Гули - Эдвард Ли

я знаю тебя, Вики, - сказал он, улыбаясь еще шире. - Ты думаешь, что я не знаю, но я знаю тебя очень хорошо. Ты говоришь такие вещи, но на самом деле имеешь в виду прямо противоположное. Я всю жизнь прожил среди деревенщин; это похоже на деревенщину - сходить с ума, когда она обнаруживает своего мужчину с другой женщиной. Тебе невыносима мысль о том, что другая женщина может прикоснуться ко мне.

- Я приветствую это, - сказала она без колебаний. - Это мое облегчение. Потому что, когда ты с другой женщиной, я не обязана быть рядом с тобой. Это мое облегчение, Ленни. Это все, ради чего я теперь живу - приходить домой с работы каждый вечер и надеяться, что тебя здесь нет.

Ленни хрипло рассмеялся.

- Ты действительно устраиваешь какое-то шоу, не так ли? Девочка, ты бы сошла с ума без меня. Помнишь, как мы поженились? Ты умоляла об этом, тебе было мало. Ты была без ума от меня, и ты все еще без ума, просто не хочешь этого показывать. Ты получаешь удовольствие таким образом, пытаясь заставить меня думать, что я тебя больше не возбуждаю.

- Ты возбуждаешь меня не больше, чем дно мусорного бака. Я не знаю, откуда ты берешь такие идеи, Ленни. Должно быть, все эти наркотики и пиво отравили тебе мозги. У тебя в голове столько дерьма, что хватило бы заполнить лошадиное корыто.

- Послушай, - сказал он и сделал шаг вперед. - Я немного прихожу в себя, употребляя пиво и наркотики, ясно? Все парни так делают. Так что не надо вешать мне лапшу на уши только потому, что я привел телку в дом. Это не преступление.

- Это преступление - жениться на ком-то и не пытаться выполнять свои супружеские обязанности.

- Черт, девочка, ты посмотрела слишком много сериалов. У тебя есть больше, чем у большинства девушек в этом городе. Чего ты еще хочешь? У тебя ведь есть крыша над головой, не так ли? У тебя каждый день есть еда. У тебя есть все, что тебе нужно, и ты все равно жалуешься.

- Все, что у меня есть, - это жалкая работенка в стриптиз-клубе официанткой и ленивый, бесчестный муженек. И, как я уже сказала, мне больше все равно, что ты делаешь. Ты можешь раскошелиться на весь этот город, - теперь она даже осмелилась ткнуть в него пальцем, - но, по крайней мере, имей приличие держать свои маленькие сладости подальше от той кровати, в которой мне приходится спать.

Выражение лица Ленни начало смягчаться. Он сделал еще два шага к центру комнаты, затем остановился и посмотрел на нее, подняв глаза.

- Тебе не обязательно спать в этом, - сказал он. - Может быть, ты предпочла бы спать на улице.

- С удовольствием.

Вики тут же повернулась, распахнула входную дверь и направилась к крыльцу. Ленни бросился за ней. Она уже собиралась шагнуть под дождь, когда он схватил ее за пояс и втащил обратно на крыльцо. Она вскрикнула, но звук был заглушен шумом дождя.

- Теперь ты никуда не уйдешь, девочка, - сказал он, потянув ее обратно к двери. - Все, что тебе нужно, - это немного терапии. Немного ласки - и все наладится.

Она резко отпрянула от него, пораженная внезапным приливом сил. Но Ленни преградил ей путь, загородив ступеньки крыльца. Он начал заталкивать ее в дом.

- Держись от меня подальше, - сказала она, двигаясь задним ходом. Ее голос срывался, как у ребенка. Ее руки дрожали. - Не прикасайся ко мне. Пожалуйста, не прикасайся ко мне.

- Но ты хочешь, чтобы я прикасался к тебе. Я знаю, что ты этого хочешь.

Он машинально шагнул вперед, пропуская ее дальше в комнату. Не успела она опомниться, как он прижал ее к стене на лестнице.

Теперь ей некуда было идти, некуда было убежать. Его тень стала огромной и нависла над ней, когда он приблизился. Острая боль пронзила ее грудь; она почувствовала, как по бокам у нее потекли струйки пота. В этот момент она пожалела, что не призрак, что не может раствориться в стене.

Расстояние между ними сокращалось шаг за шагом. Теперь Ленни стоял перед ней всего в нескольких дюймах, и свет за его спиной превращал его в силуэт. Ее взгляд метался по сторонам, ей нужно было оружие. На кофейном столике поблескивала большая стеклянная пепельница. Но она была слишком далеко.

Силуэт Ленни говорил сам за себя.

- Наверх, девочка. Прямо сейчас.

Она знала, как близка к новой порке; одно-единственное слово протеста могло вывести его из себя. Она судорожно сглотнула и вздрогнула, когда его руки коснулись ее груди. Она отвернулась, прижавшись щекой к стене, и задрожала. Затем одна рука обхватила ее ягодицы. Другая легла на промежность и сжала.

- Видишь, девочка? - сказал он. - Это все, что тебе нужно. Тебе просто нужен хороший трах.

Вики почувствовала, как уверенность взорвалась в ее голове. Она могла спасти себя, подчинившись. Но теперь она знала, что не подчинится ему, ни сейчас, ни когда-либо еще. Она унизила себя в последний раз; с нее было достаточно. Пришло время покончить с такой жизнью, даже если это означало конец ее жизни.

- Остановись, - сказала она.

- Нет, ты не хочешь, чтобы я останавливался. Ты хочешь, чтобы тебя трахнули.

Ее рука описала быструю дугу, и она ударила его по щеке. Звук, однако, был разочаровывающе слабым, как плеск воды; голова Ленни едва заметно дернулась. Он медленно убрал от нее руки. Он не нанес ответного удара, как она ожидала. Он просто стоял и смотрел, пригвоздив ее к стене своим пристальным взглядом.

Ее слова прозвучали устало, без злобы, без эмоций.

- Я ненавижу тебя, - сказала она ему. - Я так сильно тебя ненавижу. Ты самый низкий человек, Ленни, самый низкий. Меня так тошнит от тебя, что меня вот-вот вырвет.

- У тебя есть ровно одна секунда, чтобы взять свои слова обратно, или я дам тебе реальный повод для рвоты.

- Ты вор, лжец и негодяй. Я могла бы застрелиться за то, что вышла за тебя замуж, я, должно быть, была не в своем уме. Ты всегда будешь мудаком, Ленни, первоклассным засранцем. Ты - самое жалкое подобие мужчины, которое я когда-либо видела.

Он повел бедром, глядя вниз.

- Пизда, - спокойно сказал он. - Деревенщина. Когда