теперь ты вносишь очередную путаницу. У меня голова идет кругом.

— Я не вношу путаницу, — не согласился с нею Михаил, — я как раз пытаюсь все распутать и расставить по своим полкам. А ты должна постоянно быть готова ко всяким неожиданностям.

— Зачем мне быть к ним готовой? — возмутилась Лилия. — В жизни без того полно хаоса, не хватало мне еще готовиться к разным сюрпризам! — В глазах девушки мелькнул страх.

Встав со стула, он медленно прошелся по гостиной, мягкий ковер под ногами глушил шаги:

— Именно по этому поводу я и попросил тебя об утренней встрече. И, как вижу, своевременно.

Не сообразив, что он имел в виду, Лилия тоже вскочила на ноги, привычными движениями поправила одежду:

— Что значит «своевременно»?

— Не нравится мне посещение Омирта. — Михаил продолжал двигаться от окна к двери, от двери к окну. — Еще тем, что он опередил меня. — В этих словах почувствовались какая-то настороженность и ощущение приближающейся неприятности. Михаил смотрел на Лилию долгим взглядом. — Чего он хотел от тебя?

Девушка помрачнела:

— Предложил мне сегодня вечером поужинать с ним в ресторане, — и скороговоркой закончила: — Я ему отказала. И кажется, своим отказом взбесила его.

Михаил усмехнулся:

— Если бы он знал твой характер, то не делал бы такого предложения.

От этих слов девушку передернуло:

— Можно подумать, что ты знаешь мой характер. Дело не в характере. Просто этого Омирта я видела всего раз в жизни и понятия не имею, что он собой представляет. И потом, слишком он какой-то пушистый. Скользкий. Таких людей обычно я сторонюсь. Они мне неприятны.

— Между тем не каждая девушка откажется от ужина в ресторане, даже с неприятным человеком, — осторожно заметил Михаил.

— Может быть, — охотно согласилась Лилия, смотря на солнечные блики на стене от окна. — Но меня поведение других девушек не интересует. Я уверена, что сделала правильно. — Чуть прервалась, точно заглядывала внутрь себя. — У меня предчувствие было, что хорошим этот поход в ресторан не закончится.

Подойдя к окну, Михаил раздвинул шторы, посмотрел через стекло, будто хотел увидеть на улице Омирта. Но там никого не было. Впрочем, так почудилось Лилии, сам же Михаил в этот миг думал о том, что девушка должна быть осмотрительна. Он чувствовал, как после появления в квартире картины Хаюрдо с ее портретом над нею точно сгущались тучи. Предугадывал, откуда могло тянуть опасностью. Говорить ей про это не хотел, чтобы ее не обуял страх. Но заострить внимание не мешало:

— Впредь старательно прислушивайся к своей интуиции, — с серьезным видом повернулся к Лилии. — И будь настороже, особенно с незнакомыми людьми. — Помолчал, чтобы она переварила его просьбу. — Именно об этом я хотел тебя предупредить. И вижу, что не ошибся. Знай, что в любое время я готов прийти тебе на помощь.

— Что за ерунда такая? — встрепенулась девушка, точно стряхнула с себя его предостережение. — Ты меня пугаешь. Зачем тебе нужно оберегать меня?

Приблизившись, он взял в свою большую мужскую ладонь ее маленькую женскую:

— Я уже говорил, что люблю тебя.

Выдернув из его руки свою, Лилия отступила на шаг:

— Беллетристика все это. А в любви нужна поэзия и страсть.

Улыбнувшись, Михаил снова потянулся к ее руке:

— Любовь — это намного больше, чем заурядное половое влечение. Более всего важна духовная любовь. Она и есть настоящая. Все остальное — только приложение, не более того. Но это понимают лишь мудрые люди.

Она не решилась прекословить ему:

— Мне до старости еще далеко.

— Старость не есть мудрость. — Отпустил ее руку. — Всего лишь старость. Подчас бывает, что она ближе к глупости.

— Ты не почитаешь старость? — удивилась Лилия.

— Я склоняюсь перед мудрой старостью, — ровным голосом сгладил он. — С остальной мирюсь.

— Не знаю, согласна ли я с тобой, — задумалась Лилия. — Не всем же быть мудрыми, а старыми будут все. И ты тоже. Да и меня это не минует. — Она посмотрела на стул, на котором сидела недавно, тронула пальцами спинку, как будто намеревалась снова присесть на него, но передумала и отступила на шаг.

Обратив внимание на ее движения, Михаил глянул на свой стул, подошел и придвинул его к столу, словно тот ему мешал:

— Чтобы тебе дожить до старости, не забывай никогда о моем предупреждении.

— Стоило для этого мотаться ко мне сейчас? — усмехнулась и подумала, что он намеренно нагоняет страхи, чтобы она цеплялась за него зубами. Но не на ту нарвался. Если надоест, быстро покажет от ворот поворот. — Мог бы сказать то же самое по телефону.

— Не мог! — твердо возразил Михаил, притягивая взглядом ее глаза. — Потому что я чувствую, что путь твой будет непростым. Я должен был увидеть тебя и услышать все, что ты мне сказала сейчас. А по телефону ничего этого ты не сообщила бы.

— Разумеется, нет. Потому что Омирт посетил меня уже после твоего звонка! — напомнила она. — Но не говори глупости о том, что чувствуешь, каким будет мой путь!

— Извини. — Михаил слегка наклонил голову. — Мне элементарно представляется, что жизнь каждого человека непроста. И в твоей, я полагаю, будет еще немало неожиданных событий.

— Да уж, — согласилась Лилия. — И кажется, принесла их картина, подаренная тобой. — Махнула рукой в сторону прихожей.

Михаил понимал, что она имела в виду иные неожиданности, нежели он, а именно те, которые уже