Готика Белого Отребья - Эдвард Ли

потом она остановилась и долго смотрела на Писателя. — Подожди минутку. Легенда гласит, что, когда Тот Самый заведёт машину, удача…

— Удача улыбнется всем и каждому, кто здесь живёт, — закончил он. — Я уже слышал вашу легенду.

— Давай я объясню тебе, — и она подняла флэшку. — Если бы не она, мне сегодня непременно отрезали бы сиськи и засунули их задницу! Но ты отдал ее мне! Ты подарил мне удачу!

— Я думаю, совпадение — более вероятное объяснение, — сказал он.

— Ты что, блядь, гoвно тупое? С тобой сегодня происходило что-нибудь хорошее, с тех пор, как ты завёл машину?

МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ, внезапно оказавшийся на его банковском счету, оставил он её вопрос без ответа.

— Ну, да. Я не могу этого отрицать.

Она обняла его, прижалась губами к его губам и принялась ласкать их языком. В то же время она потрогала его промежность.

— Давай потрахаемся! Ну же! — oна повалила его на кровать, намного быстрее, чем он успел хоть что-то понять. — Ты действительно — Tот Cамый!

— Дон, пожалуйста, — попытался он остановить ее. — Сейчас не время, и не то место.

Она засунула руку ему в штаны.

— Я даже не попрошу тебя надеть “резинку”. Я хочу, чтобы ты кончил в меня! Если я забеременею, у меня будет ребёнок, и я клянусь, что даже не подам на тебя в суд на алименты! Это будет наше дитя любви!

— Нет, нет, правда, я слишком стар для такой спонтанности, — взмолился он.

В этот момент в комнату, пятясь, вошёл Портафой, неся в руках что-то тяжелое.

— Прошу прошения, сэр, но я хотел бы показать вам вот это, и посмотреть, сможет ли оно удовлетворить ваши потребности.

Смущенный и выпрямившийся Писатель оттолкнул Дон.

— Призрак великого Адриана! — воскликнул он. — Где вы ее нашли?

Побеждённая Дон рухнула на кровать.

— Привет, Портафой.

— Мисс Дон, рад вас видеть, — сказал портье, невольно взглянув на её грудь, и поставил предмет своей ноши на стол.

Этот предмет был очень старой печатной машинкой.

— Я видел ее в кладовке, сэр, много раз. Мне сказали, что она была здесь задолго до моего появления в гостинице.

Писатель подскочил к ней в экстазе.

— Не верю своим глазам! — воскликнул он; он узнал эту модель с первого взгляда. — Это — «Ремингтон Стандард» № 2! Мистер Портафой, это — “Мона Лиза” среди печатных машинок!

Портье посмотрел на громоздкую машинку.

— Кто-то говорил мне, что её забыл какой-то постоялец во времена, когда гостиницей владели Гилманы, но лично мне так не кажется, уж больно она старая, сэр…

— Я бы сказал, — заметил Писатель, смотря на подарок, — эта модель впервые появилась в 1874 году!

Седые брови Портафоя поползли вверх.

— Ну, это уже кое-что, сэр, и, возможно, она всё ещё в рабочем состоянии.

Писатель осмотрел её с ювелирной интригой, и обнаружил, что части машины чистые и хорошо смазанные. Стержни и валик выглядели как новые.

— Она полностью отреставрированная, — прошептал он, разинув рот.

Он вставил бумажную брошюру со стола в машинку и принялся печатать.

— Она работает!

— Это было вместе с ней, сэр, — cказал портье, протягивая маленькую картонную коробку, полную запечатанных целлофаном металлических колпачков.

— Ленты! — oбрадовался Писатель. — Да ещё и новые!

— Я рад, что вы нашли удовлетворение в машинке, сэр. Не стесняйтесь использовать её, как посчитаете нужным. Менеджер не возражает.

— Спасибо, мистер Портафой! — Писатель обнял его. — Вы просто находка! Это мой счастливый день!

— И мой тоже, сэр. После обхода я отправлюсь в банк. Сегодня я получил письмо от адвоката по недвижимости из Уилбрэхема, содержащее чек на сумму 10 000 долларов. Это наследство от дальнего родственника, которого я никогда не знал.

— Я счастлив за вас, мистер Портафой!

— Благодарю вас, сэр. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится, сэр.

Культурный портье ушёл прежде, чем Писатель успел достать чаевые. Вау! Сначала я получил миллион долларов, а теперь ещё и ЕЁ! — подумал он.

Дон осталась лежать в элегантном темном костюме хозяйки похоронного бюро. Она смотрела на него с благоговением.

— Легенда действительно оказалась правдива. Ты действительно Tот Cамый.

— Сомневаюсь, Дон. Но забавно думать, что так оно и есть. Все мифологии уходят корнями в некую нить истины.

— Ты не шутишь, — сказала она, схватив его за руку, вытащив из комнаты. Она закрыла за ними дверь и повела его к лестнице. — Мы идём к машине Дикки прямо сейчас!

— Но… мне нужно вздремнуть!

— К ебеням сон!

— И у меня есть обязательства перед редактором, я должен писать!

— Хрен тебе, а не писать! Давай, пошевеливайся!

* * *

Идти к “Эль Камино” было всё равно что бежать сквозь строй, но не буйной толпы, а толпы зевак и необъяснимо буйных горожан. Это описывается не для того, чтобы предоставить каждую деталь маловероятного похода дуэта к мифическому автомобилю, а для того, чтобы передать множество любопытных историй.

Их окружал благоговейный шёпот:

— Вот он!

— Это он?

У многих в глазах стояли слезы, других била истерика от радости. Похоже, что не менее десяти из собравшихся людей, недавно приобрели лотерейные билеты и выиграли крупные денежные суммы. Только что, наконец, пришла пенсия по инвалидности Генри Уилеру, а также медицинская страховка миссис Декстер, в которой ей уже трижды отказывали. А всего час назад жена Уолли Эберхарта, у которой были диагностированы терминальные проблемы с печенью, узнала, что у нее наступила чудесная ремиссия. Похоже, заказ гроба был преждевременным! Сам Уолли бросился сквозь толпу, чтобы обнять Писателя и пробормотать бессвязные слова благодарности.

Дон крепко держала его за руку.

— Это действительно ты, действительно!

На этот раз Писатель воздержался от обычного скептицизма.

Наконец, сквозь толпу к нему пробилась Джуни, шестнадцатилетняя девушка из массажного салона, задыхающаяся от жары, подбежав к нему, она обняла и поцеловала его.

— Я знала, что ты везунчик, я знала! У меня только что было одиннадцать клиентов “по-быстрому”! И они все дали мне по пятьдесят баксов на чай! Я никогда не “взбивала” стольким парням за один день!

— Я так рад за тебя, Джуни, — cказал он ошеломленно.

— Дорогу! Сдрыстните! Расступись! — командовал толстый мужчина. — Дайте ему пройти!

И тут толпа горожан расступилась.

В конце человеческого коридора красовался выцветший, чёрный “Эль Камино”, 1969 года выпуска. Казалось, машина ждала его.

— Давай сделаем это, — прошептала Дон.

Толпа затихла, когда Писатель открыл водительскую дверь и сел в машину. Дон разместилась на пассажирском сиденье.

Они долго смотрели друг на друга.

Дон наклонилась к Писателю, продемонстрировав тому своё пышное декольте. Она указала на три педали на полу.

— Это сцепление, это тормоз,